Эдера 2 - Операй

О, сколько раз за последнее время тянулись к нему трепетные и послушные женские руки, а очи — затуманенные и влажные — искали его глаз, а губы раскрывались для сладостного поцелуя. Но сквозь маску профессионального кокетства, под личиной любовного самообмана дель Веспиньяни прозревал или открытую жажду его денег, или сокровенное, инстинктивное, воспитанное сотнями поколений преклонение перед властью богатства.

Он одаривал таких женщин очаровательной улыбкой, но с внутренней брезгливостью, оставаясь при этой холодным и недоступным, а если почему-то и соглашался провести с кем-нибудь из женщин ночь, то наутро гнал от себя такую женщину прочь.

Да, гриф ненавидел людей, и не просто людей — а все человечество, вместе взятое, теперь, накануне празднования своего сорокалетия Отторино не ждал от людей ничего хорошего.

Он бы охотно отпраздновал свой юбилей в одиночестве, но за свою жизнь настолько привык к компании людей, что не мог ничего поделать...

Постояв еще немного на палубе, посмотрев на розовеющую кромку — восток уже начинал розоветь — он поморщился и подумал: «Да, еще один праздник... У мене вся жизнь — праздник. К чему тогда?..»

Спустившись вниз, он позвонил в колокольчик — сразу же появился официант.

— Чего изволите, синьор даль Веспиньяни?

— Свари-ка мне чашечку кофе, только покрепче, и без сахара,— произнес Отторино рассеянно.

— Чего-нибудь еще?

— Да, пожалуй... граф запнулся. — И стаканчик киянти...

Спустя несколько минут официант принес на серебряном подноса XVII века то, что заказывал хозяин — однако тот уже спал.

Осторожно поставив поднос на столик, официант подумал, стоит ли ему будить патрона или нет, и, решив, что не стоит, на цыпочках вышел из каюты, закрыв за собой дверь.

— Синьор дель Веспиньяни, синьор дель Веспиньяни, вставайте! Прями но курсу — Ливорно.

Отторино открыл глаза и сразу же увидел перед собой Росси.

— Вставайте, вставайте, синьор Отторино дель Веспиньяни!

Недовольно поморщившись, Отторино поднялся с глубокого кожаного кресла, в котором он спал.

О борт яхты мерно бились волны, через задраенное стекло иллюминатора на обшивку красного дерева каюты Отторино падали косые солнечные лучи — дерево фантастически играло и переливалось.

— И как это я заснул? — пробормотал он растерянно. — Интересно...

— Официант Давидо сказал, что вы заснули сразу перед отплытием из Генуи, — услужливо сказал личный секретарь.

— Вот как?

— Да, синьор, он принес вам кофе без сахара и кианти, как вы и заказывали, и, увидев вас уже спящим, решил не будить...

— Скоро ли Ливорно?

Пришвартуемся через минут двадцать.

— Хорошо...

Отторино потянулся и резко поднялся. Он сделал несколько шагов, разминая отекшие ноги и, посмотрев на поднос, рассеянно взял чашечку кофе.

— Я прикажу, чтобы вам сварили горячий. — сказал Росси.

— Что-то в последнее время ты стал очень услужлив,— прищурился дель Веспиньяни,— мне кажется, что это неспроста...

Тот замялся.

— Я ведь действительно люблю нас, синьор Веспиньяни,— сказал он, потупив взор.

— Ну, только не надо про эмоции, - сказал Отторино,— я слышу от тебя об этом вот уже лет семь... С тех пор, как я вытащил тебя из каталажки в Неаполе, куда ты попал, если я не ошибаюсь, за сводничество...

Подняв на хозяина взгляд, Росси взмолился:

— О, синьор, я ведь действительно низкий и гадкий человек, я, по сути, недостоин дышать с вами одним воздухом... Вы так много сделали для меня, и в тик вам благодарен... Если бы нс ваша помощь...

Отторино коротким жестом прервал этот нескончаемый ноток благодарностей.

— Ладно, ладно, достаточно...

Росси умолк.

Дель Веспиньяни немного подумал, после чего поинтересовался:

— Как насчет гостей?

— Я пригласил всех, кого вы сказали, — ответил Джузеппе.

— Всех?

Тот кивнул.

— Да.

— Возможно, ты даже и перестарался,— заметил в ответ хозяин, — и пригласил несколько больше, чем требовалось... Имею и виду твоих дружков по Неаполю...

На что Росси всем своим видом принялся покалывать, что это не так.

— О, синьор! — воскликнул он,— синьор, вы меня просто обижаете!

— Нисколько. Вспомни прошлый званый ужин. Кого там только не было! Какие-то уголовные личности, какие-то мрачные типы с внешностью наемных убийц...

— Это случайно! Клянусь вам, это произошло совершенно случайно! — тут же принялся оправдываться Джузеппе, — да, моя вина в том, что я их просмотрел... Но... клянусь вам, ко мне эти люди не имели ровным счетом никакого отношения!

Отторино махнул рукой.

— Ладно, ладно...— он на минуту задумался, после чего поинтересовался: — а что на кухне?

— Повар, синьор Марио Ширеа утверждает, что таких блюд не было даже на столе короля Виктора Эммануила, у которого служил его прадед.

— Что касается королевского стола, ничего сказать не могу,— дель Веспиньяни поджал губы,— потому что никогда там не был. А вот насчет свежести продуктов проследи сам.

Росси закивал в ответ:

— Хорошо, хорошо...

Помявшись, он вопросительно посмотрел на патрона.

— Чего еще?

Улыбнувшись, Джузеппе произнес:

— Синьор, понимаете ли... Не могли бы вы проплатить мне часть жалования за будущий месяц авансом?

Нахмурившись, Отторино спросил:

— Авансом?

— Да, авансом.

— Но почему?

— О, синьор, мне так нужны деньги.

— А разве я мало плачу тебе?

Росси сконфуженно заулыбался.

— О, что вы — напротив! Вы так щедры ко мне, так великодушно щедры... Честно говоря, — голос его приобрел доверительные интонации, — честно говоря, я и сам не знаю, за что вы платите мне такие большие деньги... — Честно говоря — и я тоже,— улыбнулся ведь Веспиньяни.

Росси продолжал:

— Но мне так