Неоновые огни Орлеана. Преступление - Оксана Бовари

— Хватит его защищать, Леота! — разбушевался отец. — Он и тебя ни во что не ставит! Ну ничего, в полицейской академии из тебя быстро выбьют всю дурь!

На глазах мамы выступили слезы, и Солимр решил, что на сегодня достаточно.

Время шло к полудню. Из-за дневной духоты Орлеанские улицы были практически пусты. В пальмах путался горячий ветер, а испаряющиеся лужи создавали эффект сауны. Сол поглядывал на небо — не бегут ли переменчивые тучи, что хотя бы на время скроют город от солнца.

Приятное напряжение от множества дел и еще более приятная удовлетворенность от их завершения постепенно сходила на нет. Дела копились, а результаты становились все малозаметнее.

Разговор с раненым членом отряда Химеры в больнице Гамильтона ничего не дал. Фанатично преданный своему лидеру, он прикрывался Пятой поправкой и помалкивал. Сол договорился с Ленни — давним другом из детективного отдела — отвезти подозреваемого на «прогулку», но к вечеру выяснилось, что пациент таинственным образом исчез сразу после хирургической операции. Химера не лукавил, когда утверждал, что стоит за своих горой.

Кармин Хэйс тоже не радовала новыми зацепками. Ее маршрут изо дня в день состоял из похода в танцевальную школу, из школы в бар, а из бара домой. К удивлению Солимра, она не водила к себе мужчин и всегда ночевала дома в одиночестве. Неужели учуяла слежку? Даже как-то досадно, ведь через широкий круг ее «знакомых» Сол рассчитывал выйти на волонтера Химеры или его самого, если учесть щедрость анонима к своей «козочке». Но Кармин общалась только с Барни и Мартином, и оба ничего не подозревали о ее теневой жизни.

По утрам она спала почти до полудня, и до тех пор можно было проанализировать ее прошедший день. Попрощавшись с мамой, Солимр вернулся в Шато и взялся за фотографию, которую нашел у Кармин дома. Он надеялся выйти на след до назначенного обеда с Викторией. Наверху, у себя в серверном логове, Луи искал людей на фото, а Сол устроился в своем кабинете. Его интересовал разрисованный фасад здания за их спинами.

— Итак, Маривилл, Тимберлейн или Норгейт. Есть предположения? — спросил он Луи, пока монитор напротив него перебирал архитектурные варианты из сети.

— Ставлю на Маривилл или Тимберлейн. Норгейт — самый приличный из них.

— Тогда моя версия — Южный Тимберлейн, — задумчиво проговорил Солимр, крутясь в кресле из стороны в сторону. — Отличное место для преступной базы. Закрытое и аутентичное.

— Это черный квартал, ты что, расист? — поддразнил его Луи.

— Расистее некуда, — шутливо отозвался Сол. — А еще там полно ночлежек для бездомных.

В Орлеане насчитывалось более тридцати социальных приютов, и большую часть из них разбросало по окраинам и неблагополучным районам. Малоэтажный берег Химеры жил сам по себе, по своим правилам и законам. Они не платили дань в фонд Ривьера, не спрашивали у него разрешения и не просили протекторат. Коммуны держались обособленно и сами решали свои проблемы, порой эффективнее, чем если бы ими занималась мэрия. С ранних лет Сол слышал от отца про теорию разбитых окон, которые на подсознательном уровне подталкивают к мелким правонарушениям, таким как вандализм, пьянство и разбой. Кем бы ни был Химера, он тоже о ней знал, потому что в Тимберлейне целенаправленно боролись с запустением и бесхозностью. За последние два года там каким-то чудом даже снизился уровень преступности. На пару процентов.

Выходит, что Химера как минимум человек начитанный, либо специально изучавший базовую криминологию.

— Давай-ка попробуем разместить на карте все места, где объявлялись отряды, и все местные приюты, — сказал Сол. — Возможно, увидим паттерн. Это здание определенно из разряда каких-то учреждений.

— Или арт-объект, — хмыкнул Луи. Карта на экране покрылась россыпью жирных точек местоположений. — Вот эта старая католическая школа выглядит похоже, как считаешь?

— Вполне себе. Но она принадлежит муниципалитету. Стал бы Химера так рисковать?.. Вышли мне всю доступную историю этой школы, особенно по части прав собственности, — попросил Сол.

— Уже у тебя. А я за сэндвичем, пока мой желудок от меня не ушел, — ответил кракер и отключился.

Бывшую католическую школу ремонтировали на народные деньги, то и дело отбиваясь от работников муниципалитета, запрещавшего самовольное строительство. Выходит, именно здесь Кармин научилась тому, как вести себя с мужчинами? А именно: как искусить, напоить, обокрасть и безнаказанно свалить. Иронично. И именно отсюда кормящая рука Химеры повелевала беспризорниками.

Фоном работали скрытые камеры в квартире Кармин. Солимр углубился в содержание архивных справок, как вдруг его слух стал улавливать странные звуки. Кто-то тихонько вздыхал, а когда раздался вполне отчетливый стон, Сол окончательно очнулся. В поисках источника звука он бросил взгляд на соседний монитор и не сразу поверил своим глазам. Камера в спальне Кармин показывала постель и саму хозяйку, лежащую под скомканным одеялом. Рук не было видно, они сосредоточенно возились где-то внизу живота.

Раздался новый стон, еще громче прежнего. Сол отодвинул клавиатуру и осторожно откинулся в кресле. Он в изумленном замешательстве прикрыл лицо ладонью, испытывая неловкость при виде интимного действа и в то же время не в силах отвести от него взгляд.

Сладкие стоны, ставшие уже откровенно громкими, терзали его слух. Сердце колотилось в груди, и все его естество рвалось туда, в экран монитора; оказаться в постели с рыжей фурией и умножить ее наслаждение. Касаться разгоряченной кожи, целовать припухшие губы и самому погрузиться в блаженство. И затем, прижимая ее к себе, в нарастающем пламени провести по спирали страсти до самой вершины; с ней вместе сорваться с запредельного края и рухнуть в невесомость.

Вне сомнений, Кармин шла именно к этому, причем на всех парах. Ее финальный бурный стон вывернул его душу наизнанку и унес ее с собой, вместо этого оставив в груди что-то инородное, тягучее и недопустимое.

Еще долгое время после наступления тишины его обуревало страстное желание, но отчего-то Сол не решался пошевелиться. Кармин как ни в чем не бывало потянулась, скинула одеяло и запорхала по комнате, собираясь на тренировку.

Взгляд Солимра упал на иконку связи с Луи, и до него дошло, что происходящее записывалось на сервер кракера. Торопливым жестом он вырезал несколько последних минут из общего доступа. И, слава богу, вовремя.

— У Кармин что-то запись прервалась, — вернувшись, озабоченно проговорил Луи. Какой глазастый! — Или это у меня глюки?

— Да, у меня тоже прервалась, — севшим голосом ответил Сол и прочистил горло. — Наверное камеры разрядились, или она опять проверяет свои глушилки. — Он установил на запись пароль и глянул на часы, рывком заставляя себя вернуться в реальность. —