Исповедь отшельника - Ольга Володарская

– Сергей Игоревич, мы что, отпустим ее вот так просто? – смогла перекричать всех Зоя. Она была лучшей зазывалой на рынке, где сейчас работала.

– У нас нет иного выхода. Тамара пришла в наш центр добровольно и добровольно же его покидает.

– Но Пашка же опять за свое возьмется!

– Нет, он мне поклялся, – встала на защиту мужа Тома.

– В какой раз? В десятый? – подала голос еще одна «сестра», ее имени Соня не знала.

– Кто бы говорил! Тебя сожитель годами колотил, а ты терпела.

– Из-за детей. Мы жили в его квартире, и он выгнал бы нас…

– Все, хватит! – закончил бабью перепалку Павел. – Мы уходим. – И потянул супругу за собой.

– У меня вещи в спальне остались, я заберу?

– Брось. Купим новые.

Тома не стала спорить. Воссоединившиеся супруги покинули центр.

При Соне такого еще не было. Женщины, оказавшиеся в «Силе духа», терпели побои месяцами, а то и годами. И когда уже сил мириться с положением вещей не было, они обращались за поддержкой. До этого уходили от мужей или сожителей к мамам, подругам, но обычно возвращались спустя некоторое время. А многие даже от близких скрывали проблемы и побои. Врали, что упали, поскользнулись, подверглись нападению уличных хулиганов или, как Тома, попали в аварию. Выносить сор из избы стеснялись и боялись. И уж если делали это, то отрезали себе пути к отступлению. Но, как оказалось, не все. Просто Соне не приходилось еще наблюдать сцены, подобные той, что разыгралась перед ее глазами несколько минут назад. Если б она увидела такую в кино или телевизионной передаче, то мысленно выкрикнула фразу Станиславского: «Не верю!» Но Соня наблюдала это в реальности и пребывала в состоянии недоумения. А в следующий миг испытала настоящий шок…

Дверь вновь отворилась, и на пороге центра возник… мужчина? Да, если присмотреться к лицу. А на первый взгляд – подросток. Низенький, щуплый, одет в широченные джинсы с накладными карманами и кепку с покемоном. На костлявом плечике яркий рюкзак. Бороденка редкая, клочковатая. Такая растет у мальчишек лет пятнадцати, но они бреют ее раз в неделю, чтобы самим себе казаться взрослыми.

– Здравствуйте, – поприветствовал всех присутствующих визитер. Голос у него оказался густым, красивым. – Я попал в центр реабилитации «Сила духа»?

Первым ответил ему Славик, кивнув своей крупной головой.

– Значит, я по адресу. – Мужчина-ребенок скинул рюкзак на пол. – Меня зовут Антон. Хочу попросить помощи у вашего центра.

– А вы уверены, что вам именно к нам? – спросил доктор Назаров.

– Да, потому что я жертва домашнего насилия.

– И кто вас бьет?

– Жена.

Глава 3

Мира опустила окно автомобиля, в котором ехала на заднем сиденье, и вышвырнула сотовый телефон. Хотела, чтоб он разбился вдребезги, но качественный аппарат остался целым. Возможно, треснуло стекло, но и то не факт, на нем стояла защита. К счастью, по телефону тут же проехала машина, мчащаяся по соседней полосе. Джип. Черный, внушительный, он раздавил мобильник. Мира как будто слышала, как телефон хрустнул под колесами, но, скорее всего, она себе это придумала – на оживленном шоссе рев моторов и надрывные гудки клаксонов перебивают остальные звуки.

«Дура, – тут же ругнула себя Мира. – Это уже третий телефон за год. Да, я богата и могу покупать себе аппараты хоть каждый день, но… Зачем? Восстанавливать и перекидывать контакты, вспоминать пороли соцсетей, привыкать к интерфейсу – это пусть и не сверхтрудная задача, но все требует времени…»

Телефоны, как и некоторые другие вещи, типа тарелок, пудрениц, светильников, Мира разбивала, когда злилась, чтобы выпустить пар. А злилась она обычно на мужчин. Например, сегодня из себя ее вывел бывший. Разместил в Инстаграме фотографии с новой пассией. Девице лет двадцать от силы. И весит она кило пятьдесят. При росте сто семьдесят. Как тут не психануть? И ладно бы мальчишка был, бывший ее. Мира любила «свежее мясо». Не деток, а уже более-менее возмужавших, но еще молодых, лет двадцати пяти – двадцати семи. Но бывшему пятьдесят уже исполнилось. И сохранился он не очень: залысины, брюшко. Это простительно олигарху, но не музыканту, что играет на ударных в популярном в восьмидесятых годах прошлого века коллективе.

