Война короля Карла I. Великий мятеж: переход от монархии к республике. 1641–1647 - Сесили Вероника Веджвуд

не станет выполнять его указаний. Полковник Мэсси, который в Глостере удержал самую жизненно важную переправу через Северн, жаловался парламенту, что Уоллер сильно усложнил ему задачу, забрав у него половину людей и повесив на него охрану большого числа пленных. Кроме того, сообщал, что его люди дезертируют, поскольку они слишком давно находятся в разлуке со своими семьями.

С постоянно ссорящимися генералами и бунтующими рекрутами невозможно было выиграть войну, и Уоллер, суммируя свои соображения, написал письмо Комитету Обоих королевств: «Пока у вас не будет своей собственной армии, которой вы сможете командовать, невозможно сделать ничего существенного». Он написал это 2 июля, в то время, когда рыскал по округе в поисках лошадей, на которых его люди могли бы преследовать кавалеров. Но не успел, возможность была упущена, и путь на запад для короля был открыт.

VI

На какое-то короткое время стало казаться, что триумфальное наступление принца Руперта в Ланкашире отвлечет от Йорка хотя бы одну армию. Комитет Обоих королевств предположил, что следует послать туда подкрепление, но стоявшие под Йорком генералы мудро отказались сдвинуться с места. Пришедшие вскоре вести об уходе короля из Оксфорда подтолкнули их пустить слух, который должен был деморализовать защитников города, будто Руперт снова повернет на юг, так и не дойдя до Йорка.

Приказы короля Руперт получил 18 июня в Ливерпуле. Почти в это же время до него донесся призыв одного из роялистских командиров, находившихся возле Йорка, и из самого Йорка. (Из девяти добровольцев, вызвавшихся пробраться к нему через расположение противника, дошел только один.) Руперт отправил Горинга поторопить кавалерию из Камберленда и начал марш на Йорк.

Самый роскошный и, несомненно, самый красивый город в королевстве после Лондона, его северная столица, был уже больше двух месяцев отрезан от внешнего мира. Его широкие крепкие стены длиной в четыре мили окружали сады и парки, над узкими улицами нависали перенаселенные средневековые дома, а просторные современные здания расположились вокруг величественного Минстера. До последних дней июня осажденные с помощью тщательно продуманной современной системы бастионов и блокгаузов удерживали пригороды и окрестные поля. Но 3 июня к городу подошла армия Манчестера со свежими запасами боеприпасов и, начиная с 5 июня, осаждавшие в течение трех дней атаковали одновременно с юго-востока и с севера. Ньюкаслу пришлось сократить свою линию, оставив пригороды, которые он, уходя, поджег. С северной стороны, где находилась его штаб-квартира, нападавшие потушили пламя и под прикрытием пустых полусгоревших домов подошли настолько близко, что могли угрожать подрывом городских стен.

Защитники не потеряли решимости и установили пушки прямо на улицах, приготовившись драться за каждый дом. Им по-прежнему удавалось сохранить нетронутыми древние стены с небольшим дополнительным выступом в виде Кингс – Манора огромного дома, построенного Страффордом в качестве резиденции губернаторов Севера. Через Йорк протекают две реки: Уз и Фосс, и, если бы стены не удалось удержать, оставалась бы возможность обороны внутреннего треугольника города с Минстером и замком, защищенного естественными преградами в виде этих двух рек. Ньюкасл разрушил мосты через них, подготовил все к защите до последнего и 14 июня во время коротких переговоров отверг все условия сдачи. 16-го осаждавшие подорвали Бутэм-Бар – уязвимые северные ворота в город и часть стены Манора, – но защитники удержали брешь, перешли в контратаку и заставили противника отступить. Однако они были сильно измотаны долгим наблюдением за врагом, тяжелым боем и недоеданием, поскольку их скудный паек состоял из хлеба, бобов и пива.

Вместе три армии, стоявшие под Йорком, – шотландская под началом лорда Ливена, северная армия Ферфакса и армия Восточной ассоциации под командованием Манчестера, – насчитывали 25 000 человек. К Руперту на марше присоединилась кавалерия из Камберленда численностью около 1000 всадников. Он послал к Монтрозу, чтобы тот привел ему свои войска, стоявшие на границе, хотя было маловероятно, что эти дополнительные силы подойдут вовремя, чтобы помочь ему освободить Йорк. Без них наступающая армия роялистов насчитывала чуть меньше 15 000.

Генералы парламента, стоявшие под стенами Йорка, чувствовали себя достаточно уверенно. Старик Ливен беспечно писал, что они ждут визита принца и «готовятся принять его». 30 июня им донесли, что он в Найрсборо, расположенном от города в 14 милях к западу. Узнав об этом, они отвели свои силы к северу, переправились через Уз по мосту из лодок и заблокировали дорогу из Найрсборо в Йорк на плоском, поросшем вереском участке вблизи Лонг-Марстона.

Окрестности Йорка

Пока они сосредотачивались на дороге из Найрсборо, Руперт с неожиданной быстротой метнулся на север, ранним утром 1 июля перешел через реку в Бороубридже и двинулся к нсохранявшимся северным воротам Йорка таким образом, что от противника его отделяла река. Он выслал отряд занять мост из лодок, чтобы не допустить попытки врага снова завладеть им. Впрочем, мост и без того был недостаточно прочным, чтобы выдержать быстрый переход большой армии под угрозой нападения как Руперта, так и сил гарнизона из Йорка. В Ньюарке принц благодаря своей быстроте застал войска парламента врасплох, в Йорке он перехитрил их, подойдя с неожиданной стороны. В бессильной злобе шотландские и английские командующие смотрели на реющие на ветру знамена Руперта и его колонны, движущиеся в сторону Йорка.

Долгая осада была снята при помощи маневра еще более дерзкого, чем при освобождении Ньюарка. Войска освобожденных хлынули из города, чтобы собрать все, что могли унести из брошенного лагеря парламентских армий. Там они обнаружили большие запасы патронов и 4000 пар сапог. Маркиз Ньюкасл сочинил в адрес принца изящное благодарственное письмо:

«Добро пожаловать, сэр. Есть так много разных способов поблагодарить вас, что я не могу их сосчитать, но одно знаю точно: вы Освободитель Севера и Спаситель Короны. Ваше имя, сэр, навело такой ужас на трех великих генералов, что, заслышав его, они бежали. Похоже, в их планы не входила встреча с вашим высочеством, потому что, хотя, как мне известно, между вами была река, они так спешно ушли, что невозможно понять их намерений, и мне нечего сказать, кроме слов благодарности вашему высочеству и готовности подчиняться вашим приказам».

Принц, который принял это письмо не как комплимент, а как военную корреспонденцию, заключил из него, что Ньюкасл не может сообщить ему ничего полезного о действиях противника и просто отдает себя в его полное распоряжение. Он остановился на ночлег в Форест-оф-Галтреси и отправил Горинга в Йорк сказать маркизу, чтобы в 4 часа утра он был готов идти на врага вместе с ним. Но в 4 утра Ньюкасл