Непокорный - Патриция Поттер

— Откуда ты знаешь?

Он крепко сжал перекладину забора, едва ощущая занозу, глубоко вонзившуюся ему в ладонь.

— Я случайно встретил… людей, которых когда-то знал. Они хотели, чтобы я присоединился к ним.

Снова наступила тишина. Гнетущая тишина. Она боялась задавать вопросы не меньше, чем он — отвечать на них.

— Друзья?

— Нет.

— Тогда почему…

— Им кое-что обо мне известно. Снова тишина. Тяжелая, мертвая, холодная тишина.

Потом новый вопрос.

— Что ты убил тех людей? — прозвучало почти с надеждой.

Уэйд почувствовал, как в душе его что-то умерло. В который раз.

— Нет, другое.

На этот раз молчание продлилось еще дольше. Он услышал, как она с трудом перевела дыхание.

— Тогда ты не можешь пойти к Мэтту, — произнесла Мэри Джо.

Это было утверждение, а не вопрос. Он промолчал. Заржал конь и принялся нервно бить копытом, нервничая на новом месте. Уэйд обрадовался, что можно отвлечься.

— А если мне пойти к Мэтту или рассказать кому-нибудь, то Мэтт заинтересуется, откуда я знаю… — Ее речь оборвалась.

— Если ты этого не сделаешь, то будешь разорена и твои соседи тоже, — договорил он тихим бесстрастным голосом.

— Ты что-то затеваешь, — едва слышно произнесла она. Внезапно Мэри Джо прильнула к нему всем телом, и он обнял ее, почувствовав, как она дрожит. Ее голова опустилась к нему на грудь, и рубашка в том месте стала влажной. Ему хотелось сказать ей, что все уладится, но он понимал, что так не получится. После событий, которые должны произойти завтра, у него будет три выхода: пуля, петля или тюрьма. Он предпочитал первое. Тогда, возможно, Мэри Джо и Джефф никогда не узнают о том, что он скрывал многие годы. Его молчание ответило за него.

— Я люблю тебя, Уэйд, и мне все равно, что случилось в прошлом.

Это была мольба, простая и ясная, пронзившая его насквозь. Он знал, она способна смириться с тем, что он расправился с людьми, убившими ребенка. Но что будет, если она узнает, как много лет назад он молча стоял в стороне, когда совершались набеги на фермы, где расстреливали всех мужчин. И взрослых, и совсем еще юных, многие из которых, вероятно, еще не начали бриться. Тогда она перестанет его любить. Она начнет презирать его так же сильно, как он презирал себя все эти годы. Следует все ей рассказать. Он расскажет ей, и тогда она его отпустит.

Но он не мог так поступить. Слова не шли с языка.

— Послушай меня, — наконец произнес он. — Если я не вернусь на второй день, пошли Такера в город, чтобы он забрал твои деньги из банка. Сама не езди. Спрячь их в надежном месте. Потом я хочу, чтобы вы с Джеффом поехали к Эбботам и остались у них. Скажи им, чтобы они тоже забрали все деньги. Объяснишь, что по городу прошел слушок о каких-то возможных неприятностях. Если я окажусь в тюрьме, и близко ко мне не подходи.

— Хорошо, — проговорила она.

— Речь идет не только о твоей жизни, но и о жизни Джеффа тоже, — сказал Уэйд. — Вы оба можете подвергнуться огромной опасности из-за меня. Я не допущу, чтобы это снова произошло, Мэри Джо. Не заставляй меня наблюдать, как это опять происходит. — Последние слова прозвучали, как мучительный стон.

Мэри Джо коснулась его здоровой руки и в отчаянии сжала пальцы.

— Обещай мне, Мэри Джо, обещай, что не станешь рисковать Джеффом.

— Поезжай в горы, — сказала она. — Я сама поговорю с Мэттом.

— И что ты ему скажешь? Что твой управляющий не Уэйд Смит? Что ты приютила у себя убийцу? Как ты объяснишь, что узнала о готовящемся ограблении банка?

