Морган: человек с тысячей лиц - Екатерина Хаккет

– Ты и правда ничего не знаешь, – от изумления он вытаращил на меня свои серые, почти бесцветные глаза. – Удивительно.

– А что я должна знать?

Повисла удручающая пауза. Обреченно вздохнув, мальчик взялся за объяснения:

– Охотники – это не пьяные мужики, а элитные воины человека, что захватил нашу столицу, а затем убил императора. Маг Аластор создал Охотников, чтобы отлавливать сбежавших в леса людей, которые не хотят жить по его правилам: лишенные воли и разума. Слуги мага очень живучие твари, не умирают от обычных ранений. Если ты выйдешь с таким один на один, то у тебя не будет абсолютно никаких шансов на спасение. Эти уроды отлично фехтуют, – с характерным звуком Коннор достал из ножен меч (который я сначала не заметила), как бы показывая мне, чего стоит от них ожидать. – Но это еще полбеды. Они также хорошо знакомы и с магией. Они жестокие и бесчеловечные убийцы. Разгром в этом лагере – их рук дело. И пока мы тут с тобой разговариваем, они рыщут по всей территории, пытаясь изловить каждого, кто сопротивляется воле их господина-монарха. Здесь уже несколько месяцев идет война, Альма…

– Погоди, – я совсем растерялась от таких новостей – перехватило дыхание. – Война? Магия?

Парень грустно кивнул и продолжил свой рассказ:

– Позапрошлым вечером, возвращаясь с пойманным кроликом, я впервые увидел Охотника. Он ходил вокруг нашего лагеря, ты представляешь? У самой ограды. Что-то разглядывал, изучал. Он нашел нас! – его глаза вдруг округлились от испуга. – А если нашел один, значит, найдут и другие, и нам всем конец. Он спокойно мог привести в этот же вечер армию, и перерубать нас к чертовой матери!

– И? – я не знала что страшнее: то, что рассказывал парень, или то, с какой экспрессией он это делал.

– Так вот, – он вздохнул, пытаясь успокоиться. – Не теряя ни минуты, я набросился на него с клинком в руке. И мне было плевать на собственную шкуру! Я словно обезумел! Главной целью стало уничтожить его и спасти всех остальных! Ведь в нашем лагере Сопротивления не только воины, но и старики, женщины, дети – все, кто сумел бежать от этого кошмара! – он сменил тему. – Охотник был чем-то так занят, что даже не заметил меня, и я без особых усилий всадил ему кинжал в спину, повалив на землю! О, его выражение лица надо было видеть! Бесценное мгновение! Он даже не понял, что с ним произошло – не успел вскрикнуть, как я уже начал ногами бить его по роже. Ты хоть раз видела их руки? Это просто кошмар! Знаешь – это такие тонкие пальцы непропорциональной длины с огромными черными когтями! Они без магии и оружия могут драться ими! Когти у них – словно из стали, как у злобных гарпий из детских сказок! Эта тварь начала закрывать свое лицо, и тогда я искромсал ему грудь с животом. Человек бы в такой ситуации умер на месте, а этот гад просто откинул меня магией в ближайшее дерево и убежал! Пришлось поспешить в лагерь, найти брата и дальше отправится по кровавому следу…

Парень перевел дыхание от очень эмоционального рассказа:

– Кстати, мы эту тварь так и не нашли, – продолжил он уже на полтона ниже. – Только его порезанный кожаный плащ, который он в бегстве скинул с себя, пытаясь сбить нас с пути. След оборвался недалеко отсюда.

Юноша хотел сказать что-то еще, но я его перебила, как только тот чуть приоткрыл рот.

– Ты уверен, что это был Охотник, а не человек? – меня начали терзать смутные сомнения. Руки вновь задрожали, но теперь от волнения.

– Уверен, – Коннор начал показывать на пальцах. – Во-первых, как я сказал, у него были колдовские клешни. Во-вторых, все Охотники ходят в одинаковой одежде. Брат мне как-то показывал трофейный плащ, снятый с его первого убитого мага. Эта тварь, снующая у нашей ограды, была точно в таком же! Ну и, в-третьих, желтые светящиеся глаза в темноте не так-то легко перепутать с человеческими.

Я судорожно затаила дыхание.

Сомнений не было: вчерашняя вечерняя сцена, развернувшаяся у меня на глазах, была окончанием рассказа Коннора. Тот покалеченный желтоглазый – его сбежавшая жертва. Тогда… Почему Охотник сказал мне бежать и оттолкнул, вместо того чтобы схватить и отдать своим дружкам?

Я решила задать еще один интересующий меня вопрос:

– А вот эти огромные твари, которые в несколько раз больше человека, кто они?

Мальчик снова скорчил непонимающую мину:

– Это Талы, охранники столицы, еще один из элитных отрядов Аластора. Откуда тебе про них известно, если ты даже про Охотников ничего не знаешь?

Я решила кое-что ему рассказать:

– Я вчера видела твоего Охотника…

Глаза у собеседника буквально вылезли на лоб.

