В чужом небе (СИ) - Сапожников Борис Владимирович

- Сколько вас тут? - отмахнулся Духовлад. - Две, максимум три потрёпанных кавдивизии и ещё дивизия пехоты, и то неполного состава. Вас просто сметут и не заметят.

В этих словах была не просто доля правды. Это и была правда - жестокая правда войны. Двум командармам нечего было противопоставить объединившимся против них блицкриговцам вместе с их наёмниками, добровольцам и перешедшим на сторону врага молодогвардейцам. У них просто не было для этого достаточно сил. И это если не вспоминать о небесном крейсере, который запросто может перемешать с землёй все пехотные и кавалерийские дивизии Будиволны и Бессараба в считанные минуты.

- Мы разберёмся, что нам делать, - резко бросил Бессараб. - И сейчас надо разобраться с вами двумя. Вы кто такие будете?

- Расскажи им, товарищ Гневомир, - рассмеялся, как ни в чём не бывало Духовлад. - Мне доподлинно известно, что вы с Готлиндом отлично посвящены во многие наши тайны. Наши люди в столице Котсуолда и особенно на Катанге оказались очень уж болтливы. Я мало что могу добавить к тому, что они уже выдали вам.

- А ты чего молчишь? - напустился на меня Бессараб. - Тебя я вообще не пойму - кто ты таков будешь. И нашим, и вашим что ли играешь?

- Если скажу, что только нашим, вряд ли вы мне поверите, - мрачно усмехнулся я.

- Выходит, ты мне тогда не всё рассказал, - прищурившись, глянул на меня Гневомир. - Надо было пристрелить тебя в том переулке, а после избавиться от тела. Меньше проблем было бы.

- Сволочной генерал не смог его пятью пулями убить, - заметил Будиволна.

- У нас было побольше, - заверил его Гневомир, запросто общавшийся с бравым командармом.

- Так ведь и ты, товарищ Гневомир, - сказал я, - далеко не всё мне рассказал. Например, о болтливых агентах наших врагов в Котсуолдской столице и на Катанге - предпочёл умолчать. У тебя остались от меня секреты, так чем я хуже, а?

Крыть тут Гневомиру было нечем. Потому он промолчал, а вот Духовлад неожиданно проявил благородство.

- Ратимир - результат исследований доктора Коробуда и профессора Боденя, проводимых на Катанге. Коробуд сбежал от нас, прихватив и находящегося без сознания Ратимира, хотел поведать всем, что творится на комплексе. Его перехватили и прикончили, а вот Ратимир не вовремя очнулся. Он отбился от моего отряда и скрылся от меня. Я преследовал его до самого Бадкубе, где потерял след, а после был очень сильно удивлён, когда он сам попал мне в руки. Можно сказать, с неба свалился.

Духовлад рассмеялся, и смех его отдавал хохотом безумца.

- А я очень сильно удивлён, что вы повязали беднягу Ратимира, после того, как его столько раз пытались убить мы.

- Откуда такое благородство? - удивился Бессараб, явно игравший теперь первую скрипку в этом небольшом оркестре.

- Тупость мне ваша надоела! - взорвался Духовлад. - Непроходимая тупость и подозрительность. Все вы одинаковые - варвары. Вы только и заслуживаете, что быть нашими рабами. Жаль ничего не вышло с массовым применением вещества, над которым мы так бились. Обратили б вас с громадное стадо баранов и пасли бы да стригли. Идеальное общество для варваров вроде вас. Как же я вас презираю!

- Эк его проняло-то, - усмехнулся Бессараб.

И тут уже «проняло» меня. Не знаю, что это было такое, но я почувствовал как странное, неведомое доселе чувство ледяными когтями вцепилось в меня изнутри. Не знаю, почему на Духовлада оно подействовало раньше и намного сильнее чем на меня, но и мне досталось очень сильно. Как будто изнутри всего меня скрутили в тонкий жгут и отпускать не желают. Каждый вдох и выдох давались с огромными усилиями. И всё же я каким-то чудом справился с этим, размотал чудовищный жгут, в который скрутилось всё внутри меня. А после обмяк на стуле и потерял сознание.

Маркиз Боргеульф наблюдал за тем, что творится в городе прямо под днищем его небесного крейсера, всё ещё украшенного флагом Народного государства. И результатом он остался более чем доволен.

- Похоже, профессор, вы превзошли самого себя, - произнёс он, не отрываясь от оптики. - Воздействие вашей установки ударило не только по молодогвардейцам, но по всем, кто связан с Нижними мирами. Как скоро прошедшие обработку энергиями Нижних миров бойцы будут снова готовы к бою?

- Расчётное время пять минут, - каким-то тусклым голосом ответил профессор Бодень. Он вообще выглядел каким-то погасшим после инцидента около каюты Сигиры. - Но интенсивность излучения моей установки оказалось сильнее, значит, и время на восстановление уйдёт больше. Сколько точно - сказать не могу. У нас просто нет приборов, замеряющих активность энергии Нижних миров.

- Но полное подчинение мне и только мне, вы по-прежнему гарантируете?

- Как только бойцы придут в норму вы можете отдать им приказ через встроенный в установку микрофон, - пожал плечами с отменным равнодушием Бодень.

- Я именно так и сделаю, - кивнул Боргеульф, принимая у Озо эбонитовую трубку, витой шнур от которой уходил куда-то под палубу. В помещение, выделенное под пресловутую установку профессора Боденя. - Я отдам приказ, профессор, и этот приказ запомнится всем.

Тонкие, бескровные губы маркиза Боргеульфа растянулись в улыбке. Профессор Бодень пожалел, что его не застрелили вчера вместе с Сигирой, чьё тело, наверное, уже отправилось в полёт с борта крейсера.

А вокруг них замерли истуканами, поражённые излучением установки матросы и командиры «Народной славы». Неестественно выпрямился капитан крейсера, в креслах застыли вахтенные матросы. Но пройдёт совсем немного времени и они оживут, полностью подчинённые воле одного человека. Того самого, что улыбался сейчас, сидя в адмиральском кресле.

Конец.

май-сентябрь 2014 года.