Он видел, как она мучительно ищет ответ. Ей не была свойственна изворотливость, но сейчас ради него она пыталась быть такой. Будь все проклято, но он не хотел испортить ее настолько, насколько был испорчен сам.

— Нет, — сказал он. — Даже не пытайся что-нибудь придумать. Все равно ничего не получится. Это моя забота.

— Что ты собираешься делать?

— Тебе лучше не знать, — тихо произнес он.

— Только это от тебя и слышу, — возмутилась она. — Я не ребенок.

— Мне это известно лучше, чем кому бы то ни было, — грустно проговорил он — Ты подарила мне гораздо больше того, на что я имел право. Теперь, Мэри Джо, сделай мне еще один подарок. Позволь мне поступить так, как нужно. Она взглянула ему в лицо, и при свете луны он увидел, что в ее глазах застыли слезы. Лицо ее по-прежнему выражало непокорность, но и понимание тоже. Она приподнялась на цыпочки и коснулась его губ с такой нежностью, что сердце его дрогнуло. Он знал, что этого не следует делать, но его губы ответили на поцелуй, который стал жадным, яростным, отчаянным.

— О, Господи, — прошептал он, отрываясь от ее губ и глядя ей в лицо.

— Я хочу провести эту ночь с тобой, — сказала она. Нет! Но он так и не смог произнести это слово, и они оба двинулись к маленькой каморке в сарае. Он не был уверен, кто сделал первый шаг. Ему уже было все равно. Он просто знал, что не может ее отпустить, что эта ночь нужна ему так же, как ей.

— А Джефф?

Она замерла, потом повернулась к нему и дотронулась ладонью до его лица.

— Я уложу его спать и приду к тебе.

— Ты уверена, Мэри Джо?

— Никогда в жизни я еще не была так уверена, — ответила она и умчалась прочь, пока он не успел возразить.

Впрочем, он не смог бы этого сделать.

Глава 23

Мэри Джо осмотрела раны Джеффа, прежде чем отослать его в кровать. Он явно был чем-то подавлен.

— Ма, — сказал мальчик, когда она направилась к двери, — Уэйд уезжает.

— Я знаю, — ответила она.

— Неужели ты не можешь заставить его остаться?

— Не могу.

— Я буду скучать по нему.

— Знаю, родной. Я тоже. А теперь спи спокойно.

Он повернулся, и она поняла, что его не удовлетворили ее ответы. Как и ее саму. Все-таки ей хотелось придумать как заставить Уэйда изменить свое решение.

Она подождала немного, пока не удостоверилась, что сын заснул. Распустив волосы, расчесала их и посмотрела в зеркало. Сердце ее громко стучало, как у шестнадцатилетней девушки перед первым свиданием. Умом она понимала, что делает глупость. После этой ночи он еще сильнее завладеет ее сердцем и душой, и тогда прощание будет еще больнее. Но все-таки у нее останутся воспоминания. Она судорожно вздохнула и вышла за дверь.

Оказавшись в сарае, Мэри Джо сначала должна была привыкнуть к темноте. Слабый свет пробивался под пол двери. Она пошла на эту тонкую полоску света и распахнула дверь.

Уэйд лежал на койке, согнув одно колено, без рубашки. На груди белела полоска перевязи. Загар слегка сошел, но при свете керосиновой лампы на груди блестели золотистые волосы, которые так нравились Мэри Джо.

Уэйд сел, опустив босые ноги на деревянный пол. В каждом его движении сквозили грация и легкость, которые всегда завораживали Мэри Джо. Они заметила, что Уэйд побрился и переоделся в замшевые брюки. Их было легче снимать, она это знала. На секунду задумалась, не поэтому ли он в них переоделся, но тут же отбросила эту мысль. Все-таки он целый день провел в седле, и когда приехал, был весь покрыт потом и дорожной пылью.