Новый Мир ( № 6 2008) - Новый Мир Новый Мир

о действиях местных евреев, на которые, по общему мнению, было необходимо

ответить возмездием. Поводы могли быть “экономические”: евреи виноваты в нехватке муки. Очень часто поводом для бандитов и военных зайти в дом были утверждения “из этого дома стреляли” или “у вас в доме хранится оружие” (“люди войны” для начала ставили жертв на роль равных, на роль своего военного противника, чтобы потом вести себя на правах его победителя). Другой измышляемый повод мог быть политическим4.

Со стороны учинителей погромов, при всей их антикоммунистической направленности, встречалась марксистская, классовая аргументация5 . Были объяснения марксистские же со стороны собственно еврейской6, были объяснения со стороны власти, например советской7.

Историческая дистанция, на которой находятся публикаторы и современные читатели этих материалов, позволяет понять, что цель, которую то сознательно, то бессознательно преследовали погромщики, была: устранение еврейских поселений с тех территорий, где они размещались. Как написано во Введении, “во всех этих местах погромы были направлены не только против самого еврейского населения, но и против мест его проживания: квартиры со всем их содержимым, еврейские кварталы, сами местечки и т. д. разграблялись, разорялись, а затем целиком или частично сжигались”. В ряде случаев это сопровождалось “своеобразно ритуальными и одновременно сугубо практическими действиями: после полного сожжения местечек их территории были распаханы”. Как следствие — “ликвидировалась сама возможность дальнейшего проживания евреев в этих районах”. Уцелевшие евреи спасались в основном бегством в крупные города, из них часть вскоре эмигрировала, часть погибла в годы Второй мировой войны, часть осталась, и о ее последующей истории надо будет сказать особо.

Что касается погромов в той форме, в которой они проходили, то теперь видно, что это был один из путей “решения еврейского вопроса”. Иррациональные на вид массовые действия по разрушению (помимо грабежа, то есть экспроприации) еврейского имущества и недвижимости вкупе с действиями по устрашению (помимо физического уничтожения) евреев путем террора сложились в эффективную с точки зрения результата акцию.

Отвлекаясь на время от морально-нравственной стороны дела, мы можем констатировать, что в два относительно коротких периода усилиями погромщиков во времена Гражданской войны, а затем нацистов в годы Второй мировой на этих территориях был положен конец историческому существованию еврейского этноса (можно сказать, и “еврейской нации”, “еврейского народа”). Речь не идет о поголовном уничтожении евреев. Эта задача если и ставилась кем-то, то не была решена. А задача, которая, быть может, никем не ставилась как задача, — устранить еврейство — решена, и это исторический факт.

Вышедшая в том же году, что и “Книга погромов”, монография Ю. Слезкина8 обстоятельно разъясняет, почему во всем человечестве и на протяжении всей его истории диаспорические общности оказывались на положении полезных практически, но признаваемых зловредными и потому ненавидимых и часто изгоняемых.

В частности, везде рано или поздно изгоняли или хотя бы пытались изгнать еврейские анклавы. Или принуждали к утрате чужести — к ассимиляции.

Еврейство как особая, автономно воспроизводившаяся этно-религиозно-языковая общность со своей культурой и экономикой, своими законами, наконец, своей территорией проживания (местечки), словом, еврейство как одна из народностей России было уничтожено. Не все жители еврейских анклавов были истреблены. Но формы социального существования оставшихся в живых, и родившихся после того, и продолжающих считать себя или считаться евреями стали

совершенно иными. Отличие таких евреев от остальных жителей России теперь куда меньше, чем их отличие от их собственных предков — евреев из местечек, существовавших до Гражданской войны, а теперь полностью прекративших свое существование.

Алексей Левинсон

1 Российская академия наук. Институт славяноведения. Государственный архив Российской Федерации. “Книга погромов. Погромы на Украине, в Белоруссии и европейской части России в период Гражданской войны 1918 — 1922 гг. Сборник документов”. Ответственный редактор Милякова Л. Б. Ответственные составители: Зюзина И. А., Милякова Л. Б. при участии Середы В. Т. (Украина, европейская часть России), Розенблат Е. С., Еленской И. Э. (Белоруссия).

2 Вот пример действия/бездействия властей (из “Письма неизвестного корреспондента о погроме <…> казачьими частями корпуса ген. Мамонтова в июле 1919 г., № 326”): “Царицын был взят Добрармией 17 июля, а первый приказ о строгом преследовании грабежей и насилий был опубликован 29 июля, когда фактически все уже было сделано”.

