Однажды в Америке - Хэрри Грей

— То есть вы, ребята, круче, чем простые частные детективы? — уточнил Макс.

— Да, мы выполняем грязную работу, — подтвердил Лефти. Макс посмотрел на меня. Я ответил ему кивком. Мы с ним подумали об одном и том же.

— Хорошо, ребята, — сказал Макс, — вы наняты за шестнадцать долларов в день.

— А кто нам будет платить? — удивленно спросил Лефти.

Макс вытащил из кармана пачку денег. Детективы, вытаращив глаза, проследили, как он отделил от пачки две стодолларовые купюры и сунул их им.

— Годится? — спросил Макс.

— Конечно, годится. А что делать? — спросил Лефти. Макс посмотрел на меня. В это время в комнату вошел Косой с бутылками. Он поставил бутылки на стол и вопросительно посмотрел на детективов.

— Эти двое — благородные, — объяснил я. — Они работают на нас.

— Что-то они не очень благородно выглядят, — заметил Косой.

— Они частные детективы, — ответил я.

— Что? Благородные детективы? — поразился Косой.

— Да. Благородные детективы, — ответил я. Макс открыл одну из принесенных Косым бутылок и предложил Эдди и Лефти выпить вместе с нами. Мы выпили. Затем я нашел графин для воды и смешал в нем новое виски с зельем от Толстого Мои. Вручив по бутылке смеси Эдди и Лефти, я спросил:

— Вы узнаете благородного по внешнему виду?

— Конечно, — ответил Лефти. — Мы знаем их всех.

— Будете угощать выпивкой из этих бутылок всех благородных, которых увидите на работе у лифтов. В виски добавлено снотворное.

Лефти улыбнулся:

— Неплохой способ, чтобы выключить их из игры.

— После того как они выпьют, можете их вышвыривать, — сказал Макс.

— Большинство из них и так смоется, если я скажу, что за профсоюзом стоит Общество, — ответил Лефти.

— Ладно, — сказал Макс. — Только не вздумайте сами смыться раньше, чем сделаете работу. И без всяких фокусов.

— Хочешь забрать деньги и заплатить потом? — оскорбленно спросил Лефти.

— Нет, мы вам верим, — ответил я. — Заскакивайте сюда ближе к вечеру.

Лефти кивнул и сказал: «Пока». Эдди кивнул и хрюкнул.

Глава 36

В конце концов в приемной в разнообразных позах спали уже около пятнадцати человек.

— Слушай, Макс, приемная просто нашпигована этими спящими уродами. Туда просто страшно зайти, — сказал я.

— Свали их там, — ответил Макс, ткнув большим пальцем в сторону соседней комнаты. — А я позвоню Эдди. Пора выпускать на улицы его шантрапу.

Макс снял трубку и связался с отелем. Мы с Простаком перетащили большую часть спящей команды. Когда мы взялись за очередного неподвижно храпящего на стуле посетителя, раздался звук открывшейся входной двери, и чей-то голос изумленно воскликнул:

— Какого черта!

Мы обернулись. Возле двери стоял человек средних лет. Он удивленно рассматривал представшую перед ним картину.

— Кто вы, к черту, такие? И что здесь, к черту, происходит?

Мы ничего не ответили, и он повторил:

— Кто вы, к черту, такие? Где Вальтер и Лаки?

Не дожидаясь ответа, он сердито пробежал через приемную и ворвался в другую комнату. Увидев Макса, сидящего за столом и курящего сигару, он вновь изумленно воскликнул:

— Какого черта?

Макс посмотрел на него, стряхнул пепел с сигары и, обворожительно улыбнувшись, вежливо спросил:

— Если я не ошибаюсь, передо мной мистер Ливингстон?

— Какой, к черту, Ливингстон! — завопил человек. — Я Зеспус. И какого черта ты делаешь за моим столом?

— Не надо так орать, — вежливо ответил Макс. — Кроме грыжи это может вызвать и повышение кровяного давления.

— Что за чертовщина здесь происходит? — сердито произнес Зеспус. — Где мои люди, Лаки и Вальтер?

— Здесь, — ответил Макс.

Он поднялся на ноги, взял Зеспуса под руку и, подведя его к стенному шкафу, открыл дверцу. Зеспус немо уставился на своих беспомощно сидящих на полу сотрудников. Макс отвел обмякшего хозяина агентства к столу и усадил на стул. Тот некоторое время сидел, тяжело дыша и утирая лоб носовым платком.

— Вы откуда? — наконец заговорил он. — Вы из конторы Рыжего?

— Как ты догадался? — спросил я. — А откуда еще вы могли взяться?

Теперь, решив, что мы из конкурирующего детективного агентства, пытающегося оттяпать себе работу по вербовке штрейкбрехеров, Зеспус вновь ощутил почву под ногами. Он несколько оживился и сразу же пошел в лобовую атаку.

