Непокорный - Патриция Поттер

— Никто не может быть таким, как… ты, — выпалил Джефф. На его глаза навернулись слезы. Уэйд почувствовал себя последним негодяем: все-таки он допустил это, позволил Джеффу и Мэри Джо привязаться к себе — человеку, которого нет.

— Надеюсь, ты ошибаешься, — тихо ответил Уэйд. — скоро ты кое-что обо мне услышишь, Джефф, и почти все это будет правдой.

Джефф смотрел ему прямо в глаза.

— Мне все равно, что о тебе скажут другие.

По лицу Джеффа было видно, что он говорит серьезно, и любовь, сквозившая в его взгляде, доказывала почти полное поражение Уэйда. Ему бы следовало добавить кое-что еще, но он не смог. Слова застряли у него в горле.

Тут появилась Мэри Джо. Она вымыла голову, и ее темно-каштановые волосы с золотистой рыжиной блестели на солнце. На ней было зеленое платье, и глаза ее вспыхнули, когда она увидела обоих — Уэйда и Джеффа.

— Кто хочет обедать?

Джефф взглянул на Уэйда, и тот, выдавив улыбку, сказал:

— Поговорим утром.

— А ты не уедешь до тех пор?

— Нет.

Джефф посмотрел на мать, потом на него, и Уэйд заметил, что к мальчику вернулась надежда. Он пожалел, что не вел себя решительнее. Нужно было сказать Джеффу всю правду, велеть ему оставить все мечты и надежды. Те, что касаются его, Уэйда Фостера.

Джефф доверчиво кивнул, потом соскочил с забора и помчался к дому, видимо, удовлетворившись таким ответом. Мэри Джо робко улыбнулась:

— Вы говорили о чем-то серьезном?

— Мужской разговор, — ответил Уэйд.

Она улыбнулась, и он понял, что ему долго, очень долго не забыть эту прелестную улыбку, как и зеленое платье, от которого ее глаза становились цвета изумруда.

— Джефф сказал, ты поджарила цыпленка, — произнес Уэйд, стараясь сохранить беспечный тон.

— А еще приготовила соус, печенье, зеленые бобы и яблочный пирог.

Она знала, что он любит. Да что там любит — для него это просто райское наслаждение. Боль внутри усилилась. Даже не боль, а нечто большее. В него запустила свои когти пустота. Правда, пустота должна быть безболезненной, а эта почему-то причиняла боль. Проклятье, ну сколько еще может болеть? Уэйд посмотрел на Мэри Джо, и все вокруг изменилось, окрасилось удивительными красками. Но потом Уэйд вспомнил Келли, стоящего под деревом, услышал его угрозы в адрес Мэри Джо и понял, что совсем недавно предал их. Если он не появится, Келли выместит злобу на Мэри Джо. Он знал это.

— Пойду умоюсь, — сказал он.

Ее глаза пытливо вглядывались в него — видимо, Мэри Джо терзалась вопросом, где он пропадал целый день, но она ничего не спросила, и он, как всегда, удивился. Знал, разумеется, что удивляться не стоит, но ее понимание и отсутствие любопытства все еще поражали его.

— Позови Такера и Эда. Они оба в сарае.

Уэйд кивнул и повернулся, чтобы уйти. По крайней мере, обед пройдет легче, если за столом будут еще двое мужчин. Но после… после ему придется сказать Мэри Джо… что? Если не всю, то хотя бы часть правды — на тот случай, если его постигнет неудача.

Обед дал ему возможность привести свои мысли и чувства в порядок. Такер и Эд рассказывали, чем занимались, пока хозяйка и ее сын отсутствовали. Эд выследил зверя, задравшего теленка, и убил его. А в остальном все было в порядке. Они починили ограждение, сделали в сарае новые стойла. Оба работника, как видно, умели трудиться самостоятельно.

Мэри Джо не лишится необходимой помощи, когда он уйдет. Уэйд теперь в этом не сомневался, и у него немного отлегло от сердца. Он не оставит ее одну, без защиты. Но придется шепнуть Такеру пару слов, предупредить его насчет незнакомцев. Ни Эд, ни Такер не были хорошими стрелками и носили при себе ружья главным образом для того, чтобы обороняться от хищников и змей. Им не справиться с Келли и его хищниками в человечьем обличье. А это значит, что он во что бы то ни стало должен осуществить свой план, каким бы скороспелым тот ни был.

После ужина Такер и Эд ушли к себе. Джефф, не сводивший за столом глаз с Уэйда, занялся посудой. Мэри Джо поднялась и стала помогать сыну. В ее взгляде сквозила неуверенность, словно она ожидала какой-то неприятности.

— Выйдем со мной, — сказал ей Уэйд.

Она уставилась на него — ее поразило и насторожило неожиданное предложение.

— Пожалуйста, — произнес он то слово, к которому редко прибегал.

Она отставила стопку тарелок, подошла к двери, сама открыла ее и вышла на крыльцо. Бросила взгляд в сторону гор, где они провели несколько дней, и Уэйд увидел, как она прикусила губу. Ему никогда не забыть эту привычку, которую она передала сыну. Он подавил вздох. Стоило ему увидеть, как она прикусывает губу, и он тут же испытывал желание обнять ее, прижать к себе, избавить от волнений и дурных предчувствий, которые она пыталась скрыть. Уэйд закрыл за собой дверь, подошел к ней и коснулся левой рукой ее щеки, проведя пальцем по губе, которую она прикусила. Почувствовал, что губа чуть припухла. Он с трудом сглотнул. Ему хотелось ощутить под рукой все ее тело, а не только щеку. Но он не посмел.

Спустившись по ступенькам, он подождал, пока она не оказалась рядом, и отошел от дома. Ему не хотелось, чтобы Джефф услышал хотя бы часть их разговора. Они отошли к дальней стороне загона, где он, с трудом подбирая слова, несколько минут наблюдал за лошадьми.

Облокотившись на верхнюю перекладину, он вновь ощутил запах роз, который всегда исходил от Мэри Джо.

— Ты можешь положиться на Эда и Такера, — осторожно начал он. — А теперь тебе хватит лошадей и для новых работников.

Мэри Джо не сказала ни слова, просто ждала. Он повернулся и посмотрел на нее. Ее лицо в лунном свете казалось бледным, глаза расширились, губы слегка дрожали. Она выглядела невыносимо красивой и ранимой… а еще — желанной. Хотя теперь он уже знал, что она обладает силой.

Но сознание ее силы ничуть ему не помогло. Хотя должно было бы. Уэйд хотел быть рядом с ней, пусть даже толку от него теперь никакого. Он окинул взглядом ранчо, которое за короткий срок стало для него домом, крыльцо, где он сидел и разговаривал с ней. Сарай, где он впервые занимался с ней любовью.

Уэйд отвернулся.

— Завтра я еду в город, — отрывисто произнес он, не глядя на нее. — Если не вернусь до следующего утра, поезжай в город и забери деньги из банка.

Наступила недоуменная тишина.

Он ждал вопросов. Знал, что на этот раз они последуют. Так оно и вышло.

— Почему?

— Потому что банк могут ограбить.

Теперь пауза была дольше. Он посмотрел ей в лицо и увидел, что ее мучают ужасные подозрения.

— Не ты? — Нет.

У нее немного отлегло от сердца, хотя было ясно, что он имел в виду, когда велел забрать деньги. Наконец она задала вопрос, которого он ждал, хотя и не мог ответить на него полностью.