Морган: человек с тысячей лиц - Екатерина Хаккет

– Вот, посмотри на это, – со скривившимся от плохого предчувствия лицом Клауд поднял с окровавленной земли закругленный гравированный камень на плетеной веревке. Безделушка переливалась неестественным синеватым светом, бросаясь в глаза.

Коннор присел напротив брата, внимательно разглядывая находку. Медленно сползающая с его лица улыбка показала всю серьезность ситуации. Он узнал странные руны на камне – видел их каждый божий день на протяжении нескольких месяцев. Это был амулет его учителя по рукопашному бою, хорошего друга и духовного наставника.

Невольно по телу паренька поползли мурашки.

– Это же вещь Кристофа, ты же не думаешь что они все…

– Эрика этому не обрадуется, – перебил юношу на полуслове брат, задумчиво рассматривая найденную вещицу. – Думаешь, у них были шансы?

– Я не знаю по поводу их шансов, зато я знаю, где их лагерь, – тихо произнес кучерявый парень, смотря куда-то в сторону.

– Что ты имеешь в виду? – Клауд не смог сдержать удивления и вопросительно уставился на брата. Когда он поднимал брови, создавалось ощущение, что шрам вот-вот разойдется.

Коннор молча указал рукой на виднеющийся край шатра, нелепо торчащий над разросшейся зеленью.

– Что здесь произошло?! – оторопел Клауд при виде погрома и разодранных палаток. Вспыхнувшая злоба лишила его обыденного равнодушия. – Какого черта они вообще решили остановиться в этом месте?! – Мужчина со злостью пнул железную кружку так, что та со звоном отлетела на другой край поляны. – Почему они не почувствовали приближающейся опасности!? С ними же был Кристоф!

Пока Коннор осторожно ступал меж разбросанного хлама, досконально изучая место битвы, взбешенный светловолосый воин голыми руками разорвал полог шатра.

– Они все обнесли! Стервятники чертовы!

Впервые за долгое время юноша начал узнавать родного брата в чудовище, которое с недавних пор обосновалось в его теле. Справедливый, живой, с ясностью в глазах – то был настоящий Клауд, бесстрашный и полный решимости. Подобные внезапные перевоплощения в нем вселяли в Коннора надежду, что не все потерянно и старшего брата еще можно спасти от самого себя. Для кучерявого мальчишки его злобные выкрики звучали как давно забытая музыка. Он уже успел смириться с холодным и размеренным тоном брата, отвечающего только односложными фразами. Но сейчас Клауд будто снял маску и снова стал самим собой. Это было потрясающее ощущение.

От мыслей юношу отвлек с шумом падающий на деревья шатер. Старший брат выместил на нем всю злость, ломая и без того покосившиеся подпорки.

– Ты как? – осторожно спросил Коннор, когда длинноволосый мужчина вроде бы немного остудил свой пыл.

Тот не откликнулся.

Клауд стоял посреди поляны, сложа руки на груди. На его поросшем щетиной лице играла какая-то невеселая ухмылка, а его холодные глаза быстро осматривали царящий вокруг хаос и разруху, и опять же, он не обратил никакого внимания на заданный ему вопрос.

– Надо бы тут все сжечь, – после долгой паузы отрешенно ответил он. – Дотла.

– Только сначала надо доложить об этом Эрике, – Коннор тяжело вздохнул и аккуратно поднял замерзшую «розочку» от разбитой зеленой бутыли с земли, на которой отчетливо виднелась засохшая кровь.

– Представляешь, – пробормотал он себе под нос, изучая грязную поверхность стекла. – Кто-то этим пытался защитить себя. Как думаешь, это Охотники здесь постарались?

– Я более чем в этом уверен. Даже наемные убийцы с разбойниками не оставляют после себя такой разгром, – раздраженно выругался Клауд и поманил к себе младшего брата. – Вдобавок ко всему здесь нет ни трупов, ни провианта, ни оружия. Но меня больше всего настораживает эта подозрительная вещь, – седовласый воин кивнул на гору тряпья, аккуратно сложенного в кокон у прогоревшего кострища в самом дальнем углу лагеря.

Более не сказав ни слова, следопыт вынул из ножен небольшой кинжал, сделанный собственными руками. В кузнице мужчина вытворял чудеса – новоиспеченный кинжал, опасный и очень острый, поблескивал в солнечных лучах, пуская яркие блики. В глазах Клауда танцевали огоньки в предвкушении новой охоты, а хитрая ухмылка медленно растягивалась по изуродованному, самодовольному лицу.

– Что ты задумал? – шепотом поинтересовался Коннор, не скрывая своего недовольства. – Там ничего нет.

– После набегов Охотников никто не выживает, – процедил брат сквозь сомкнутые зубы. – А здесь, помимо нас, есть кто-то ещё.