3 Вот строки из описания одного из таких погромов: “Рассыпавшиеся по еврейским улицам казаки группами от 5 до 15 чел. с совершенно спокойными лицами входили в дома, вынимали шашки и начинали резать бывших в доме евреев, не различая ни возраста, ни пола. Они убивали стариков, женщин и даже грудных детей. Они, впрочем, не только резали, но наносили также колотые раны штыками. К огнестрельному оружию они прибегали лишь в том случае, когда отдельным лицам удавалось вырваться на улицу. Тогда им вдогонку посылалась пуля”.

“В доме Зазули убита дочь, которую долго мучили. Мальчик в доме получил несколько ран и притворился мертвым. Мать предложила убийцам деньги, но они ответили: „Мы только за душой пришли””.

4 Вот пример из примечаний к книге. “Солдаты врывались группами в квартиры к евреям и под предлогом обыска и поиска большевиков грабили самым бесстыдным образом: забирали вещи, деньги, еду, все, что им попадалось в руки. Вместо того, чтобы искать большевиков, они рылись в шкафах, ящиках письменных столов и так далее. <…> Большая часть убитых не имела никакого отношения к политике, а тем более к большевикам. Среди убитых есть подростки, женщины и дети. Всего же в тот день и последующие было убито <…> 39 человек” (см. также: Милякова Л. Б. Забытый погром: Лида, апрель 1919 г. — “Берасцейскi хранограф”. Зб. навук. прац. Брэст, 1999. Вып. 2, стр. 343 — 346). 

5 Пример: “О причинах, будто бы возбуждавших [подобные настроения] среди местных крестьян, погромленные передают следующее. В одном из столкновений повстанцев с советскими войсками пало десять повстанцев. Смерть их была приписана, главным образом, участию евреев среди советских войск, и за это [крестьяне] и отомстили всем евреям. Велась злостная агитация против евреев всеми бандами от атамана до простого грабителя. Железняк объяснял крестьянам, что евреи при царизме сидели на плечах крестьян, а теперь завладели властью, необходимо все забрать у евреев и выгнать их из сел и местечек”.

6 “Старый мир <…> использует испытанный путь еврейских погромов, чтобы оттянуть срок расплаты за все свои прегрешения и срок своего полного исчезновения”.

7 Декрет СНК “О пресечении в корне антисемитского движения”. 27 июля 1918 г.

8 Слезкин Ю. Эра Меркурия. Евреи в современном мире. М., “Новое литературное обозрение”, 2007.

Побег в отель "Будущее" в униформе тюремщика

Побег в отель “Будущее” в униформе тюремщика

Александра Ленель-Лавастин. Забытый фашизм: Ионеско, Элиаде, Чоран. Перевод с французского Е. Островской. М., “Прогресс-Традиция”, 2007, 528 стр.

уммировать впечатления об этой книге можно формулой записных шутников:

есть две новости, хорошая и плохая. Или можно сказать так: “Забытый фашизм” — очень познавательная книга с массой малоизвестных фактов из жизни очень интересных писателей, которую при всем при этом очень трудно, а если честно, то зачастую просто неприятно читать…

Французская исследовательница А. Ленель-Лавастин — специалист по восточноевропейской интеллектуальной истории ХХ века. Закончила Сорбонну, там же защитилась; издала ряд книг по своей тематике, среди героев которых, в частности, Чеслав Милош.

“Забытый фашизм” — сравнительная работа о трех “великих парижских румынах” — Эжене Ионеско, Мирче Элиаде и Эмиле Мишеле Чоране, точнее — об их близости к националистическим движениям в молодости и последующем преодолении, трансформации и сокрытии прежних взглядов. Исследование, действительно, добротное в плане проработки темы и охвата источников; как пишет сама исследовательница, “я оказалась в более выгодном положении, чем многие западные толкователи творчества Элиаде и Чорана <...>. Мои предыдущие изыскания по проблематике румынского национализма с 1920-х годов и вплоть до коммунистического периода позволили создать необходимый для данного исследования исторический фон; возможность непосредственного доступа к источникам обеспечила проведение контекстуального сопоставления ранних работ Чорана, Элиаде, Ионеско, прежде очень мало известных и оказавшихся крайне интересными, с их более поздними трудами”.