Великий князь - Алексей Кулаков

 – Присядь. Удобно?

 – Ага. Мягкий. А ты что придумал?

 – Стол. И вон те полки для свитков и книг.

Поглядев на покряхтывающих от натуги столяров, как раз укладывающих в обклад из морёного дуба мраморную столешницу, обтянутую плотным зелёным сукном, Евдокия внезапно надулась:

 – А я ничего не подарила, да?..

 – Как это ничего? Иди-ка сюда.

Подведя её к большому коробу и развернув тряпки на одном из свёртков, лежащих в нем, Дмитрий покачал в руке красивый подсвечник, выточенный из светло-зеленого оникса.

 – Не узнаешь?

На всякий случай шмыгнув покрасневшим носиком, девочка вгляделась:

 – Нет.

Ничуть не огорчившись, старший брат порылся среди свёртков, взяв в руку точёную чернильницу.

 – А это?

 – Тоже нет!

Завернув в тряпицы оникс нежно-бежевого цвета, первенец Иоанна Васильевича запустил руку глубже, явно выискивая что-то конкретное. Нашёл. Сначала стаканчик для разноцветных чертилок, затем точилку для них, исполненную в виде оскалившего пасть медведя, и напоследок – палочки со стальными перьями-наконечниками.

 – Ой! Помню – я его рисовала.

Девичий ноготок поскрёб темно-коричневого медведя по вздетой для удара лапе. Затем в тоненьких пальцах оказались золотая и серебряная палочки для письма, которые девятилетняя царевна тоже как-то рисовала, заодно придумывая им форму. Между прочим, не просто так, а по просьбе старшего брата! А он значит, даже не сказал!.. Легонько дёрнув за серебряные пряди, Евдокия притворно надулась:

 – Обманщик. И притворщик. Бяка!

Хмыкнув, любимый братик стянул с неё расшитый крупными жемчужинами волосник, после чего, не обращая никакого внимание на её возмущённое бурчание, погладил старательно заплетённые косички.

 – Пойдём, не будем тут мешать.

Строптиво топнув ножкой и вырвавшись из родственных объятий, Дуня уже непритворно расстроилась. Едва-едва пришли, она ещё толком ничего и не рассмотрела – а уже уходить?.. Вот ещё!

 – Не пойду! Я на тебя обиделась!..

Бум-бздынь!

От неловкого движения столяра слетела на пол и рассыпалась коробка с коловоротом и сменными насадками-свёрлами – Евдокия же разом оказалась за спиной брата, опасливо выглядывая из-под его правой руки.

 – Жаль. А я как раз думал почитать с тобой какую-нибудь сказку. Может даже и новую…

Стоило ему отвернуться и отойти буквально на пару шагов, как сзади прозвучал пронизанный обильными сомнениями голос девятилетней привереды:

 – Новую? А про что?..

 – Какая разница. Ты ведь обиделась, а значит, и читать ничего не будем.

 – Ну Ми-итя!.. Скажи, какую?

Резко остановившись – так, что сестра буквально ткнулась ему в спину головой, Дмитрий вроде как нехотя развернулся:

 – Даже и не знаю. Ты ведь, поди, ещё и мой урок не сделала?

Вместо ответа девочка прикрыла свои чудесные голубые глазки и на пару мгновений замерла.

 – Какая ты у меня умница!.. Что же, по трудам и награда – выбирай сказку сама.

 – Хочу про Аленький цветочек!.. Ой, нет – новую хочу! А как называется?

Брат и сестра уже покинули Кабинет, поэтому любопытствующим мастеровым пришлось изрядно постараться, чтобы расслышать что-то вроде:

 – Быль про храбрую девочку Елизавету, её верного пса Тотошку, и доброго кудесника Изумрудного города…

Когда вдоволь натешившийся соколиной охотой великий государь вернулся в Москву, в его покои уже второй день как вернулась привычная тишина и порядок.

 – Уже можно?!..

 – Нет!!!

Облепившие своего родителя младшие царевичи и царевна потянули его вперёд, кое-как втиснувшись в дверной проем Кабинета – Дмитрий же, довольно улыбаясь, следовал позади расшалившихся детей, уговоривших отца закрыть глаза повязкой.

 – А теперь?..

 – Можно-можно!!!

Поддёв сложенный втрое шелковый платок (ничего другого под рукой не оказалось), Иоанн Васильевич тут же замолчал, удивлённо осматриваясь. Когда старшенький попросил дозволения на "небольшую перестановку по своему вкусу" в Кабинете, он с лёгким сердцем разрешил – раз его первенец просит, почему бы и нет? Придумщик он известный, давно уже не ребёнок (к сожалению), так что худого уж точно не утворит.

 – Батюшка, тебе не нравится?

Прежние глухие свинцовые переплёты с ровно-одинаковыми кусочками слюды бесследно исчезли, а на их месте появились распашные окна из дерева и прозрачного стекла – отчего солнечные лучи впервые за долгое время беспрепятственно освещали затейливую роспись стен и потолка, придавая ей какой-то незнакомый вид. Блестели вощёным буком аккуратно-одинаковые полки, занявшие добрую половину одной из стен – кто-то уже успел бросить на них пару книг и одинокий свиток… Но более всего привлекал внимание хозяина покоев стол незнакомого вида и стоящий в дальнем уголке странно высокий и массивный поставец.