– И ты выжила?!

– Я отсиживалась в зарослях, наблюдая, как раненого мужчину умертвили его же сотоварищи.

– Не понимаю, – Коннор ловил каждое мое слово, по сотне раз обдумывая их смысл.

– Ну, твой полумертвый Охотник лежал на земле, и к нему подошли двое. Один желтоглазый и бритоголовый, а второй – как ты говоришь – Тал, страж столицы. И один…

Парень резким выкриком перебил меня:

– Талы теперь выходят за границы города?! – и после недолгой паузы виновато произнес: – Прости.

– …И бритоголовый что-то запихнул бедняге в рот, от чего тот задохнулся.

Коннор внезапно стал каким-то потерянным. Нахмурив лоб, он опустил глаза в землю, поглаживая подбородок, и через некоторое мгновение выдал:

– Может яд? Хотя, какой смысл, если у него были ценные данные о нашем местоположении. Он им ничего не сказал?

– Он был в таком состоянии, что вообще не мог говорить.

– Странно.

– Слушай, у меня родилась безумная теория, – мысли в моей голове начали водить хороводы. – Может, он провинился перед своим повелителем и решил бежать? После чего случайно наткнулся на тебя и лагерь Сопротивления?

– И что?

– Я про то, что после стычки с тобой они нашли его и все-таки добили?

Юноша опять расплылся в широченной улыбке, чуть ли не смеясь:

– Что же тогда он за неудачник-то! Мне всегда говорили, что Охотники очень сильные и хитрые бойцы. Но на деле я сразил «сильного и хитрого бойца» как котенка. Он наверно был позором всего этого отряда желтоглазых!

– А мне его немного жаль, – выпалила я и тут же об этом пожалела. Коннор снова непонимающе посмотрел на меня своими безумными огромными глазами.

– Ты послушай себя! – возмутился он. – За всю свою службу он наверно перерезал десятки людей, а тебе его жаль?! Все эти убийцы заслуживают только одного – смерти! И я бесконечно счастлив был избавить мир от одного из них!

Так и хотелось сказать: «Он заставил меня спрятаться, когда подходили его товарищи», но не стала этого делать – подумала, что чересчур эмоциональному мальчику лучше этого не знать.

– Ты говоришь, что Охотники только отлавливают людей, но при этом еще называешь их убийцами. Как это? Может ты что-то напутал?

– Они сами решают, что им делать с пойманной жертвой. Если она поддается гипнозу, то они отводят ее за стены столицы, а если нет, то тут множество вариантов.

– Что ты имеешь в виду?

– Они сами выбирают способ убийства, – мрачно прокомментировал юноша. – Мою подругу нашли полностью раздетую с глубокими следами от когтей по всему телу. Я бы никому не пожелал такой смерти, – Коннор тяжело вздохнул и поднялся с земли, почему-то совсем бледный и измученный. – Нам пора идти, моя лошадь привязана неподалеку. Остальные вопросы можно обсудить и по дороге.

Он еще раз обвел поляну взглядом и вставил меч обратно в ножны:

– Лучше уйти отсюда, пока Охотники не нагрянули.

Сквозь ветви высоких деревьев пробивались солнечные лучи, жужжали насекомые. Темногривая кобыла везла нас вперед, лавируя меж зарослей, но тревога плелась за нами тенью где-то позади – с того момента, как мы вышли из лагеря, Коннор не проронил и слова. Он, искусав все губы в кровь, лишь напряженно молчал, вглядываясь вдаль, и терпеть это его состояние уже не было сил.

– О чем думаешь? – шепнула я тогда и крепко вцепилась в паренька, чтобы не выпасть из седла. Никогда не любила лошадей, а еще больше – молчание.

– Да так, только зря вспомнил.

– Ты о погибшей девушке, да? – я как нутром чуяла, что именно в этом таилась проблема. После этих слов парнишка издал судорожный вздох, и я тут же пожалела, что не умею держать язык за зубами.

– Да, – нехотя выдавил он.

– Прости, я больше не буду напоминать.

– Все нормально, – пробормотал юноша и снова замолчал. Я тут же ободряюще приобняла его, пытаясь привести в чувство, и уже начала уходить в свои мысли, как он внезапно оживился. – Прошло уже пять месяцев. Думаю, каждый из Сопротивления кого-то потерял.

– Она была дорога тебе? – вопрос был уже заранее подготовлен.

– Даже более чем.

– Поведаешь мне историю?

– М-м, – он повернул голову чуть в сторону, поймав взглядом проплывавший меж кустарников и нескольких близко росших деревьев плоскогранный камень, напоминающий дорожный указатель. – Путь нам предстоит еще долгий. Могу рассказать. Только не забывай поглядывать по сторонам: нам не нужны неприятности, – без всяких эмоций проговорил он, а затем, словно убедившись в отсутствии сторонних слушателей, продолжил. – Все началось после того, как Аластор захватил Элювилен.