В чужом небе (СИ) - Сапожников Борис Владимирович

- Вот такие дела нынче творятся, - заплетающимся от самогона языком проговорил солтыс. - С той стороны кордона к нам царя контрабандой провозят.

- Хитёр Блицкриг, - в тон ему ответил Козырь. - Взять Урд сходу не вышло - теперь подкоп под него подводят. Да плевать всем на того царя! - Он треснул кулаком по столу. - Плевать! За печкой к генерал-кайзера он жил - кому теперь нужен?!

- Да мало ли... - развёл руками солтыс.

Козырь помнил, что засыпал, уронив голову на скатерть. Проснулся же в постели. Денщик, который чудом уцелел в драке за город, вместе с солтысом перетащили его на кровать, даже сапоги с ног стянули. Верная, не раз вчера спасавшая жизнь кольчуга и позолоченные оплечья лежали рядом с ними.

Козырь заворочался в постели, он сам не понял почему проснулся. Ведь когда открыл глаза, в окошки дома солтыса не проникал ещё ни единый лучик света. Стояла кромешная тьма. И во тьме этой вырисовывался силуэт человека. Человека высокого настолько, что ему приходилось горбиться, чтобы не подпирать головой потолок. Толи из-за шинели, толи ещё по какой причине, но он казался почти квадратным, однако даже в темноте можно было понять - человек этот по-настоящему богатырского телосложения.

- Проснулся, наконец, - в густом голосе человека сквозила ирония, хотя похмельный разум Козыря её не был способен воспринять. - На, подлечись, болезный.

Он протянул Козырю фляжку. Тот, не раздумывая ни секунды, схватился за неё, надолго припал к горлышку. Он с удовольствием хлестал казёнку - выпил её почти всю в один присест. Только после этого выпрямился на кровати, сел, ничуть не стесняясь голых пяток.

- Спасибо тебе, мил-человек, - проскрипел осипшим голосом полковник. - Но скажи, с чем ты ко мне пожаловал среди ночи-то?

- Твои хлопцы летуна вчера сбили, - ответил человек, - отдай его мне.

- Такого ценного-распрекрасного, и вот за так отдать, - усмехнулся Козырь. - Да ни за что.

- Я его и так забрать могу, только пока по-хорошему предлагаю. Мне шума лишнего с ним не надо. Не хочу я зря кровь вашу лить.

Было в голосе этого гиганта нечто такое, что заставило Козыря сразу поверить - этот вполне может все в деревне перебить, и местных и его гайдамаков. И много усилий ему для этого прикладывать не придётся.

- В подполе он тут сидит, - произнёс Козырь. - Забирай его и проваливай поскорее.

- Мне здесь тоже не нравится гостить, - ответил человек, - так что я покину этот дом, как только получу летуна.

Я был крайне сильно удивлён, когда увидел князя Росена. Вот уж кого ни за что не ожидал бы увидеть после своего пленения гайдамаками, так это его. Он распахнул дверь подпола, где меня заперли, и протянул мне руку, помогая выбраться. Он буквально вытащил меня - сам бы я вряд ли так легко покинул место своего недолгого заключения. Тем более, со связанными руками. Князь легко перерезал мои путы ножом и подтолкнул в спину. Ничего говорить он мне явно не собирался.

Мы через окно покинули дом, где меня держали в заключении. Я успел только мельком заметить в соседней комнате красный жупан гайдамацкого командира. Выходит, он был в курсе моего побега и не собирался ему мешать. Ещё я подивился тому, как ловко князь Росен выбирается в окно - это при его-то более чем впечатляющих габаритах. Я последовал за ним, правда без всякого изящества, да и шуму успел наделать много. Но деревенька вокруг мирно спала, и на шум никто реагировать не спешил. Караульных гайдамаки явно выставлять не собирались.

В молчании мы прошли, наверное, почти версту, пока не отдалились от деревни на достаточное расстояние. На небольшой полянке, куда не очень-то и попадёшь, если не знаешь, что она тут есть, князя ждал автомобиль с мощными рессорами, явно предназначенный для поездок по пересечённой местности. Он сам уселся за руль и занял почти всё переднее сидение. Мне же пришлось располагаться сзади.

- Оружия тут никакого нет? - рискнул я спросить, когда мы тронулись в путь. - А то не ровен час гайдамаки обнаружат пропажу и кинутся нас искать. Отстреливаться придётся.