В юности Мира бывала на концерте их группы. И млела в отличие от других фанаток не от солиста, а от ударника. Тогда худенького, кудряво-лохматого, заводного, яркого. У него была кличка Крендель. И когда Мира встретилась с бывшим кумиром спустя двадцать с лишним лет, то увидела его таким же, намеренно не заметя возрастные изменения. Но новой пассии этого мужчины еще в проекте не было, когда он сводил с ума девчонок своей харизмой. Чем он ее взял? Мира знала! Став ее официальным мужчиной, музыкант попал в поле зрения журналистов. Стал узнаваемым персонажем. И теперь, когда ушел от Миры, продолжает пусть не сиять, но подсвечивать. Через месяц-другой потухнет. Но пока к нему еще слетаются мотыльки.

Но обидно не то, что бывший быстро нашел замену. И у Миры тоже уже был новый паренек. Такой же юный и стройный, с кубиками пресса и кожей без намека на морщинки. Игрушка. Но красивая. И Мира могла бы выставить фото с ним, чтобы все увидели и облизнулись. Но она воздерживалась. Потому что с музыкантом у них были серьезные отношения, длительные и закончились всего месяц назад… Мира считала правильным выдержать паузу. Мысленно после любого разрыва она надевала себе на голову черную ленту. И носила траур не по человеку – по отношениям. Даже если позволяла себе нарушать этот траур, то медленно и печально. Несколько месяцев проходило, прежде чем Мира представляла общественности своего нового избранника. А по мужу законному вообще несколько лет траур соблюдала. Но именно по нему, а не по отношениям. Хотя, если бы это было уместно, она закатила бы пир на весь мир. А пришлось устроить весьма скромную вечеринку в стриптиз-клубе на Ибице, где кроме нее были только шесть танцовщиков и бармен. Мужа своего Мира ненавидела, но не сказала о нем ни одного дурного слова после того, как Салихов скончался. О покойниках либо хорошо, либо никак…

Но сейчас не об умершем муже речь. Сгнил в могиле давно. А вот экс-жених – они ведь обручились с музыкантом – жив, здоров и счастлив… С какой-то нимфой, годящейся ему в дочки. Но даже если и не так… И девушка не его, а модель, которую он либо за пару сотен баксов ангажировал для фотосессии… Все равно нехорошо. Зачем он так с Мирой? С той, что любила, терпела, денег давала, в конце концов! Она же вложилась в его раскрутку. Отсыпала бабок на запись сольного альбома и съемку клипа. Но потухшей звезде трудно разгореться. Творческие эксперименты Кренделя не только не оценили, их просто никто не заметил. Он попадал в объективы камер только как жених Миры Салиховой. И это его обижало. Он говорил, что хочет и сам чего-то добиться. Как будто ему кто-то мешал это делать… Не мальчиком достался Мире – мужиком зрелым, если не сказать, перезрелым.

На этой почве и поругались. Разъехались. Мира надеялась, что Крендель перебесится, поймет, что лучше женщины ему не найти, и приползет на коленях. А он вместо этого…

С двадцатилетней нимфой в Инстаграме красуется!

– Вася, чего стоим? – рявкнула на водителя Мира.

– Красный, – спокойно ответил тот. У госпожи Салиховой могли работать только непоколебимые люди. – Через двадцать секунд поедем.

Мира была очень эмоциональна. Могла кричать, ругаться, придираться к мелочам, но это полбеды. Те, кто обслуживал богачей, к этому привыкли. Но госпожа Салихова была еще и крайне добра, щедра и сентиментальна. Она сочувствовала, поощряла, одаривала тех, к кому проникалась. Могла отдать новую соболью шубу домработнице, потому что та всю жизнь о такой мечтала, садовнику отвалить денег на обучение ландшафтному дизайну, оплатить операцию на голеностопе своему фитнес-тренеру, а потом оказывалось, что первая выставила ее меха на аукцион, второй спустил деньги на шлюх, а третий купил себе подержанный моцик. И ладно бы на этом люди успокаивались. Но нет. Они наглели и продолжали Миру доить. Вернее, пытались делать это. На чем и сыпались. Тут же получали расчет, да еще попадали в черный список работодателей. Потому что госпожа Салихова дурой не была. А прежде всего ценила честность. Тот же водитель Вася не являлся образцовым работником. Несколько раз он использовал машину хозяйки в личных целях. Но когда помял ее, ничего придумывать не стал. Сказал как есть: «Хотел выпендриться перед телочкой, но по слабому хмелю въехал в бордюр». Мира оценила Васину честность и оставила за ним место.

– Мира Васильевна, вы надолго в центр? – спросил он, когда загорелся зеленый и машина тронулась. Они уже почти приехали в пункт назначения.

– Тебя это касаться не должно! – Мира все еще была на взводе. – Будешь ждать сколько потребуется.

– Это понятно. Но я хотел бы отъехать. Вот и спрашиваю, сколько у меня времени.