Весь Роберт Шекли в двух томах. Том 1. Рассказы и повести - Роберт Шекли

Интересно, о чём думает это светящееся переплетение потоков? Что чувствует?

Цицерон поднял взгляд и улыбнулся, когда Мартин внезапно возник в комнате.

— Мартин! Я ждал вас. Будьте как дома. Рад бы предложить вам угощение, но подозреваю, что фалернского здесь нет, а если бы и было, нематериальность — которую, по моему представлению, мы с вами разделяем — делает вкушение пищи и вина если не невозможным, то просто ритуальным.

Симулякр Мерчисона проплыл через комнату и уселся на массивную кушетку, каких в доме Бакунина наставили немало.

— Вы много разговариваете, — заметил Мерчисон. — Вам одиноко с тех пор, как нет Бакунина?

— Ничего такого, с чем я не мог бы справиться, — ответил Цицерон. — Кстати, куда вы его дели?

— Лучше вам этого не знать, — сказал Мерчисон.

— Даже так? — протянул Цицерон. — Вижу, что этот предмет разговора вам неприятен. Скажите, вы преуспели в расшифровке моих новых рукописей?

— Нет.

— Какая жалость, — сказал Цицерон. — А ведь вы были так уверены в успехе.

Мерчисон резко встал.

— Послушай, сукин сын, мне достаточно одно слово сказать — и ты исчезнешь.

— Бедный Мартин, — проговорил Цицерон. — Прекращение существования — единственная ваша реальная угроза, и она малоэффективна против меня, уже мёртвого. Ибо таково, полагаю, моё подлинное состояние.

— Я могу придумать кое-что и получше смерти, — сказал Мартин.

— К чему нервничать? Мартин, я хочу сотрудничества. Я готов к нему. И у меня есть идеи, которые, думается, существенно увеличат для вас мою ценность.

— Если вы так хотите сотрудничать, почему не переведёте для меня записи?

— Переведу в своё время. Давайте сперва заключим уговор.

— Вам нечего предложить.

— У меня нет власти, но есть то, что вам будет интересно и помимо моих записок.

— Почём вы знаете?

Цицерон выпрямился и устремил гордый взгляд прямо в глаза Мерчисону.

— Прежде ответьте на один-два вопроса. Я в будущем, не так ли? А вы или те, кого вы представляете, сумели воссоздать образы из прошлого. Эти образы, одним из которых являюсь я, существуют, обладая самосознанием и самоощущением человека, но лишены подлинных тел и не испытывают физических изменений. Я не слишком далёк от истины?

— Вы довольно неплохо сформулировали, — неохотно согласился Мерчисон.

— В вашем новом мире не только написанные слова, но и присутствие тех, кого вы называете древними авторами, могло бы иметь большую ценность. Как если бы мы в Риме моего времени имели возможность побеседовать с Сократом, Софоклом или самим великим Гомером. Разве я нахожусь не в таком положении?

Мерчисон не стал отрицать, и Цицерон продолжил:

— Мартин, я напишу новые труды, которые принесут вам большую выгоду, не говоря уже о громком имени в научном мире. Как вам нравится такая перспектива?

Мерчисон уже видел, как наяву, газетный заголовок: «Цицерон говорит с современными американцами». О морали. О сексуальности. Об уроках истории. Стоит только назвать тему — и специально для вас Цицерон выступит с речью. И конечно, общительный древний римлянин стал бы прекрасным гостем разнообразных телешоу. У него талант болтать. Только представить себе, как он, облачённый в тогу, будет выглядеть в теленовостях. Цицерон способен принести миллионы, миллиарды. Возможности бесконечны. Скажем, фильм, основанный на мнении Цицерона о Цезаре и Марке Антонии… Если бы Цицерон согласился, он стал бы золотой жилой, товаром, продающимся по всему миру.

И словно читая мысли Мерчисона, собеседник произнёс:

— И не забывайте, Мартин: я не только пишу сочинения на тему юриспруденции. Я был ещё и поэтом, и драматургом. Может, здесь тоже что-нибудь получится в этих областях?

— Марк, дружище, чего же вы хотите взамен?

Цицерон выдержал паузу и наконец ответил:

— Мартин, я хочу тело. Настоящее. Хочу снова жить, но во плоти, а не как дух.

Его слова застали Мерчисона врасплох.

— С чего вы взяли, что мы способны это осуществить?

— Я ничего не знаю о ваших возможностях. Но тело — единственное, чего я хочу.

— Не уверен, что техника уже доросла до клонирования.

— Мне неизвестно, что такое клонирование, но я понял общий смысл. Не бойтесь, Мартин, я подожду, пока вы и ваши друзья изготовите для меня подходящее тело. И наши разнообразные выгодные предприятия тоже могут подождать.

Мартин вынужден был признать, что старый прохвост загнал его в клетку. Но клетка была из чистой платины и, возможно, усыпанная бриллиантами.

— Я свяжусь с вами, — пообещал Мартин и исчез.

Цицерон снова уселся за стол и принялся выводить на бумаге свои непостижимые мнемонические письмена. Ему придётся работать, чтобы не ударить в грязь лицом, когда Мерчисон убедит коллег, что превращение Цицерона в полноценного человека принесёт немалую выгоду каждой из сторон.

— А Бакунин? — спросил Симмс.

— По-прежнему не идёт на контакт. Называет это делом принципа. Можете себе такое представить: анархист — по сути, электронная имитация анархиста, — и заявляет, что у него есть принципы?

— Да, — ответил Симмс, — чёрт-те что, когда изображения показывают норов. Мартин, думаю, надо его оттуда вытаскивать.

Мерчисон бросил на него недобрый взгляд:

— Симмс, мне было сказано, что вы компьютерный специалист высочайшего класса. Может быть, так и есть. Но, по-моему, вы зарываетесь.

Симмс открыл было рот, но промолчал.

— Короче говоря, Цицерон прекрасным образом соглашается сотрудничать. Этот парень — звезда шоу-бизнеса древнего мира. Благодаря ему наш проект принесёт