Новый Мир ( № 10 2010) - Новый Мир Новый Мир
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А ведь фактура тут — что земля в Краснодарском крае: воткни палку — прорастет. Скрещение человека с обезьяной. Прорицатели Сталина. Космонавты тридцать седьмого года. Могила Чингисхана. Могила Тамерлана. Могила Ивана Грозного. Мумия Ленина против мумии Пирогова. Расскажи историю про то, как лютой осенью сорок первого над Москвой икону Божьей Матери возили в кукурузнике для отпугивания неприятеля, так и это сгодится.
Фантастических-то романов много, а вот до уровня «Эры милосердия» никто не дошел. То есть загадка в том, что при удивительном потенциале темы нет популярного романа, ставшего фактором культуры.
Понятно, что Отечественная война была темой сакральной — и это в обществе принималось и сверху и снизу. Поэтому фантазировать на эту тему было нельзя, и это пространство было отдано реализму. А вот сейчас-то что? Романы в жанре альтернативной истории как раз есть — от Сорокина до двух сотен коммерческих авторов... Вот есть парадоксальный роман Лазарчука «Штурмфогель» — я его люблю, и одновременно он меня раздражает. Он меня раздражает такой же рыхлостью и необязательностью сюжета, но по сравнению с «Первым отрядом» он образец четкой математической формулы (а люблю я его за то, что Лазарчук действительно создает особую атмосферу своего мира, — атмосферу, которой веришь).
Но это все же не розыгрыш оккультной карты, и вот выходит, что сильный роман с такой составляющей никому пока не дается.
С. Р ы б а с. Сталин. М., «Молодая гвардия», 2009, 912 стр. (Жизнь замечательных людей).
Книга эта дурна, меж тем может быть чрезвычайно интересным чтением, потому что позволяет сформулировать несколько независимых выводов.
Во-первых, надо сразу вынести за скобки споры не очень умных людей, которые нападают на автора в духе «Да как посмел, Сталин — палач и убийца, ничего себе, жизнь замечательных людей». Это все ужасно некрасиво, потому что я помню, как в той же риторике в конце восьмидесятых кричали о покушении на идеалы советские пенсионеры. Создается впечатление, что все это люди с органчиком
в голове, — только одним выдан валик с кодом «Россия, Путин и Сталинград, а в чистом поле система „Град”», а другим «Сахаров-Катынь, кровавая гэбня идет за мной, Америка наш рулевой». Это тип органчика одной и той же конструкции, только с разной записью на валике.
Вот, к примеру, если Рыбас пишет: «Если не брать во внимание моральную сторону вопроса (и тут у либеральных людей тут же делаются корчи), то построенные заключенными каналы, железные дороги, гидроэлектростанции, порты, заводы, рудники, шахты, нефтепромыслы можно сравнить с очередным этапом культурной колонизации российского Севера, перекликающейся с „Северной Фиваидой” Сергия Радонежского, когда монастырская колонизация создала культурно-политическое пространство Северной Руси путем крайнего напряжения сил, так как не имела для достижения поставленной задачи необходимых ресурсов», то что делать? Надо не корчиться от оборота «не брать во внимание моральную сторону», а внимательно проверить, что там такое напридумывал Сергий Радонежский, как проходила наша северная колонизация, каковы ее итоги...
Во-вторых, книга Рыбаса скучная. Можно простить какие-нибудь ошибки и неисторичность, но вот простить скуку в такой теме сложно. Некоторые люди считают, что Радзинский ужасен, — но Радзинский нам давно явлен в телевизоре, и мы знаем, чего от него ожидать. А вот Рыбас позиционирован не как самодеятельный актер, произносящий драматический диалог на историческую тему, а как серьезный историк, писатель и общественный деятель.
К тому же автор опускает даже те эпизоды жизни Сталина, о которых нет четкого представления, но которые давно стали точкой приложения общественного интереса. Например, был ли Сталин агентом царской охранки? Об этом спорят все, а для Рыбаса этого вопроса не существует. Его просто нет — то есть тут бы и карты в руки: дать взвешенную оценку спору, перечислить аргументы тех и других... Нет.
