Лис из клана серебра - Мари Ви

Опустив плечи, вернулась в комнату и закрылась там, сев рядом с дверью. Был ли вообще где-то поблизости Арин? Или это был лишь план Этари? Вдруг он хотел таким образом вызнать, о чем мы с ним договорились? С одной стороны, с той, где Этари все время пытались убить, я его понимала.

Но с другой – я не могла его простить. Потому что я верила в Арина. Даже теперь я верила в него. Но что толку-то? Он ушел… Зачем ему возвращаться? Ведь и так понятно, что его больше никто сюда не пустит. Он враг клана Онэро. И он провалил свою миссию. Возможно, за то, что я его остановила, Арин теперь меня ненавидел… Ведь для него, как он рассказывал, это было единственной возможностью вернуться домой. Кто он теперь? Там, снаружи? Беспризорник. Лишившийся дома и семьи. И пусть семья у него была так себе, мы ее не выбираем. По крайней мере, детьми.

Только Арин уже не ребенок. Но и выбор он свой окончательно не сделал.

Снова поспала, проснулась наутро с болью в висках, не понимала, от чего голова такая чудная. Внезапно кто-то пришел: я слышала шаги и видела тень за дверью. Притворилась спящей, дождалась, когда этот кто-то зайдет внутрь, наблюдала незаметно, но, когда служанка ушла, оставив поднос с едой на столике, появилось желание разреветься.

Он вправе ненавидеть меня, заставить страдать, но при этом думал о моем благополучии. Да, я совершенно забыла о еде. Мне даже просыпаться-то не хотелось, что и говорить о чем-то другом?

Так и просидела до обеда, глядя на поднос на столе. Только в этот раз в голове уже зрел план. Плохой, едва ли логичный, ноэто хоть что-то кроме вязкого ничего, которое засасывало меня в пучину сна.

Арин. Может быть, он ушел, но, если ему некуда возвращаться, возможно, я смогу найти его. Зачем? Обязательно ли давать ответы на все вопросы разом? Может быть, поговорить. Что я хотела бы обсудить? Явно не прошлое. Но ведь если даже в самый последний момент он снова спасал меня, разве же я когда-нибудь сомневалась в том, что он защитит меня? Никогда. Именно это чувство защищенности привлекло меня.

Даже в тот самый миг, когда Арин был ранен в бою, защищая Этари, я почему-то это знала. Потянулась к нему, понимая, что он намного больше, чем могло показаться даже вскользь, на первый взгляд.

Но тогда… вчерашнее событие не случайно? Если бы хотел со мной поговорить, как бы он это сделал? Со всеми стражами и постоянной охраной? Никак. Но даже если бы он попытался, зачем мне подвергать его опасности?

План созрел под вечер, и это было лучшее время, чтобы его осуществить. Чтобы не свалиться где-нибудь по дороге, съела остывший завтрак, подождала, когда полностью стемнеет, затем взяла поднос и вышла наружу. Воздух щипал прохладой: по-хорошему мне бы одеться. Но на это не было времени.

Первым делом оценила обстановку: стражи все еще патрулировали все вокруг. Сквозь них не пробиться. Как только я вышла, все их взгляды устремились в мою сторону. Не собираясь ничего объяснять, я понесла свой поднос на кухню. Шла спокойно, не привлекая к себе внимания. Стражи следили, не выпускали из виду, но, как только я скрылась на кухне, стало легче.

Помыла посуду, снова поежилась от холода, но времени на то, чтобы искать теплую одежду, все равно не было. Нужно уходить.

Скоротала время, дождалась нескольких слуг, которые, как и все, что двигалось сейчас в доме Онэро, привлекли внимание стражей. Этим я и воспользовалась: юркнула в тень. Короткими перебежками добралась до галереи, нырнула в кусты, подождала еще немного. До выхода у восточной стены оставалось пару метров. Понаблюдала за стражами: подходили ненадолго, но все же расходились, оставив мне маленькую лазейку. Ею я и собиралась воспользоваться.

Замерзла – жуть просто, продрогла до костей. Как только представилась возможность, тихо прокралась к дорожке, ведущей из дома. Сегодня здесь горели огни, но я выбрала самое удачное время. Все должно было получиться.

Бросила последний взгляд на галерею, поспешила к выходу и замерла, когда увидела преграду на своем пути.

– Удивлена?

Глава 40

Сделав глубокий вдох, поняла одно: устала злиться. Может быть, это из-за того, что за два дня поела только раз, и то плохо? Сил не было препираться. А возможно, меня грели мысли о побеге.

Непонятно, о чем я думала, собираясь в дом Онэро. Но легко мне было только по одной причине: Арин был рядом. Он облегчал мою ношу. А что теперь?

– Я же могу быть предательницей, – напомнила я, сложив руки на груди. – Заодно с Арином.

– Можешь, – легко подтвердил Этари, стоя передо мной непреодолимой преградой. – Но я знаю точно, что ты спасла мне жизнь.

– Я этого не помню. – С трудом скрыла раздражение.

– Зато я помню. – Этари как-то слишком пристально смотрел на меня: это смущало и немного нервировало. Не в том я была состоянии, чтобы героически выдерживать любой натиск. – Но еще я видел, как ты заботилась о нем. – О нем. Как будто имя Арина теперь под запретом. – И, возможно, это был твой способ вспомнить.

– Не смей! – Когда поняла, что Этари имел в виду, аж задохнулась от возмущения. – Не смей так говорить! Я не помнила тебя, когда заботилась об Арине.

– Но ведь ты заботилась обо мне так же, – резонно заметил Этари. Перед глазами все те тяжелые ночи, когда Этари боролся со смертью, моя о нем забота. Почему я это делала? Почему я заботилась об Арине? – Норио рассказал, что ты помнишь его уроки. Но не так, как обычно. Это то же самое.

– Вы вдвоем – не то же самое, – строго разграничила я. – Я знаю, ты обижен, но это не его вина.

– Правда? – Брови Этари на мгновение приподнялись в удивлении. – Значит, был кто-то еще, кто заставлял его это делать?

– А что, если бы это был ты? – Я шагнула к нему ближе, словно пытаясь достучаться. – Но ведь это и был ты. Тебя изгнали из дома десять лет назад. Вроде бы такой же наследник, как и твои старшие братья, но в то же время не такой. Отчужденный. Представь себе, если бы тебя изгнали окончательно. Представь, если бы за право вернуться тебе нужно было бы принять сложнейшее решение в своей жизни. Что бы ты выбрал?

Сама не поняла, как подошла слишком близко, но только так я могла разглядеть в невероятно темных глазах Этари эмоции. Он не возражал, не сопротивлялся, выглядел строго, но это была лишь защита. Та самая, которая помогала