- Не придётся, - бросил через плечо князь. - И не думай, что я тебя спасаю, косорылый. Скоро ты пожалеешь, что не остался в том подполе.

От этих слов у меня внутри всё похолодело. Почему-то сразу вспомнился шпион в столице Нейстрии, и его реакция на мои слова о возвращении царя.

- Прыгать не думай, - бросил тем же ровным тоном Росен. - Я тебя легко догоню и ноги переломаю. Ты нам нужен живой, но и со сломанными ногами сгодишься.

- И для чего я вам нужен оказался? - с вызовом с голосе спросил я. - И кому это, собственно, вам?

- Скоро ты всё сам узнаешь.

Я не видел в этот момент лица князя, но почувствовал, что он улыбается - и улыбается нехорошо.

Остановился автомобиль в небольшой слободке, из тех, что окружали город. Ехать нам пришлось долго, и в слободку саму мы въезжали уже с первыми лучами солнца. Поэтому я смог разглядеть её как следует. Она сильно пострадала во время недавнего сражения. Большая часть домов её представляли собой сгоревшие дотла остовы. Другие пожар тоже не минул - все носили отметины пламени на некогда белёных стенах.

Автомобиль князь оставил у самого большого из уцелевших зданий. Перед входом нас ждали знакомые мне лица - это были командиры добровольческих полков и с ними Щекарь собственной персоной. Как же мне захотелось в тот момент рвануть к нему и вцепиться в горло - придушить эту залихватски ухмыляющуюся тварь, зубами ей кадык вырвать. Никого на всём белом свете я не ненавидел с такой силой, как атамана Щекаря.

- Вот и наш косорылый друг, - усмехнулся Щекарь, и в душе моей ярость всколыхнулась с новой силой. - То-то мне показалось, я тебя признал, видно ещё в Бадкубе мне твоё рыло косое попалось среди остальных.

- Ты тогда как раз за косорылых воевал, - ответил я, сам не знаю каким чудом сумев сдержать накативший приступ ярости, - против фельдмаршала Онгемунда, а генерал Невер руководил обороной в штабе народников.

- Ха, - прищёлкнул пальцами Хрипунов, - а этот косорылый не так прост, как кажется.

- Да и вы, атаман, выходит тоже, - заметил Второв.

- Я дрался со степняками, а когда к городу подошли войска Онгемунда, перешёл на его сторону, как и было условлено, - ответил Щекарь, и было видно, что держать ответ перед командирами полков ему весьма неприятно.

- Мы тут не для того собрались, - заявил князь Росен, - чтобы обсуждать атамана Щекаря. Нам надо решать, что делать с косорылым шпионом.

- А с чего вы взяли, что я шпион? - решил я перейти в наступление, пока в рядах противника нет единства.

- Доказательства против тебя железные, - усмехнулся Хрипунов. - Ты ведь ходил к эмигранту за несколько часов до отправки на фронт - в столице Нейстрии, я имею ввиду. Так вот он первым делом к нам в штаб побежал - выяснять, правда ли государь снова заявил права на престол, и докладывать о тебе.

- О том, что ты на котсуолдскую разведку работаешь, - уточнил Второв. - И о клевете и наветах можешь нам не болтать, мы тогда не знали даже, кто ты таков. Спасибо князю Росену, он тебя вычислил.

Гигант, возвышающийся надо мной, не изменил ни позы, ни выражения лица. Как будто его тут не было вовсе.

- И как вы решили поступить со мной, господа офицеры? - поинтересовался я, стараясь придать своему голосу как можно больше презрения к этому решению. Вряд ли получилось хорошо.

- Сначала хотели пристрелить тебя, как собаку, - усмехнулся Хрипунов, - но я подал идею получше. Мы сыграем с тобой в кукушку - нам давно не хватало этой забавы. Чёрный барон запретил её ещё в Гражданскую, но на тебя его запрет не распространяется.

Кукушка - жестокая игра на нервах, почище будет, наверное, только заокеанская рулетка. В кукушку играли в дальних гарнизонах - от смертельной скуки. Хорошенько припив, забирались в большое здание, как правило, вечером или уже глубокой ночью. Одного выбирали на роль кукушки - он должен был носиться по зданию и кричать ку-ку, обязательно вне укрытия, ведь так много интересней. Остальные же, понятное дело, в этот момент палят в него из револьверов. Доходило до серьёзных ранений, а, говорят, бывали и смертельные случаи. Как раз такой мне и собирались устроить господа командиры добровольческих полков.