Йога. Искусство коммуникации (Издание второе, исправленное) - Виктор Бойко

Сознание – это, прежде всего, взаимодействие со своим телом, представителями вида и природой. Пока неясно, насколько мозг занят текущей адаптацией, а в каких случаях переключается в полевой режим. Быть может, это имеет место в процессе творчества? В обычном, бодрствующем состоянии сознания, активность коры весьма велика, она просто «глушит» сигналы подкорки, не давая им просачиваться в сознание. А именно подкорка, с её древними, дочеловеческими слоями, вероятнее всего и является основой сиддхи. Не случайно спонтанный выход интуитивной информации чаще всего происходит в ИСС при снижении активности коры – юродивые, шаманы с психотропами, ЧВН в йоге.

Непонятно, когда и как системный разум вставляет свои «две копейки» в любые человеческие проявления. Да и вообще две ли это копейки, а не девяносто восемь, хотя нам унизительна сама мысль о том, что контрольный пакет поведенческих реакций принадлежит бессознательному. Сознание слишком многое берёт на себя и не справляется, а поле (Сеть) не имеет доступных средств его вразумления подобно тому, как организм не может справиться с раковыми клетками – аналогия грустная.

Человек амбивалентен: тело стремится к самосохранению, душа – выходу за любые пределы. Высокая степень эгоцентризма выключает субъекта из системности, его действия приобретают тотальную деструктивность, и печальнее всего то, что именно такой вид автономии обеспечивает богатство, успех и власть.

Постоянное преобладание полевой настройки делает личность (или данный тип культуры) органически неспособной к силовой переделке мирового порядка по своему разумению (именуемому обычно «улучшением»), быть может, именно поэтому Индия, несмотря на прозрения йогов, так и не стала колыбелью техногенной цивилизации.

Итак, в статусе человека заключено «двойное смущение»: если индивидуальное сознание оторвано от «остальной» психики и пребывает в свободном полёте, цивилизация входит в режим развития с обострением и высокой вероятностью распада.

Если же преобладает полевая ориентация, отдельный субъект и всё сообщество тяготеют к ультрастабильности, сохранению гармонии со средой при минимуме эволюционной динамики – это стагнация и вырождение. Оба пути неприемлемы. С одной стороны мы не можем ждать милостей от природы, человек вынуждено влияет на неё одним только своим наличием, с другой – для выживания нужно сохранять гармонию с природой, прежде всего, со своей собственной.

Выход из положения мне представляется таким: общество должно быть информировано о действительном состоянии экологии, необходимо устранить корпоративную ложь с её научным прикрытием, а также эзотерическое и религиозное мракобесие. Каждый, чьё бытие становится нестерпимым (а таких людей в мегаполисах сегодня подавляющее большинство), должен иметь возможность самовосстановления (в том числе и посредством йоги) без выпадения из социума.

В идеале каждый индивид должен представлять пределы личной автономии в поведении и издержки её избытка, прежде всего, для себя самого, не тяготея к перекладыванию этих издержек на окружающий мир или потомков. Необходимо, с одной стороны, пережить либо ощутить, с другой – понять свою принадлежность к вселенскому порядку, который так настойчиво проявляет себя в полевых феноменах, включая сиддхи.

Мозг и психика связывают животное начало человека с социальным, сознание с бессознательным, Эго с Полем, находящимся вне обычной размерности мира и его причинно-следственных связей.

Итак, мы возвращаемся к условиям коммуникации Эго с полным (системным) разумом, но как бы уже с другой стороны, установив, что в каждом из нас содержится часть Единого.

Полноценное сознание есть одновременно и условие контакта, и препятствие к нему. Чтобы возможность коммуникации с полем стала реальной, личность не должна иметь грубых церебральных дефектов, а также эзотерической либо религиозной доминанты. Кроме того, в полевой режим можно попасть лишь при специфической деактивации сознания, обычная активность коры делает этот процесс невозможным, но такой шанс даёт йога.

«Особые состояния психики заключаются в достижении и удерживании некоторых минимальных уровней бодрствования с целью стимулирования психофизиологических процессов, ответственных за проявление биополевых явлений.

