Кожа. Стихотворения 2000—2017 годов - Александр Петрушкин

«спине уже не больно на окно…»

спине уже не больно на окноложится смерть ласкать её детейи хорошо быть среднему поэтуприподыматься к утреннему светутак рядом с местной бабой третьюне ожидать и слушать как живой

с соседом говорит стучится пяткойв живот у смерти в земли для детейкак хорошо быть средним человекомуравненным со смертью живым смехомсвоих уже рождённых дочерей

спине уже не больно на окноприкладывается смерть – её щекочешьи быть иным и говорить с плечом не хочешьтем более что на плече их неттем менее что узнавать ответпричины не найдется не находишь

и снигири клюют её животный светрельефный неизвестныйбог есть нет

и никого неспросишь(2010)

«зачем зачем о жизни три вОрона летят…»

зачем зачем о жизни три вОрона летяти каждый третий держит в своей руке котят

зачем косноязычье незримо мне даноо впалое как старость отчаянное дно

зерно в подскулье ноет у бледной из вороня склонен к паранойе в любой из всех сторон

зачем мне смерть однажды смеётся изнутринет музыки понятной для цифры нумер три

и оспою укрыто у черной из воронкрыло как феней синей написанное С. Л. О.Н.

зачем мне голос птичий безногий голос дандо боли неприличный как чёрный Казахстан

и рыжий красный ворон забитый в кислородмне тело лапой ищет и закрывает рот

зачем твоё бессмертье – четвёртый ворон беллетит на тёмном свете наш чёртов Кыштым-бей

зачем зачем о жизни ворОны три летяти в каждой третьей дети как умца-ца гудят(2010)

Шмель

вот этот шмель узкоколейки в четыре дняв пути соседей время дрючит идущих накакая дура – перекрестит – как своякаи бог молчит и небо меньше себя пока

пока я говорю изыди меня любовьлегко проходит через речи и горла кроввот этот шмель и он податлив как дурь в июльна километре выйдут эти и те войдут

блатная речь благословляет любую речьну ты приедешь и ответишь за нас перечьперечь старуха своей смерти перечь за всехна перегоне у Байкала смотри у дна

благословляет шмель идущихс любовью на(2010)

«нисколько – это много а сейчас…»

нисколько – это много а сейчасокно откроешь и мороз сквозь рукикак капельницы длинная винакак окружившие любовью своей суки

нисколько – это больно до тогодоговоримся что условно мыпринадлежим бумаге заоднои как зерно проросшее прямы

нисколько – это я там над тобойприпомнивший что голос в долг был принятзаходишь в тело а внутри темнои мокрый дождь болезнью сухо вымыт(2010)

неужели я настоящий…

О. Мандельштам

и была у смертей улыбкано недолго – на море зыбка

от локтя до локтя как Индраты приедешь и слышишь Тында

на хрена мне как двери телочто я мог всё уже ты спела

скрипка купленная трёхрублёвоа пройдёшь и внутри херово

только дверь постучится в воздухрастворяется голос возле

неужели теперь я смертныйбаба с возу – улыбка светит(2010)

«о, оловянный голос тишины…»

о, оловянный голос тишиныдо оленины мясо на зубахнас носит страх за третьих [не своих]на мятной к пятнице неделе на губахволовьих львиное лицо глядит в окнои оставляет четверной [как в рюмке] свети машет стрекоза ему в окно четырёхкрытыйи просторный снегуцвет

о, жертвоприношение моёнепринятое чашей – никогони ангела ни семени во тьмуни крови ни ошметка не возьму

в субботу в пасху в мясо как своёменя кладёт за дар себе зверьёо, доброе зверьё меня меняты вынимаешь дымом из огня

и раздуваешь ноздри как метельзасовывая как записку в щельнаписанное мною мудакоми унося в своё гнездовье комиз мяса и его нетишиныкоторые уже непрощены(2010)

«мне не с кем говорить ни тут ни там…»