Вместо этого погонными страницами пересказывается история ХХ века на уровне школьного учебника. Или вот есть мемуары Евгения Георгиевича Пепеляева «„МиГи” против „Сейбров”»: «Самолет МиГ-15 бис не имел в то время ни радиолокационного прицела, ни радиолокационного прибора защиты хвоста». Пепеляев дальше пишет: «Поэтому нам, летчикам этих самолетов, приходилось визуально, своими глазами искать противника и вдалеке и вблизи, то есть непосредственно заниматься поиском, помня об осмотрительности». Автор сталинской биографии развивает тему: «Если бы военные инженеры в Москве срочно не изобрели защиту, война в Корее закончилась бы поражением СССР». Дальше рассказывается история инженер-лейтенанта Вадима Мацкевича, которая основывается на его, Мацкевича, мемуарной книге «Солдат империи». Я не специалист по истории радиолокации, но то, что книга «Солдат империи» написана со странным оттенком хвастовства, а в Сети о ее авторе обнаруживается только то, что он автор книги для школьников об устройстве роботов и пособия «Электроника в пионерлагере», как-то настораживает. Но Рыбас посвящает несколько страниц своей книги этой истории, попутно выводя из нее, что «после 1945 года в стране группировки стали приобретать опасную самостоятельность» (оставим на совести автора стиль, но как-то хотелось бы более точных обоснований).
В-третьих, я никогда не кину в автора камень за то, что он мимоходом решил напомнить своим читателям об отце: «В одном случае этот свет в прямом смысле создал Юрий Михайлович Рыбас, чем спас жизни многих людей. Он открыл новую физическую возможность, позволявшую сделать люминесцентные лампы („дневного света”) абсолютно безопасными для применения во взрывоопасной атмосфере шахт». Я бы поступил так же, честное слово, — обязательно включил бы в историческое повествование привет любимым людям. Но кто я такой? Да и спросу с меня меньше. Это нормально. Но путаться в сносках, то маркировать ими цитаты, то нет? Плохо, что источники то солидные, то не поймешь какие, то и вовсе не авторизованы.
Итак, это попытка сделать книгу, которая удовлетворяла бы среднего, не очень образованного человека, уставшего и от либеральной истерики (совершенно уже немодной), и от туповатой истерики некоторых неумных сталинистов.
Получилось то, что в семидесятые годы звалось «обкомовская архитектура», — монументально, но несколько скучновато. Все же тот самый разрешенный воздух и проч., и проч.
[14] О фильме «Первый отряд» см. кинообозрение Натальи Сиривли — «Новый мир», 2010, № 5.
МАРИЯ ГАЛИНА: ФАНТАСТИКА/ФУТУРОЛОГИЯ
МАРИЯ ГАЛИНА: ФАНТАСТИКА/ФУТУРОЛОГИЯ
В ПРОРЕЗИ БЛИЖНЕГО ПРИЦЕЛА
В этом году мне выпала честь по просьбе Бориса Натановича Стругацкого войти
в жюри «АБС премии», то есть премии Аркадия и Бориса Стругацких, учрежденной Санкт-Петербургским центром современной литературы и книги при содействии литературной общественности города. Уже 11 лет эта премия вручается 21 июня, в день, равно отстоящий от дат рождения братьев Стругацких, по двум номинациям — фантастическое художественное произведение и критика и публицистика. Механизм определения лонг-листа довольно сложен, а вот трех финалистов по каждой номинации (после чего и начинается работа жюри) определяет лично Борис Натанович Стругацкий. Не буду утверждать, что он сознательно выбирает из лонг-листа произведения, так или иначе перекликающиеся между собой, но в этом году получилось именно так.
В финал премии этого года вышли три романа: «Глобальное потепление» Яны Дубинянской (М., «ПрозаиК», 2009), «Хлорофилия» Андрея Рубанова (М., «Астрель»; «АСТ», 2009) и «Райская машина» Михаила Успенского (М., «Эксмо», 2009). Все три — о ближайшем будущем России.
Будущее это, надо сказать, какое-то странное, несколько карнавальное и все же не очень веселое.
Начнем с «Глобального потепления».
Название говорит само за себя — в ближайшем будущем радикально изменятся климат, география, а вместе с тем и политические отношения на востоке Европы. Авторитарная Россия, благо все прибрежные страны и прежние райские острова оказались на дне, станет туристическим раем, «банановой республикой» с гламурно-курортными Соловками. Наполовину затопленная Украина (в романе есть не слишком достоверные, но весьма впечатляющие описания затонувшей Одессы) останется этакой вольной, нищей и бесшабашной республикой, где, чтобы повысить рождаемость, введена полиандрия (полигамия, по-моему, была бы целесообразней, ну ладно). Неназванная Россия в романе иронично обозначена как «Эта Страна»: именно так, напомню, по утверждениям патриотически настроенных граждан, называют Россию непатриотически настроенные граждане. А неназываемая Украина — «Наша Страна». Дубинянская, напомню, — гражданка Украины, и ее героиня тоже гражданка Украины.
