Судьбы человеческие - Фэй Уэлдон

Сейчас Сара осталась в доме, чтобы проследить за окончательным демонтажем и закрытием этого заведения. Одну из собак она пристроила в хорошие руки, а другая, которую она называла Ким, сейчас лежала под столом. Но Сара никогда не имела дела с собаками и не сможет долго держать ее у себя.

— По-моему, вы ее перекармливаете, — нерешительно сказал Артур и легонько толкнул животное ногой, собака вопросительно взглянула на него. — С другой стороны, — добавил он, — очень хочется, чтобы такая собака была счастлива.

Он сочувствовал этим собакам из «Ист-лэйка» — ведь они добились возмездия своими силами. Бывает в жизни и такое. Он внимательно посмотрел на собаку, она мигнула в ответ и положила голову на его ботинок.

— Ладно, — сказал Артур, — я буду опекуном этой собаки. Ее надо немного потренировать и привести в форму. У меня есть друзья, которые занимаются с собаками в специальной школе, на границе с Уэльсом.

И конечно, у Сары там оказались родственники, и таким образом, все время находилось у них что-то общее, и их знакомство и взаимопонимание все больше укреплялись, ко взаимному удовольствию. Я думаю, что встреча с Сарой была вознаграждением Артуру за его верность и настойчивость в поисках Нелл и за его бессонную ночь возле ребенка Хелен — ведь другой мужчина в подобных обстоятельствах мог просто уйти. Добрые дела рано или поздно вознаграждаются, иногда самым неожиданным образом.

Сара выяснила, что Эллен Рут исчезла в ночь, когда был ограблен музей древностей Монтдрагон. Стало известно, что грабители проезжали как раз по этой автостраде. Конечно, в целом случай с девочкой довольно необычен. Эллен Рут — ребенок, не знавший своего прошлого, просто английская девочка, бредущая по автостраде, ведущей во Францию. И вот она исчезла, как будто ее и не было вовсе.

— В конце концов, — сказала Сара, — у этой девочки хватило силы духа и разума, чтобы убежать. Ведь никто другой этого не сделал. А из-за того, что она убежала, распределитель «Ист-лэйк» закрыли и, вероятно, надолго.

— Если ее не найдет полиция, — сказал Артур, — то, действительно, можно предположить, что ее захватили с собой грабители! Если найдут их, найдут и ее.

Ему казалось, что какой-то след Нелл он уже обнаружил. У него было чутье на такие вещи и, как ты уже знаешь, читатель, интуиция редко подводила Артура. Нелл была где-то спрятана вместе с украденным шкафом работы Чиппендейла.

Собака потянулась из-под стола и лизнула его руку, и Артур вдруг почувствовал, что, где бы ни была сейчас Нелл, с ней все в порядке, и эта собака как-то причастна к ее судьбе и его собственной. Все, что ему сейчас следует делать — это любить Сару и присматривать за собакой, и тогда однажды, в один прекрасный день, судьба сама приведет к нему Нелл. Жизнь иногда неожиданно меняется к лучшему, читатель. Следует быть снисходительным к себе и позволить себе быть счастливым.

Восхитительное искусство

— Ну и что здесь такого? — спросила Энджи у Клиффорда во время посещения Речной галереи. Галерея только что открылась: длинный, узкий зал с красивой подсветкой, с видом на Темзу, на стенах — картины, которые она разглядывала с недоумением, как образцы непонятной мазни.

— Детское искусство, — коротко произнес Клиффорд. Энджи приехала ненадолго. Он же скоро должен был стать отцом двойни. Хелен медленно прохаживалась по комнатам дома на Орм-сквер, спокойная, ленивая и безмятежная, она ходила босиком, гордо неся огромный живот — все же лестно, что виновник этого он, Клиффорд. Носить близнецов не так уж и легко, но Хелен казалась спокойной и удовлетворенной и только иногда вздыхала и тихонько стонала. Он собирался присутствовать при родах. Конечно, он будет там. Если вы уже потеряли одного ребенка, вам не захочется новых потерь, даже если возмещение приходит в двойном объеме.