мне не с кем говорить ни тут ни тампохоже дым похоже по губамводили хером бритвою перомсудьбою рыбьей чешуёй лапшойбратан не бойся больше не просина двух не хватит зеков и рассийна двух не хватит пепла и винывода течёт но обтекает дым

нам не с кем говорить с тобою братвводи по капле в вену препаратты препарируешь и бога и лягухкак каин авеля как плоть безмолвный духбратан не бойся дальше будет светещё подальше тьма – двух сигаретнам не хватает и хватаешь духкак рыба воздух бога нет на двух

нам нечем говорить с тобою братвесь русский низок инородный гадмне не с кем говорить за нас с тобойодин стоит над нашей головойс прошитым темячком и рваною губойоткроет рот и бьётся как плотвасо смертью накрест языком братваа я стою и наблюдаю дыми не кем мне вот здесьзаговорить(2010)

«снег завершает мёртвую петлю…»

снег завершает мёртвую петлюиз всех возможностей что я не говорюиз всех воздушных рукавов и ямснег завершает снег наверно пьян

он молится за этих и за техиз всех холодных щурится абрекон учится смешению времёнчтоб в небо уходил мой патиссон

снег завершает фразу обрываснег рвёт наружу как шахида дватеперь шахида с нескольких сторонлежат и загорают с кадыком

который продышаться им не далснег возвращает всё что он в кармане смялиз всех возможностей я эту повторюпочти живую мёртвую петлю(2010)

Кость

сберегая бескостных детей хлебный мякиш в рукебродят волки в своём отраженье в кыштымской рекеперебросишь сюда хлебный шарик проглотит нас волкили тьма обшмонает своих а ничьих недотрогпоразительна речь и заразна как будто бы богзастыдился и спрятался в горле как будто бы смогзащитить всех бескостных стоит эта кость поперёквидишь мякиш в руке слышишь в горле застрявший глоток(2010)

«Не вспоминай меня – на свет…»

Не вспоминай меня – на светнаколот пластырь света. Урка,пока ты остаёшься здесь —летит, как стрекоза, маршрутка.

Не вспоминай меня – проститьиз лагеря побег заветенпока хранят, как сухари,зверёныши нас, эти дети.

За всех, что были неспроста,теперь начисленная платанас ждёт, считая тьму до стаи пластыри до зоосада.

Ты, убивающий стрекозподземных тёмными шагами —не ожидаешь, но пройдёшьнад взглядом нашим сапогами.

Не вспоминай меня за светзасвечено – на пол-аршинамой дом оторван от землии пластыря почти не видно.(2010)

«во как снится эта [трасса]…»

во как снится эта [трасса]бог стоит посерединеиз асфальта и из [спасаиз] ещё нетвёрдых линийтранспортного коностасаон почти что не [оформлен]как цивирк как птичий клёкотпод крылом [до перелома]кровь горит из поворотаговорит [договорится]этой трассы серединабог стоит [да бог с другими]из укропа или тминаон растёт [языкового]и фиксирует на камнене себя [того – другого]потому что очень занятон прохожим [убываньем]в смысле и в значенье скорогрохот этому [настанет]бог нас видит из азора(2010)

«под деревом сидит над головой…»

под деревом сидит над головойто голос твой

то голод твой по слуху и другимза это спим

за то законник может даже финку в боки внемлет Бог

а голос твой слабее изнутрии выйдет три

три голоса болячку этот звукпротри испуг

под деревом сидит над головойс самим собой

царапает смешные письменакак смерть страна(2010)

«вот так и говорить вот так и воровать…»

вот так и говорить вот так и вороватьу бабы теплой смех а на изнанке светребенок и кровать пора – кровит – вставатьнедолго и смешно чтоб говорить за всех

чтоб тело обживать до горлышка в огнедо пятнышка в паху до звука об стекло(патетика не верь) друзей или враговза всех лишь утром снег и не бывает всё

кыштым тебе рассвет пиздец какой китайя выхожу на кухню и в форточку тянусьза сигаретный дым прости и съешь меняпоскольку говорить я как всегда боюсь(2010)

«наконец-то нельзя задразнить щебетать…»