Морган: человек с тысячей лиц - Екатерина Хаккет

– Потом расскажешь мне про этого повелителя Охотников? – я не брала в толк, отчего разговоры о магии и рыцарях доставляли мне невероятное удовольствие.

– Напомни об этом позже, – Коннор подхлестнул кобылу поводьями, вывернув на тропу. – Мы жили спокойной жизнью в «городе кузнецов» Стариттане неподалеку от столицы и знать не знали, что случилось. Клауд – мой брат, зарабатывал большие деньги, изготавливая оружие на заказ, а мы с Мири просто были счастливы, помогая моей матери в овощной лавке. – Он на мгновение задумался. – На самом деле в том, что случилось, есть и моя вина. Когда до нашего селения дошла новость о смерти императора и поднялась паника, все сразу начали покидать родные дома, но только не Мири – ведь у нее в столице остался любимый брат, от которого не было никаких вестей. Хоть мы с Клаудом и смогли удержать ее от самоубийственной поездки в Элювилен, уходить из родных мест она тоже не желала, надеясь на то, что брат придет за ней.

– И что?

– И мы остались ждать одни в опустевшей деревне, отправив мать в безопасное место вместе с остальными людьми.

– Он не пришел?

– Да нет, пришел, – паренек выдержал мучительно долгую паузу. – Знаешь, откуда вообще появились первые Охотники?

– Не-а.

– Это были обычные люди, которых все знали и любили, с которыми что-то сотворил этот упырь Аластор. И угадай, за кем они сначала приходили?

– За своими родными! – в ужасе ахнула я.

– Именно, – согласился Коннор. – Люди, однако, такие наивные, такие глупые. Одним дождливым вечером Мири прибежала все светящаяся от счастья со словами, что видела брата. Мол, он жив, здоров, и скоро мы все вместе отправимся к портовому городу… Вот дурак, – процедил юноша сквозь зубы. – Почему на следующий день я отпустил её одну?

– Ты не знал… – мне хотелось как-то успокоить своего нового друга, но он будто не услышал меня.

– Все мы слышали слова беженцев, что принесли дурные вести в Стариттан, – грустно хмыкнул юноша. – Они утверждали, что спастись удалось только счастливчикам, находившимся по другую сторону крепостных стен, так как буквально через несколько минут после удара молнии главные ворота города были закрыты вражеским войском.

– Что было дальше?

Парень мотнул головой, словно отгоняя от себя навеянные прошлым образы:

– Мири ушла за братом, чтобы привести его к нам, и не вернулась. На ее поиски ушел Клауд – знаток местных лесов, но когда тот возвратился один, я все понял по его окаменевшему лицу.

– И он привел тебя к ней? – я боялась услышать развязку этой истории.

– Я до сих пор помню этот день, – понизив голос, сказал Коннор. – Шел дождь. И она такая хрупкая, вся поломанная лежит в мокрой траве. Тогда я осознал, что ничего уже не будет как прежде.

– Мне жаль…

– Ну а дальше мы с Клаудом нашли отряд Сопротивления во главе со спасшимся командиром городской стражи, после чего мой брат лишился рассудка.

– Как так лишился?

– Долгая история: он пошел на охоту за дичью, а потом его нашли через день совершенно седого и ничего не понимающего, как будто контуженного. Это было для меня последней каплей.

– А с виду ты очень даже жизнерадостный человек.

Коннор повернулся через плечо, и я удивилась, заметив на его лице легкую играющую улыбку.

– Я стараюсь находить во всем положительную сторону. Все эти события сделали меня сильнее и самостоятельнее. Тем более моя мать успела сбежать с этих земель, а старший брат все еще со мной. Конечно, я все еще готов из-за Мири лезть на стену от горя, но семья – самое дорогое, что у меня осталось. Сама подумай, если постоянно унывать и жалеть о совершенных ошибках, мы рано или поздно окажемся в лапах Охотников, и все усилия окажутся напрасны.

– А что же с Аластором? – после недолгой заминки поинтересовалась я.

– Я про него совсем мало знаю, – собеседник задумался. – Но в лагере, я думаю, тебе все подробно расскажут. Запомни вот что: когда увидишь Эрику, тебе придется пересказать ей все о встрече с Охотником и Талом. Боюсь, мы многого еще не знаем об этих существах.