...Система, функционирующая в таком режиме, находится в «точке бифуркации», что в теории колебаний означает крайне неустойчивое состояние. Энергия, способная вывести определённый элемент системы из такой точки, может быть крайне слабой и находиться в зоне идеальных стимулов. Результаты исследований подтвердили, что неустойчивость системы – одно из главных условий её высокой чувствительности к биополевым влияниям» (53, с.226-227).

Вся хитрость медитации в том, что это простое внимание, ум обесточен и на его чистом «экране» может «высветиться» глубинная информация. Особенно впечатляюще данный процесс проходит у людей с преобладанием визуальной модальности восприятия, у прочих он наблюдается лишь косвенно, и результаты осознаются постфактум.

Сознание в обычном тонусе соприкасается с полем крайне редко и только в исключительных случаях. Мир полон описания случайных контактов и сопутствующих этому чудес, но превратить коммуникацию с полем в реальность дано единицам. Одной из них была Ванга, знавшая многое, но она крайне редко говорила, что именно следует сделать для того, чтобы неприятности в будущем данного человека не наступили (по данным болгарской АН около 80% пророчеств Ванги были достоверными).

Как воздействовать на Сеть, чтобы возник нужный отклик? Он реализуется через намерение. В медитации самоосознанность минимальна, но оперативная память хранит простое памятование о желательности определённого хода событий. Это с большой вероятностью притянет соответствующий глубинный отклик – коммуникация развернётся именно в русле намерения. Никакие варианты контакта по желанию не проходят! Намерение гомеопатично, тысячекратное разведение – вот пример идеального раздражителя, вызывающего нужную реакцию. Любые манипуляции и ухищрения для получения необычных способностей бесплодны либо непредсказуемо опасны по своим последствиям, как правило, всё решает Сеть.

По проявлениям полевых эффектов можно подразделить человечество на условные группы:

1) безумцы и слабоумные – контактировать некому, сознание фрагментарно;

2) с явным ослаблением умственных способностей – юродивые, блаженные. Контакт возможен, но бесплоден, это фантасмагория, пародия на коммуникацию;

3) те, кто по неясным причинам (от Бога, либо в результате катастрофы) получают доступ к Сети либо она отмечает их.

4) Среднестатистическая группа, незнакомая с неврозами и пограничными состояниями, полевые феномены крайне редко вторгаются в их жизнь, именуясь чудесами, случаем либо дьявольским наваждением;

5) люди, обладающие первобытной жизненной энергией, позволяющей игнорировать бессознательное, это первопроходцы, революционеры, разрушители и ниспровергатели, завоеватели и авантюристы. Они реализуют свои устремления только на основе личных способностей;

6) те, у кого при ясности ума и неординарных данных преобладают желания, замешанные на инстинктах (пример – Сигизмунд Малатеста, один из жутких персонажей Возрождения);

7) Аскеты, контактирующие с конфессиональным образом Единого (не с подлинной Сетью!) через религиозный экстаз – см. «Йога и христианский мистицизм»;

8) те, кто после контакта творчески трансформируют энергию архетипического, создавая вневременные произведения, от Йога-сутр и Божественной комедии до росписей Сикстинской капеллы и теории относительности;

9) те, кто способен управлять сиддхами – великие йоги. Обладая реальной силой, они никогда не затрагивают текущее состояние мира, поскольку хорошо представляют себе последствия этого.

10) духовные реформаторы, быть может, это избранники и полпреды Сети.

По мере накопления практики йоги «калибр» сиддх растёт, но контакт с Единым не гарантирован. Попытки влиять на чужую судьбу, чреваты крахом личного полевого статуса. В средине девяностых на одном из моих уральских семинаров возникла некая Оксана, математик по профессии. За год регулярных занятий она решила проблемы со здоровьем, но затем ушла в буддизм и начала пренебрегать йогой, ради приработка занявшись в Екатеринбурге «снятием кармы». Я намекнул ей, что ввязываться в эти игры, не имея соответствующего запаса прочности, могут только камикадзе. Весной 1998 Оксана позвонила мне с просьбой взять в московском посольстве и переправить ей анкеты для выезда в Австралию. Я сделал это, не преминув предостеречь в очередной раз. Рассмеявшись, она ответила, что за «карму» хорошо платят, но в Австралии можно будет работать по специальности.