Йога. Искусство коммуникации (Издание второе, исправленное) - Виктор Бойко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В 50-х годах XX века для бегства от целеполагания на Западе использовались психоделики, позже – холотропное дыхание, но, на мой взгляд, всё это не оправдало себя. Оппоненты могут возразить, например, что ситуация неоднозначная: с одной стороны попсовые версии упомянутых методик (ребёфинг, вайвейшн, косячки хиппи) безусловно доказали свою несостоятельность. С другой – ряд направлений в психотерапии (холотропное дыхание, наркоанализ и т.д.) работали и продолжают работать с определённой пользой и эффективностью. Но лично я считаю, что оптимальный синтез двух взаимодополняющих аспектов бытия (целеполагающего и системного) может обеспечить только включение традиционной йоги в людское бытие.
«Налетит ветер – и бамбук зашумит. Умчится ветер, и бамбук смолкнет. Летящий гусь отразится на поверхности замерзшего пруда. Улетит гусь, и на льду не останется его тени. Благородный муж размышляет о делах по мере того, как они встают перед ними. Дела пройдут, и сознание его становится пустым» (Хун Цзычен).
Трагедия человека Запада состоит в том, что его бодрствующее сознание никогда не остаётся пустым и, следовательно, не знает покоя. Безостановочный бег вовне и внутри – вот его основная черта. Вспомним: «Горе вам из-за колеса, которое вращается в мыслях ваших». Люди чувствуют острую необходимость притормозить этот внутреннюю суету, но не знают способа – отсюда алкоголизм и наркомания. Логика говорит: если сознание потеряет подвижность – оно перестанет быть бодрствующим. Но это не так, йога даёт возможность временного торможения ментальной активности и польза этого неоценима.
С точки зрения психофизиологии прирост количества информации, воспринимаемой субъектом и ускорение её переработки должно компенсироваться увеличением количества или улучшением качества сна. Ни того, ни другого в обществе не видно, наоборот – бессонница среди людей среднего возраста приобретает массовый характер. В этих условиях актуальность йоги растёт, она предлагает специфическую работу тела в состоянии, которое ещё не сон, но уже и не бодрствование, именно в этих условиях психосоматика самовосстанавливается.
Обратимся к понятию гомеостаза. Любая биологическая система может быть описана системой взаимосвязанных переменных, которые, как ни странно, носят название констант, например, кислотно-щелочной показатель, количество эритроцитов крови, гемоглобин, размеры органов и прочее. Эти, относительно постоянные, количественные характеристики находятся в пределах допустимых (референтных) значений. Их величины мигрируют между верхней и нижней границами – система располагает свободой манёвра. Когда под воздействием стресса одна или несколько переменных принимают значения, близкие к предельным, система в отношении них напрягается, утрачивая адаптационную гибкость.
Все константы взаимосвязаны, когда одна из них напряжена, то, как бы мало не менялись остальные, они всё равно будут давить на неё. Таким образом, гибкость (способность к адаптации) постепенно теряет вся система, в чрезвычайных случаях она допустит лишь такие изменения, которые сдвигают предельные границы «напряжённой» переменной, что усиливает патологию.
Среди множества прочих есть у человека константа, именуемая общая гибкость (мобильность суставно-связочного аппарата). Известно, что практика асан до какой-то степени меняет её, многие школы «современной йоги», как в самой Индии, так и за её пределами (единственным исключением является, пожалуй, школа Кувалаянанды, сохранившая в подходе к асанам разумный минимализм и функциональную насыщенность) превратили это в самоцель. Гибкость – естественный резерв изменения телесной формы. Систематически и мягко, в полной релаксации, давая в асанах константе гибкости предельные значения, мы приводим систему к адаптационной жёсткости, в ответ она меняет границы толерантности этой систематически напрягаемой переменной – гибкость растёт.
Частота затрагивания границ этой переменной становится критерием её изменчивости, иными словами посредством Хатха-йоги грамотно и разнообразно «напрягая» психосоматику мы создаём ей дополнительный запас прочности, ибо, если данная переменная – мобильность суставно-связочного аппарата – слишком долго остаётся в пределах средних значений, она фиксируется. При этом данный контур обратной связи становится максимально жёстким, а это опасно. Мне известен случай, когда очень пожилой человек, стоя на стремянке, сделал скручивающее движение, намереваясь поставить цветы на полку, справа, при этом у него произошёл перелом позвоночника в трёх местах.
Физическая практика традиционной йоги, загружая тело в ресурсосберегающем режиме, увеличивает устойчивость системных констант первого рода, причём диапазоны адаптации могут постепенно достичь удивительных пределов. И тогда мы видим йога, равно безразличного к жаре и холоду, наличию либо отсутствию сна, выполняющего тяжёлую работу без отдыха и с минимумом еды, и так далее. Организм всегда стремится иметь запас прочности по любой константе, в практике асан мы систематически лишаем его запаса гибкости, что ведёт к её росту до природных границ.