— Так что же, в конце концов, они собираются делать с этим детским искусством? — вновь спросила Энджи.

— Устраивать выставки, — ответил Клиффорд.

— Боже мой, — проговорила она. — А зачем? Какой прок в этом?

— Связи с общественностью, — снова кратко объяснил он.

Он не рассказал Хелен, что приехала Энджи. Он не хотел ее расстраивать. Сам он желал, чтобы Энджи уехала как можно скорее. Он вовсе не хотел, чтобы она вновь завлекла его к себе в постель. Она сейчас была очень худа и казалась высушенной солнцем.

— Ужасная мазня, — проворчала Энджи. — Все это, что зовется детским искусством, не причудливо и оригинально, как обычно думают родители, а просто никуда не годится.

Они остановились перед одним рисунком, довольно милым и каким-то неземным, как показалось Клиффорду. Он получил первую премию на конкурсе. На нем были изображены две довольно нечеткие фигуры внутри какой-то раковины, а может быть, летательного аппарата или некоего небесного лифта, который опускался, как на стропах, на цепочках голубей, прямо в ладони ангелов, высунувшимся из пушистых облаков и ласково смотрящих вниз, на спокойную поверхность моря.

— Весьма своеобразно, — заметила Энджи. — Вот на этого ребенка, кем бы он ни был, следует обратить внимание.

— По-моему, просто восхитительно! — сказал Клиффорд и подошел, чтобы разглядеть фамилию художника. Это была некая Нелл Бичи, девяти лет. Он вспомнил свою Нелл и облизнул губы. Горе иногда все еще напоминало о себе, но теперь он уже не приходил в ярость, ему становилось просто грустно. А сколько лет теперь было бы Нелл?

— Почти как Лэлли, — проговорил он. — Похоже на него. Только здесь не страдание, а счастье.

— Что-то я не пойму, о чем ты говоришь, — сказала Энджи. — У меня по-прежнему номер в отеле «Клэриджес». Может быть, поедем, разопьем бутылочку шампанского и отметим предстоящее рождение близнецов?

Мне очень неприятно говорить, что сделал Клиффорд (хотя он мысленно и скрестил пальцы, чтобы не обрушились неприятности), может, лучше притвориться, что ничего не случилось? Но ведь случилось. Ведь было. Энджи улетела, торжествуя победу. Хелен ничего не узнала. Клиффорд не сказал ей. Ведь он никому не причинил никакого вреда! Ох, читатель, таков порядок вещей, что наши добрые и дурные дела кладутся на разные чаши весов, и если даже вы никому не нанесли заметного вреда, то, позвольте вам заметить, вы не принесли и пользы. Так давайте же делать добро!

Мир и покой

Читатель, представьте себе тихую горную долину на границе с Уэльсом, 1977 год. Представьте себе мягкие контуры гор, быстрые потоки, крутой поворот автострады и, примерно в полутора километрах от него, маленькую деревушку Рюэлин, в которой нет ничего особенного, кроме церкви с древнесаксонской башней, посмотреть на которую иногда забредают случайные туристы. Так называемая Дальняя ферма расположена на окраине деревни, и тоненькая, хорошенькая, веселая двенадцатилетняя школьница, первый год обучающаяся в общей средней школе, по утрам садится здесь в автобус, а вечером возвращается обратно. И, конечно, это никто иная, как Нелл Уэксфорд. Я уверена, что читатель будет рад узнать, что она уже несколько лет живет в мире и покое, хотя и среди преступников. Они ей заменили отца и мать. Строго говоря, только такие ортодоксы, как Джон Лэлли могли бы тогда назвать людей, среди которых оказалась Нелл, преступниками. В какой-то мере они тоже принадлежали миру искусства. И вот десять лет спустя, в наше время, когда воображение художника перестало цениться, а искусство попало в полную зависимость от тех, кто имеет деньги и знает, как эксплуатировать творчество, сейчас, когда прошлое расчищается во имя настоящего, вдруг оказалось, что слово, «преступник» по отношению к ним приложимо и уже не звучит так странно и абсурдно.