— Вы — ребята что надо, — произнес он, прикуривая трясущейся рукой сигару. — Должен признать, что вы отлично знаете свое дело. Могу я узнать, сколько вам платит этот рыжий жмот?

— Зачем? — спросил я.

— Ладно, я скажу вам зачем. Возможно, я смогу сделать вам, парни, куда лучшее предложение.

Он откинулся на спинку стула с видом добренького дяди и одарил нас радостной улыбкой.

— Рыжий платит нам по сотне в неделю, — сказал Макс.

— Это очень большие деньги для такого жадного ублюдка, как он. А теперь я вам скажу, что вы получите у меня. — Он прочистил горло и приготовился сразить нас наповал своим заявлением. — Я вам буду платить сто двадцать пять в неделю. Ну как? Ну как, а? — Он просто сиял от восхищения своей щедростью. Старый осел. Сто двадцать пять в неделю. Я сделал вид, что на меня это произвело должное впечатление, и ответил:

— Просто прекрасно.

— Мы покорены, — сказал Макс. Я поднял бутылку с виски.

— По этому поводу надо выпить.

Со словами «За трезвость взора» Зеспус опустошил свой стакан. Я тут же налил ему еще. Он подозрительно посмотрел на наши нетронутые порции:

— Вы что, парни, трезвенники?

Мы подняли наши стаканы.

— За трезвость взора, — произнес Макс. Зеспус заглотил свою порцию, посмотрел на нас, возвышающихся над ним с полными стаканами в руках, и пробормотал:

— За… трезвость… взо… — Не договорив, он откинулся на спинку и уснул.

Косой и Простак отволокли его в соседнюю комнату. У нас наступило небольшое затишье. Косой достал свою гармонику и сидел за столом в приемной, наигрывая лирические мелодии. Простак нашел большой молоток и пытался с его помощью вскрыть ящики с картотекой. Мы с Максом изучали содержимое столов. Затем случилось невероятное. Косой зашел в комнату и сообщил, что пришел детектив, который не пьет.

— Этот урод говорит, что он трезвенник.

— Узнай у парня, где он живет, — сказал я. Косой вернулся с адресом. Я взял телефонный справочник и, полистав раздел с номерами из противоположной части города, выбрал наугад какие-то имя и адрес и записал их на листке бумаги. — Давай парня сюда, — сказал я Косому. Когда тот вошел, я произнес:

— Как раз такой человек мне нужен. Достойный, честно живущий частный детектив, который не пьет.

Этот идиот расплылся в самодовольной улыбке.

— Ты вообще не пьешь? — спросил Макс.

— Пока это против законов страны, я даже не притронусь к выпивке, — чопорно произнес он.

— А до того, как ввели «сухой» закон, ты пил? — спросил я.

— Нет. Мне вообще не нравится алкоголь. А зачем вы задаете такие вопросы?

— Ладно, ладно, — успокоил я его. — Есть важное задание. Вот имя и адрес человека. — Я протянул ему листок. — Следи за ним днем и ночью, пока тебе не пришлют замену. Предоставишь нам подробный отчет о всех его действиях. И запомни, это очень важно. Дело очень крупное. А теперь давай, не теряй времени понапрасну.

Он торопливо направился к выходу, затем обернулся и спросил:

— Извините, а как лучше всего туда добраться?

— Сам найдешь, — грубо ответил Макс. — Ты ведь частный детектив, верно?

Парень пробормотал под нос что-то неразборчивое и вышел за дверь.

— Эй, я открыл эту чертову штуку, — радостно сообщил Простак.

Я заглянул в ящики с картотекой. Они были плотно забиты конвертами, документами и папками всевозможных размеров.

— И что ты надеешься здесь найти? — спросил я.

— Ну, не знаю, — ответил Простак. — Может быть, какие-нибудь деньги.

— Держи карман шире, — усмехнулся я и отошел к окну. Через минуту Простак окликнул меня: — Смотри, Башка.

Он выложил на стол толстую пачку фотографий, негативов и писем. На фотографиях была запечатлена голливудская кинозвезда, разнообразно упражняющаяся в постели с каким-то неизвестным парнем.

— Я ее помню, — сказал Макс. — Она начинала в «Серебряной тапочке» на Бродвее. Помнишь, Башка? Сейчас она замужем за… — и он назвал имя одного из кинокумиров. Макс прочитал письма, время от времени улыбаясь себе под нос. — Да, горяченькое блюдо, — сказал он и протянул письма мне. Это была переписка между актрисой и каким-то парнем.

— Для чего он это припас? — спросил Простак.

— Улики для бракоразводного процесса. Или для шантажа, — ответил я.

Начали поступать звонки из различных компаний, владеющих административными зданиями. Звонившие требовали срочно прислать людей. Видимо, шантрапа Эдди хорошо поработала над вышедшими с утра штрейкбрехерами.