Все происходящее с трудом поддавалось логике: какие-то Охотники, война, магия, другой мир… Я все еще слабо верила в слова Коннора, упираясь в собственные жизненные принципы: «Не поверю, пока не увижу». Вот и относилась ко всему с большим подозрением, ожидая, пока мне покажут захваченный город, людей, лишенных свободы выбора, и магию. Но мальчик говорил убедительно и искренне – от чистого сердца, а желтоглазые существа, встретившиеся мне в ночи, шли доказательством к его словам. Коннор даже меня накормил и решил вывести из леса! Слишком добрый, думала я. Но за «просто так» такого никто не делает – парень будет обязан что-то потребовать взамен за свои услуги. Вот только что?.. И когда? Или же в этом мире общество устроено несколько иначе?

После нескольких часов болтовни про походную жизнь, Коннор сказал, что мы почти на месте. Наконец-таки. За это время я успела устать от вечно зеленого пейзажа и езды верхом, прощупывая седалищем каждую кочку.

По пути не встретилось ничего примечательного, абсолютно ничего. Земля, деревья, трава, кусты, цветы. От такого однообразия я уже начинала засыпать, томно уткнувшись лбом в спину парнишки, как вдруг тот негромко заявил:

– Смотри, кто идет.

Я тут же встрепенулась, разыскивая глазами какого-нибудь монстра или того самого бритоголового Охотника-убийцу, но вдали лишь увидела высокую седовласую фигуру, что неумолимо быстро двигалась в нашу сторону, ловко огибая деревья. Сначала мне показалось, что перед нами вот-вот возникнет старик, но по мере его приближения стало ясно, что мужчина был очень молод лицом. Отвратительный шрам пленил взгляд, а седые волосы оттеняли его кожу.

Юноша заметно напрягся.

– Кто это? – шепотом спросила я, ощущая идущую опасность от незнакомого человека.

– Клауд.

– Твой брат?!

– Да. Это нехорошо, – паренек замолчал и остановил лошадь, отчего та издала звук отдаленно похожий на вздох облегчения.

Мужчина с безразличным видом подошел к нам почти вплотную и как-то не по-доброму уставился на Коннора. Про себя я отметила, что его брови, в отличие от волос, оказались гораздо темнее.

– Опаздываем, – бросил Клауд, сверля брата такими же серыми глазами. – Быстро к Эрике, она рвет и мечет.

Затем он перевел взгляд на меня и с полным недоверием продолжил:

– И ты тоже. Готовься, – в его глазах читалось отвращение, будто он увидел что-то сверхомерзительное, а не девушку, которая не на шутку перепугалась и пыталась спрятаться за спиной друга.

От такого холодного приема я сразу захотела провалиться сквозь землю. Ни привета, ни ответа. Клауд был полной противоположностью мальчику, который весь день так и блистал манерами. Мне с трудом верилось, что они росли в одной семье.

– Неужели ты пошел искать меня? – саркастично спросил кучерявый парень, переходя на ледяной тон, и мне показалось, что я в этом разговоре совершенно лишняя.

– Отнюдь. У меня есть и другие дела, – еще раз недовольно оглядев брата, мужчина двинулся прочь в леса с простым деревянным луком и кожаным колчаном стрел наперевес. Коннор тоже, не теряя ни минуты, заставил лошадь сдвинуться с места, и через какое-то мгновение я услышала его тяжелое, раздраженное дыхание.

Когда Клауд совсем скрылся из видимости, парнишка злобно прошептал:

– Что-то темнит, сволочь.

– Он всегда так себя ведет?

– В последнее время так оно и есть. Упырь высокомерный. Никакого уважения к окружающим.

– Я боюсь его, – честно призналась я словно сама себе. – У него глаза сумасшедшего человека.

– Да нет. Его не стоит бояться. Вряд ли он может сделать что-то плохое. Хотя, первое время старайся держаться от него подальше, мало ли что, – серьезно сказал он.

Когда мне сказали слово «лагерь», я представила небольшой палаточный городок наподобие того, где пришлось провести прошлую ночь. Но то, что я увидела здесь, просто поразило воображение, и сразу же возник вопрос: «Сколько человек и времени понадобилось, чтобы отстроить такое сооружение?»

Люди вырубили огромную территорию леса, чтобы хоть как-то разместиться (причем этого им так и не удалось: палатки и всевозможные шатры были вплотную поставлены друг к другу), а из срубленных деревьев они сделали огромную массивную ограду по всему периметру и несколько высоких дозорных башен.

На входе нас встретило несколько стражников в латных доспехах, начищенных до блеска: все высокого роста, заросшие густой щетиной, уже немолодые мужчины с оружием, спрятанным в ножны. На груди у них всех красовался серо-желтый знак, чем-то похожий на птицу с расправленными крыльями. Попадающие на него солнечные лучи мгновенно отражались и играли бликами до рези в глазах.

Мужчина с только-только пробивающейся сединой хмуро взглянул на приближающегося к стенам лагеря Коннора. Этот стражник, мне казалось, здесь был старше остальных.