Исповедь отшельника - Ольга Володарская

– Под псевдонимом «Марк Антоний».

– Вы узнали меня? – изумился мужчина.

– Да, вы мало изменились. Даже одеваетесь так же, как и двадцать лет назад.

– На этом настаивала Аэлита. Она хотела видеть меня все тем же пареньком, в которого влюбилась.

– Но Марк Антоний слыл ловеласом. Он был всегда окружен толпой красоток. Как вам позволяли это?

– Вот именно – слыл. И толпа для этого существовала. Обычный пиар. На самом же деле я постоянно был под надзором и не мог не то что завалить понравившуюся телочку, просто мило побеседовать с ней в приватной обстановке. На публике – пожалуйста. Образ мачо требовалось поддерживать.

– Вы выпустили два альбома, получили несколько премий, а потом, можно сказать, на самом пике, пропали. Почему?

– Мне сказали, хватит. Позвездил три года, пора и честь знать. Мы с Аэлитой поженились. Причем без помпы. Провели скромную церемонию на тропическом острове, преподнесенном нам в качестве свадебного подарка отцом невесты. Гостей только тридцать. Все значимые люди. С моей стороны всего три человека: мама, сестра и лучший друг. Все гости улетели через три дня, а мы остались еще на неделю. Я не могу сказать, что был счастлив, но доволен. Я думал, моя жизнь удалась. Аэлита не была любимой, но желанной. Она нравилась мне. Да, меня напрягал ее взрывной характер, но зато после ссор так сладок был примирительный секс. Я думал, что, когда появятся дети, она немного разожмет руку, которой сжимает мои яйца. И я, возможно, смогу вновь заниматься творчеством, пусть и не масштабно.

– Но что-то пошло не так?

– Да все! Оказалось, Аэлита не хочет детей. Категорически. Если б отец потребовал наследника, она бы родила, никуда не делась, но он женился на молоденькой, и новая жена подарила ему сына. Род продолжился, и Аэлита смогла сама решать, рожать ей или нет. Ей не хотелось. Я ждал, что она передумает. Потому что не понимал, что за семья без детей. Ладно если кто-то из супругов болен и завести детей просто-напросто не получается… Но и в этом случае есть выходы: ЭКО, усыновление…

– Вы из-за этого решили уйти от нее?

– Из-за всего. Мне не дают заниматься творчеством, мне не рожают детей, меня месяцами держат на острове, будто я пленник. Да, Аэлита находилась со мной в эти периоды, но ей нравилось там, а мне нет. Неделя релакса – это прекрасно, но даже две уже много. Я чувствовал, что не просто тупею, а превращаюсь в овощ. А вернее, в экзотический фрукт. Аэлита, хоть и окончила престижный вуз, чтоб порадовать папу, ни дня не работала. Не видела в этом необходимости. У нее имелись акции, облигации, счета, и на дивиденды и проценты она шикарно жила со своим мужем, то есть со мной. Настоящая дольче вита. Но я с ума сходил. И когда мы вернулись в Москву, но ничего не изменилось, кроме климатических условий, я попросил развода. Аэлита взвилась. Чего тебе еще надо, сволочь? Живешь как у Христа за пазухой! Да все только и мечтают об этом…

– Почему же она не вышла за того, кто об этом мечтал? За тех самых охотников за ее приданым?

– Я ей задал тот же вопрос, – едва ли не подпрыгнул Антон. – Их же было так много, этих поклонников дольче виты. Но Аэлита сказала, что, если б я был одним из них, она бы меня не полюбила. А раз уж я пробудил в ней это чувство, пути назад нет.

– Звучит немного зловеще.

– Именно. То есть если Аэлита выбрала меня, то все. Я буду ее, пока ей не надоест. А поскольку она однолюб, то… – Антон развел руками. – Свободы я не получил. Мне просто сказали – нет. Но тогда я не думал, что все серьезно. Ушел из дома, завалился в клуб, снял какую-то барышню. Думал, может, Аэлиту моя измена обидит и она меня выгонит, но не тут-то было. Поутру в мотель, где мы спали с барышней, ввалились двое. Ей надавали по щекам и голой выкинули в коридор, меня взяли за шкирку и привезли домой. Громилы бросили меня под ноги жене, и она сказала: «На первый раз я тебя прощаю. Еще раз такое отчебучишь – накажу!» Я что-то кричал, пытаясь донести до Аэлиты свою позицию, но мне вкололи какую-то дрянь, и я очнулся на острове спустя двое суток. Был там один неделю, прислуга не в счет. Потом приехала Аэлита и вела себя так, как будто ничего не случилось.

– А вы с ее отцом не пробовали говорить?

