Суфии - Идрис Шах
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На самом деле искусственная голова делалась не из меди. Она действительно была искусственной в том смысле, что являлась продуктом суфийской работы. В конечном итоге подразумевается, конечно же, голова самого человека. Один из летописцев довольно близко подошел к разгадке, сообщив что «голова была из плоти и крови, подобно голове обычного человека». Однако смысловое ударение в этой фразе сразу заставляет обычного читателя подумать, что она все же была искусственной, и, подобно хорошему фокусу, отвлекает его внимание от способа изготовления такой головы, иначе можно было бы заподозрить, что голова – это кодовое слово, описывающее результаты некоего (еретического) формирующего процесса.
«Медь» по-арабски называется СуФР, а корень СФР может означать «желтый». «Медная голова» произносится арабами точно так же, как и «золотая голова». «Золотая голова» (по-персидски сар-и-тилаи) – это суфийская фраза, обозначающая человека, «преобразовавшего в золото» свое внутреннее сознание в результате суфийского обучения и деятельности, суть которых излагать здесь недопустимо.
Три головы черной мудрости изображены на щите основателя Ордена Тамплиеров на золотом фоне – «На золоте три мавританских головы чернеют».
Фраза «я делаю голову» используется дервишами, чтобы указать на то, что они преданы исполнению определенных суфийских упражнений. Вполне возможно, что Альберт Великий и Папа Сильвестр тоже пользовались этой фразой, которую их современники поняли буквально, полагая, что она является ссылкой на некий искусственный объект.
Альберт Великий, родившийся в 1193 г., хорошо знал мусульманскую и суфийскую литературу и философию. Как отмечает профессор Браун, он превзошел традиции западных ориенталистов, когда, «одетый в арабскую одежду, излагал в Париже учение Аристотеля, основываясь на трудах Аль-Фараби, Ибн-Сины (Авиценны) и Газали».
Тайны на Западе
4. Франциск Ассизский
Даже если завязать сто узлов, веревка останется единой.
Руми
Почти все знают о том, что Святой Франциск Ассизский вначале был беззаботным итальянским трубадуром, который пережил религиозное обращение и стал святым, обладавшим сверхъестественным влиянием на животных и птиц. Документально установлено, что трубадуры представляли собой остаток сарацинских музыкантов и поэтов. Многие также разделяют мнение, что возникновение и развитие средневековых монашеских орденов было во многом обусловлено проникновением на Запад мусульманских дервишеских организаций. Если исследовать деятельность Св. Франциска с этих позиций, можно сделать несколько интересных открытий.
Франциск родился в 1182 г., он был сыном торговца Пьетро Бернардоне и его жены Мадонны Пики. Сначала мальчика назвали Джованни, но его отец так любил Францию, где прошла большая часть его коммерческой жизни, что «из любви к стране, которую только что покинул», он впоследствии дал ему новое имя: Франческо.
Хотя Франциска считают итальянцем, он говорил на провансальском языке, которым пользовались трубадуры. Нет почти никаких сомнений в том, что дух произведений трубадуров подсказал ему, что за внешними проявлениями их деятельности крылось нечто более глубокое. Его собственная поэзия иногда так напоминает любовные стихи Руми, что одно это уже может побудить читателя заняться поисками каких-либо свидетельств о связи Св. Франциска с суфийским Орденом Мевлеви. Здесь мы сталкиваемся с первым из целого ряда рассказов, которые западные биографы считают необъяснимыми.
Крутящиеся Дервиши могут достигать интуитивного знания отчасти благодаря особой форме вращения, осуществляемой под руководством наставника. Школа Крутящихся Дервишей Руми была в самом расцвете своей деятельности в Малой Азии, а ее основатель был все еще жив, когда жил святой Франциск.
Вот одна из загадочных историй, связанных с «вращением»:
Франциск проходил через Тоскану вместе со своим учеником, братом Массео. Вскоре они подошли к развилке. Одна из трех дорог вела во Флоренцию, другая в Ареццо, а третья в Сиену. Массео спросил, куда они пойдут.
– Куда будет угодно Богу.
– А как узнать об этом?
– Нам будет дано указание. Ты дал обет послушания, и я приказываю тебе кружиться на месте, как это делают дети, пока я не остановлю тебя.
Бедный Массео стал кружится на месте, и кружился пока не упал. Потом он поднялся и умоляюще посмотрел на святого, но Франциск ничего не сказал, и Массео, помня об обете послушания, снова закружился изо всех сил, падал, поднимался, и снова кружился, пока ему не стало казаться, что вся его жизнь была сплошным кружением. Наконец он услышал долгожданные слова: «Остановись и скажи мне, куда ты смотришь?»
«В сторону Сиены», – задыхаясь, ответил Массео, под которым кружилась земля.
«Значит, мы должны идти в Сиену», – сказал Франциск, и они пошли именно туда.
То, что Франциск ощущал, что истоки вдохновения трубадуров находятся на Востоке, а также то, что он был связан с суфиями, кажется очевидным благодаря многим свидетельствам. Когда на аудиенции у Папы Франциск добивался официального признания своего Ордена, он рассказал притчу, которая показывает ход его мысли в отношении осиротевшей традиции и необходимости восстановить ее реальность. Фразы, которыми он пользуется в притче, чисто аравийские, а вся ее терминология (король и его двор, женщина и ее сыновья в пустыне) говорит именно о сарацинском, а не христианском влиянии.
Бонавентура, описавший аудиенцию у Папы Иннокентия, свидетельствует: «Франциск рассказал притчу. Он сказал: “Один богатый и могущественный король взял в жены бедную, но очень красивую женщину, жившую в пустыне. Он очень любил эту женщину, и она родила ему похожих на него детей. Когда сыновья короля подросли, мать сказала им: “Дети мои, не стыдитесь, вы – сыновья короля”. Затем она послала их ко двору, снабдив на дорогу всем необходимым. Король был восхищен их красотой, и, видя, что они похожи на него самого, спросил у мальчиков, кто их родители. Когда они ответили, что их мать – бедная женщина, живущая в пустыне, обрадованный король сказал: “Ничего не бойтесь, вы – мои сыновья, и если уж за моим столом кормятся чужие, прогоню ли я вас, своих законных детей?!”».
Традиция, гласящая, что суфии являются представителями эзотерического христианства, вышедшими из пустыни, и что они – дети бедной женщины (Агар, жены Авраама и прародительницы всех арабов), полностью соответствует вероятности того, что Франциск пытался донести до Папы, что суфийский поток представляет христианство в непрерывной форме.
Сообщается, что во время