Мне много раз приходилось наблюдать за тем, как люди, имеющие большие проблемы со здоровьем, через два-три года практики выходят на системное состояние. В их жизни становится на место всё, что было дисгармоничным – в мировоззрении, семье, работе, адепты йоги начинают видеть мир «через свои глаза, а не ими» (Блейк).
Системное поведение – восприятие и учёт импульсов от ПСР, описал Поль Валери. Он говорил: есть то, что человек делает, а есть то, что делается само собой. Что такое сделать? Это значит, шаг за шагом собрать что-то, смонтировать, составить по частям. Но ведь если можно что-то сделать так, следовательно, то же самое всегда можно сделать и по-другому. Но мы не можем осознанно суммировать информационные потоки: субъект не распоряжается работой восприятия, он способен лишь нацеливать его на что-то. Благодаря йогической самонастройке сознание улавливает системные сигналы и на них реагирует, это скорее не мышление, но бессознательный учёт.
Комментарий участника конференции СМАРти: «Мозг и нервы – это часть тела. Глаза, уши, нос и прочее – также часть тела. По нервам от органов чувств идут сигналы к системе нервов, именуемой мозг, и там принимается решение о дальнейших действиях, являющееся сигналом на выходе от мозга к двигательной системе. Фишка в том, что нейросеть почти мгновенно выдаёт решение на основе внешних данных. А уже затем мозг прогоняет это решение через фильтры сознания, и на основе дискретной логики выносит суждения. Поэтому поведение любого человека всегда двояко: сначала возникает импульс „что хочется сделать“ (бессознательное решение нейросети под названием мозг), затем через гораздо большее время принимается решение „что именно и как делать“ (принимаемое сообществом нейронов, запечатлевших события и установки текущей жизни, называемые „личность“, зачастую подогнанное под то, „что хочется делать“). Как только не называли этот первый отклик мозга! У Р. Пирсинга это, например, „режущая кромка бытия“ – красиво, но туманно. У китайцев, энд иже с ними, это – „доверить свою жизнь богу и презреть её“. По сути это просто ускорение принятия решений и большая их правильность – субъект действует не думая, отбрасывая шаблоны. Мистики, мудрецы, риши и прочие призывали ориентироваться только на такие решения, но это правильно лишь в одном случае: если сознание может корректно отличать реальные сигналы необходимости от личных желаний. Попытки обычного субъекта действовать по первому позыву приведут к абсолютно неадекватным действиям – его ментальное пространство замусорено, и не натренировано на то, чтобы информация о принятом решении не искажалась сознанием. Попытка обосновать или вербализовать первоначальное решение обречена на неудачу: „правильный“ мозг или полный разум учитывает весь без исключения опыт, накопленный за жизнь, и выносит суждение на основе абсолютно всей информации, у него имеющейся. Параллельная обработка её, однако, имеет свои преимущества. Дискретная логика и современный словарный запас по ясным причинам к таким подвигам не склонны. Потому все и действуют обычно по логике, в то время как правильные решения, называемые также интуицией, озарением, гениальностью, ей не поддаются. Нейросеть аппроксимирует любую функцию – дайте ей только время и нейроны. В качестве функции, я имею в виду любую жизненную задачу. Самый подходящий, по-моему, пример – игра «Worms» (червячки) Там есть определённое оружие (граната), которое летит по параболе. Направление броска задаётся углом наклона (очень приблизительно), сила броска задаётся удерживанием пробела и отпусканием его в определённый момент. Чем дольше держишь, тем дальше бросок. Плюс на полёт гранаты влияет ветер, чьё направление и сила также показаны приблизительно. Задача: попасть в определённое место через некоторое расстояние от вас и как можно точнее. Что надо сделать, чтоб попасть «по классике»? Измерить все расстояния, узнать константы, высчитать угол и силу броска. Что делает человек? Он просто «знает», как надо кидать гранату в данных условиях. При достаточном числе повторов он может кидать гранаты так же точно, как и компьютер, но, не имея его данных! Всё очень неточно и приближённо, но связи между нейронами организовались так, что выдают точное значение параметров на основе неполной информации. Что скажет человек, попроси его объяснить, как он это рассчитал? «Просто знаю...» То же самое относится ко всем областям нашей жизни – при большом числе повторов обеспечение любой деятельности переходит в подкорку: человек начинает безошибочно определять правильный ответ, ничего не считая, только за счёт ответа нейронного вещества. Будь то стрельба, шитье, рисование, программирование, шахматы – везде профессионализм и безошибочность ассоциируются с бессознательной обработкой. В жизни – аналогично. Посему проблема «срубать ли дерево?» при правильном подходе решается сама, а не на основе чьих бы то ни было логических обоснований (В.Б. – Когда сознание обладает достаточной степенью покоя, анализ происходящего, выводы и действия направляет владелец полной информации – системный разум).