 – Отчего же. Нравится, и даже очень!.. Дайте-ка я вас расцелую!..

Незамедлительно выполнив своё намерение, растроганный отец поблагодарил каждого из отпрысков, после чего отправил среднего и младшего сыновей смывать с себя пыль странствий (как-никак, вместе с ним на охоте были!), дочке же шепнул про корзинку с маленькими детёнышами горностая в её покоях.

 – Сыно, ты про этот стол мне все уши прожужжал?

Старшенький, стоявший у двери, тут же приблизился:

 – Про него, батюшка.

Полюбовавшись искусно вышитым двуглавым орлом и одобрительно хмыкнув, великий государь решительно уселся на стулец, откинулся на спинку и добродушно распорядился:

 – Показывай, что тут к чему.

 – Да, батюшка. Вот тут и тут выдвижные ящички для важных бумаг и иного прочего. Здесь набор для письма – чертилки, перья стальные и обычные, чернильница…

Надо сказать, царственному родителю очень понравилась ровная гладь столешницы и медведь-точилка – а так же потаённый ящичек, становящийся доступным только при одновременном нажатии на два разных места стола.

 – Как, говоришь? Завиток и?..

 – Вот этот выступ.

С тихим щелчком часть резной панели сдвинулась в сторону, позволяя тем самым себя подхватить. И вытянуть – обнажая внутренности небольшого, и пока ещё пустующего ящичка.

Щелк!

Панель встала на место, а великий государь царства Московского встал на одно колено и придирчиво осмотрел место тайника.

 – Изрядно. А кто делал?

 – Ефрем, столяр Особливого амбара. Рассказать никому не сможет.

 – Что, крестоцеловальную клятву тебе дал? Хм. А это что?

Высокий поставец несуразного вида оказался совсем даже и не поставцом – а толстостенным ящиком из уклада. Нет, снаружи-то как раз было дерево…

 – Изрядно!.. А где проушины для замка?

Приглядевшись, хозяин Кабинета тут же обнаружил небольшую замочную скважину.

 – Вот он где?..

 – Нет, батюшка, это обманка, запор же устроен иначе. Видишь вот эти четыре кругляшка с внутренней стороны дверцы?

Трр!..

Медленно, так, чтобы отец всё хорошенько разглядел и запомнил, Дмитрий набрал четыре цифры и захлопнул дверку первого в мире сейфа с кодовым замком. Затем подёргал ручку, и опять же медленно и напоказ выставил те же самые цифры на небольших наборных дисках, довольно хорошо замаскированных под элементы внешней отделки. Лёгкое движение руки, и дверка плавно распахнулась, открывая доступ к трём абсолютно пустым отделениям. Дважды родителю ничего показывать или объяснять не понадобилось.

 – Это что же, любые цифирьки можно накрутить? Так. А ежели по твоим крутилкам чем тяжёлым ударить? Молотом, например?

 – Сломаются. Тогда, чтобы открыть, придётся ОЧЕНЬ долго зубилом рубить. За полгода может чего и выйдет…

 – А иначе – никак?

 – Никак, батюшка.

Оглядев слегка утопленную в корпус дверку и небольшой зазор, довольный "именинник" погладил стальное хранилище в том месте, где внутри видел хитрые петли. Попробуй их достань зубилом – снаружи-то?!..

 – М-дам, изрядно.

Самостоятельно закрыв-открыв подарок, великий князь расплылся в довольной улыбке. Такие новинки ему нравились!..

 – Что за мастер делал?

 – Ящик и дверку с петлями отлили на заводе в Туле. Замок сделал сам, и собрал всё вместе – тоже сам.

Давно уже переставший удивляться талантам своего первенца, царь с лёгким довольством хмыкнул, в какой раз думая – любит его бог, раз такого сына послал. Ох любит!!! Потискав Митьку в крепких объятиях (исключительно по-отечески!), и порядком взъерошив тяжёлую гриву волос, тридцатипятилетний родитель в полный голос рассмеялся.

 – Ну батюшка!..

 – Поговори ещё у меня.

Довольный, как!.. В общем, сильно довольный Иоанн Васильевич проследовал в свою спальню, где первым же делом вскрыл окованный толстыми железными полосами сундук – после чего и перетаскал его содержимое (при самой деятельной помощи сына, конечно) в новое хранилище. Тубусы с картами заняли нижнее, самое большое отделение – такое большое, что в нем поместились и все важные челобитные с донесениями (а также и доносы). В среднее одна за другой легли пять книжиц – между прочим, удивительно похожих на ту, что с месяц назад вертел в своих руках князь Воротынский. И опять же – с полдюжины грамоток самых разных размеров. Ну а самое верхнее отделение удостоилось всего двух книжиц изрядно потёртого вида и десятка пухлых мешочков с самым разным содержимым. В одной калите было серебро, в шести других – полновесное золото, ну а последние две не звенели, а тихонечко побрякивали. Так, как если бы в них были драгоценные камни…