– Чего?! Ты совсем обезумел?

– Стой здесь, заткнись и смотри, – не желая слушать упреки младшего брата, Клауд отстранился от него и решительно зашагал к цели, держа оружие наготове.

«Хорошо, что этого никто не видит», – внезапно подумал про себя юноша, уже готовый увидеть разочарование воина. Но тот, подойдя к месту, не успел даже замахнуться, как вдруг его рука со смертоносным клинком бессильно повисла.

Не понимая, чем была вызвана такая реакция, Коннор в одно мгновение оказался возле кокона из одеял, ожидая увидеть хладный труп одного из знакомых.

Но к его удивлению, внутри лежала молодая девушка, завернутая в плотные куски ткани, словно кочан капусты. Ее спутанные волосы скрывали лицо, а руки покрывали ссадины и грязь. Мальчик отметил про себя, что на затылке у нее все пряди слиплись из-за засохшей крови, и, не подумав, выпалил первую мысль, взбредшую ему в голову:

– Это Охотник? – после этих слов юноша залился краской от стыда и собственной глупости, надеясь на то, что старший брат его не услышал.

Клауд тут же смерил брата презрительным взглядом:

– Ты совсем идиот? Никогда Охотников не видел?

– Видел. Позавчера вечером, и то моя нога была у него на роже.

– Тебе просто крупно повезло, что он не был готов к нападению, – следопыт вновь надел маску циника.

Коннор решил перевести тему:

– Она жива?

– Она спит. Крепко.

– Ты ее видел раньше?

– Нет.

– Как она здесь оказалась?

– Она явно не из здешних мест.

– Надо взять ее с собой, разобраться во всем. Это же живой человек.

– У нас и так провианта не хватает, погиб целый отряд хороших бойцов, а ты говоришь привести еще один голодный рот.

– Нам нужны люди, способные драться.

– Ты посмотри на нее, она не воин. Я даже готов поспорить на это.

– Если она будет способна взять хотя бы дубину в руки, это уже будет неоценимая помощь!

– Не вижу смысла.

– Ну а что ты предлагаешь?! – юноша начинал беситься от бессердечия брата.

– Оставим ее здесь.

– Ты рехнулся?! – Коннор в ужасе скривил лицо.

– Как пришла, так и уйдет отсюда.

– Ты хочешь кинуть ее на растерзание Охотникам?!

– Выживает сильнейший, – после этих слов седовласый мужчина немигающими глазищами уставился на взбешенного мальчишку. Сейчас он больше был похож на любопытного стервятника, чем на здравомыслящего человека. – Делай что хочешь, я за это ответственность не беру.

Вставив кинжал в ножны, следопыт двинулся прочь, ступая по разбитым осколкам.

– Подожди, – Коннор ошарашено взмахнул руками. – Ты бросаешь меня здесь?! В этой части леса?!

– Да, – ответил Клауд, даже не обернувшись.

Юноша был вне себя. Поведение брата не поддавалось никакой логике. Недолго раздумывая, паренек крикнул удаляющемуся воину:

– Спасибо тебе, любимый братец! Когда найдешь мое сгнившее тело, вспомни, что меня оставил здесь именно ты! – его слова эхом облетели лесную чащу, но Клауд оставил их без внимания и скрылся за лиственным покровом.

Коннор тут же спохватился, что разбудил девушку своими криками, но, оглянувшись на нее, убедился, что она даже не пошевелилась. Такому крепкому сну, по его мнению, можно было только позавидовать.

– Итак, назови мне причины, почему ты хочешь выйти из этой комнаты, – ласково прошептал незнакомец.

Напротив меня за столом сидел симпатичный мужчина в деловом костюме. Он мило улыбался и помешивал кофе, сверля меня удивительно выразительными глазами. В нем явно было что-то ненормальное. Я смотрела на него в упор и пыталась понять – то ли дело в его движениях, то ли в чем-то еще, но он будто выискивал во мне брешь, как это обычно делают хищники с будущей жертвой.

Мы сидели в пустой серой комнате без окон. Ни картин, ни обоев, лишь голые бетонные стены. Размером она была с небольшой чулан, вместивший в себя только стол со стульями. Очень неприятная обстановка, давящая, настораживающая. Тьма обреченности совсем бы поглотила меня, если бы не тусклый светильник на краю стола да деревянная дверь за спиной, к которой так и тянуло, словно магнитом. Однако просто сорваться с места и уйти я почему-то не могла.

– Ну, – парень отхлебнул глоток из кружки, все так же ухмыляясь. Кажется, он не мог дождаться, пока я заговорю.

– А аргумент, что мне здесь не нравится, не подойдет?

– Нет, – человек улыбнулся еще шире: слащаво и мерзко. – Я лучше поставлю вопрос по-другому. Зачем тебе отсюда выходить?