– И через это прошел. Но мне сказали, что меня на помойке нашли, отмыли, отчистили, как Шарика из мультика, и я в благодарность должен вести себя паинькой. Отрабатывать, так сказать, вложения. Отец Аэлиты влил в меня огромные деньги, однако вернуть их не то чтоб не смог, не попытался. Моя карьера была подарком доченьке, а не вложением капитала. – Антон допил чай, но чашку не отставил, хотя рядом стояла тумбочка. Он теребил ее в руках, играл чайным пакетиком. – Я прожил с ней еще два года, убеждая себя в том, что я счастливчик. Аэлита закатывала мне скандалы не чаще, чем другие женщины. Находясь на острове, мы вообще не ссорились. Когда я был полностью ее, моя жена умиротворялась. Но беда в том, что я ее не хотел. Просто секса – да. Поэтому мы занимались им. Но, если бы мне пришлось выбирать между Аэлитой, красивой, стройной, ухоженной, и нашей уборщицей, толстозадой перуанкой с черными губами, я выбрал бы последнюю. А супруга секс любила. И требовала его. Можно сказать, она насиловала меня. Вызывала изощренными ласками эрекцию и наслаждалась. Сколько раз я проклинал свою мужскую силу. Я думал, что, если б природа не наделила меня столь щедро, я перестал бы быть интересным Аэлите. Верите, я даже бром пил? Когда в армии служил, ходили байки о том, что нам его в кашу добавляют, чтоб член не стоял.

– И вы сбежали? Куда?

– На Урал. В Екатеринбург, там как раз армейский друг жил.

– Огромный город. Как Аэлита вас там нашла?

– Как-то отследила. Имея деньги, можно нанять людей. Да я еще, дурило, телефон не выкинул, просто сим-карту поменял.

– Тогда она в вас стреляла?

– Да. Обещала наказать – наказала.

– Что же она сделала с вами, когда вы на другой континент сбежали?

– Со мной ничего. Мать мою машиной сбила.

– Вы серьезно?

– Более чем.

– И этому есть доказательства?

– Конечно нет.

– Ваша мама умерла?

– При аварии нет. Аэлита не могла себе позволить этого. Нет мамы, нет рычага давления на меня. Она ее чуточку покалечила. Сотрясение, сломанная нога… Мелочи, в общем. Причем лечение оплатила Аэлита. И матушка вскоре поправилась. И была очень благодарна жене своего сына.

– Может, это не она сбила вашу маму?

– Она. И если бы мама до сих пор была жива, я не сбежал бы от Аэлиты вновь. Но она скончалась три месяца назад. А сестра моя младшая в Америке уже восемь лет. Нашла себе мужа прекрасного, переехала к нему…

– Поэтому вы в очередной раз решились уйти? Теперь вы не боитесь за близких? Мама умерла, а до сестры вашей Аэлита вряд ли доберется.

– Да. Теперь она может наказать только меня. Но и этого мне бы хотелось избежать. Я просто мечтаю избавиться от Аэлиты. К вам в центр я пришел, потому что уверен, тут она меня искать не будет. Какой мужик обратится за помощью в благотворительную организацию? Я пару дней пережду и уеду. Куда, пока не знаю. Мне нужно время на раздумье. И все равно я неспокоен. Мне кажется, в одежде жучки или у нее свой спутник, по которому она меня отслеживает. Если так, под угрозой все. Поэтому я сам не свой.

Тут в дверь заколотили. Мира решила, что это снова Лидуся явилась, но то была администраторша Катя. Она принесла телефон, доставленный Василием. Госпожа Салихова совсем забыла о нем, увлекшись историей Марка Антония.

– Мира Васильевна, мне можно уйти? – робко спросила Катя.

– Ваш рабочий день окончился?

– Еще двадцать минут назад.

– Тогда ступайте.

– До свидания.

Мира помахала ей. Не такая уж и плохая работница эта Катя. Исполнительная. Сказали, не звонить Лолите, она так и сделала.

– Если вы прогоните меня, я пойму, – услышала Мира, когда возилась с новым телефоном. Вася, молодец, сунул сим-карту, записал минимум номеров, и теперь госпожа Салихова изучала их.

– Что? – рассеянно спросила она.

– Одно дело подвергать опасности себя, другое – ни в чем не повинных людей.

Мира положила сотовый на стол и отодвинула его от себя, чтоб не отвлекал.

– Давайте представим, что Аэлита все же нашла вас. Как она поступит, по-вашему?

– Я не могу спрогнозировать ее поведение.

– Она разнесет здание в щепки? Возьмет всех нас в заложники? Потравит газом нервно-паралитическим?

– Нет, конечно.

– Значит, нам ничего не угрожает. Если б я была на месте вашей жены, то дождалась бы, когда вы покинете центр, при помощи охранников затолкала вас в машину и вернула домой, чтобы там вас наказать, уж коль есть такая надобность.

– Аэлита не из тех, кто отсиживается в засаде, она атакует при первой возможности.

– Но мы же уже с вами решили, что она не станет разносить здание в щепки, брать нас в заложники и травить газом. – Мира была очень терпелива с Антоном. Говорила с ним, как с ребенком. Все мужики – дети, а этот еще и напуган.