Много добра, мало зла. Китайская проза конца ХХ – начала ХХI века - Коллектив авторов

Ночью прошел дождь, утреннее солнце сияло ярко, будто умытое водой, Дуаньдуань с утра все на него поглядывал. Опасаясь, как бы он не оступился, мать велела ему смотреть под ноги, но он не слушался и все задирал голову. Отрезок узкой дороги, скользкий как мыло после вчерашнего дождя, проходил между залитыми водой полями. Опасаясь, что Дуаньдуань упадет и испачкает одежду, Кайхуа взвалила его себе на спину.

Учитель Аймо уже поджидал их в школе. Завидев путников, он встал возле столба с флагом у ворот школы, флаг он закрепил заранее и теперь держал его кончик в руке. Обычно после сбора всех учеников он включал магнитофон и поднимал флаг под звуки гимна. Раньше в школе даже была группа флагоносцев, которые отвечали за поднятие флага. Когда почти все ученики разбежались, учитель по-прежнему поручал школьникам поднимать флаг со словами: «Поднятие государственного флага это священное действие, подобное омовению в святой воде, каждое такое омовение возвышает ваш дух, только человек возвышенной души может стать истиной опорой государства».

Все ученики мечтали стать опорой государства, поэтому каждый хотел оказаться в группе поднимающих флаг. То рвение, с каким счастливчики исполняли возложенную на них обязанность, доставляло учителю Аймо немалое удовольствие. В прошлом году на всю школу осталось всего два ученика, и учитель доверил им это почетное право, он всегда требовал, чтобы школьники отдавали честь национальному флагу.

Но вот у него появился особенный ученик, который не проходил подготовки для поднятия флага, учитель не мог доверить ему это великое дело. Кайхуа подвела Дуаньдуаня к учителю, поправила ему одежду и утерла лицо со словами:

– Учитель Аймо, учащийся Дуаньдуань явился на учебу.

От волнения у нее сосало под ложечкой, словно она сама пришла учиться в первый класс. Выражение лица Аймо стало торжественным, он изрек:

– Поднять флаг!

Кайхуа тоже училась в этой школе, и тут к ней вернулись воспоминания: много лет назад она сама стояла на спортивном дворе и смотрела на поднимающийся флаг. Ее охватило радостное воодушевление, она вместе с Дуаньдуанем встала на площадке лицом к учителю Аймо, стараясь всем своим видом продемонстрировать почтение к церемонии поднятия флага. Она опасалась, что Дуаньдуань не справится, потому что у него была привычка разглядывать землю под ногами. Она мельком глянула на сына и, заметив, что взгляд ребенка медленно остановился на куске красной материи в руке учителя, возликовала: похоже, учеба у Дуаньдуаня начиналась неплохо.

На спортивной площадке собралась странная компания: новенький ученик и ученица, закончившая школу почти двадцать лет назад, связанные друг с другом веревкой. Учитель спросил:

– Нельзя снять с него веревку?

– Тогда не справлюсь с ним.

– Ты так и будешь каждый день водить его в школу на веревке?

– Может быть, учитель позволит мне поучиться еще раз? В классе-то пусто, – Кайхуа уже поняла, что во всей школе остался один ученик, но ей не стоило так открыто заявлять об этом.

Учитель изменился в лице, женщина почувствовала, что невольно задела его за живое и поспешила объяснить:

– Боюсь, что стоит мне уйти, как Дуаньдуань начнет безобразничать.

– Учитель не может бояться своего ученика.

– Я вам говорила, что он любит биться головой в стену.

– Помню.

– Еще ему нравится глодать кору деревьев.

– Я все помню, буду привязывать его к себе.

Она согласно покачала головой:

– Тогда давайте поднимать флаг!

– Ты тоже будешь принимать участие?

– Да, буду, я хочу еще раз побыть вашей ученицей.

Эти слова порадовали Аймо, он просиял и выкрикнул в сторону спортивной площадки:

– Смирно!

Кайхуа почти инстинктивно сделала шаг на месте и вытянулась, но движения ее не были отточенными, все-таки прошло столько лет, многое забылось. Дуаньдуань не сводил взгляда с флага в руке учителя, никак не реагируя на его слова.

Учитель включил стоящий у ног магнитофон, раздался гимн, вверх поднялось ярко-красное полотно, и флаг затрепетал высоко в небе. Дуаньдуань пристально следил за тем, как флаг медленно взмыл в небо, звуки гимна смолкли, а он все смотрел вверх, запрокинув голову.

Учитель выкрикнул очередную команду:

– Вольно! Разойдись!

Дуаньдуань не выполнил команду «Вольно!» по той простой причине, что до этого не встал «Смирно!», продолжая неотрывно смотреть на флаг.

Учитель попросил Кайхуа завести сына в класс, но ребенок, как гвоздик, воткнутый в землю, не сдвинулся с места и вдруг произнес:

– Флаг.

От удивления и радости лицо Кайхуа стало глупым, она с гордостью закричала:

– Дуаньдуань знает, что это флаг!

Но учитель не спешил радоваться, а, напротив, надменно спросил:

– А кто ж не знает, что это такое?

– Но мой сын никогда не видел флага.

Учитель окинул взглядом мальчика и флаг, промолчал.

После того, как Кайхуа с сыном нечаянно стали свидетелями «церемонии начала четверти» в его доме, Аймо не мог вести себя непринужденно. Для него было крайне важно, как он выглядит в глазах односельчан, а вчерашний конфуз мог нанести сокрушительный удар по его давней благопристойной репутации, по крайней мере в глазах Кайхуа точно.

Хотя матушка-наставница и не уставала повторять, мол, кто ж дома с женой или мужем этим делом не занимается, но ему все равно было неспокойно, как-никак он учитель.

– Учитель тоже человек, – отвечала матушка, – залезать на свою законную жену – разве это преступление?

Ее слова были резонными, но Аймо по-прежнему терзало чувство стыда. Чтобы скрыть от Кайхуа неловкость, ему оставалось только делать каменное лицо и изображать из себя строгого учителя.

Возле спортплощадки, на персиковом дереве, еще не проснувшемся после зимней спячки, висел ржавый тесак без ручки. Учитель приспособил его в качестве гонга: три удара означали начало урока, четыре удара – конец урока, шесть ударов – всеобщий сбор. Все в деревне понимали, что значат эти удары.

Аймо дал сигнал к началу занятий. Кайхуа толкнула сына и напомнила, что начинается урок и пора идти в класс. Тот продолжал рассматривать флаг.

Учитель дождался, пока Кайхуа отвяжет от пояса веревку, и привязал ею мальчика к себе со словами:

– Ты иди занимайся делами, наш первый урок пройдет тут, на площадке.

Потоптавшись немного, мать медленно вышла из школы, и до нее донеслось, как учитель спрашивает:

– Что ты там увидел?

В его произношении на общепонятном китайском проскакивали нотки местного говора, он всегда старался вести занятия на нормативном языке, объясняя это тем, что во всех центральных школах этого требуют, а значит, и в его школе надо так говорить. Казалось, он смог докричаться-таки до ушей Дуаньдуаня, тот вдруг коротко ответил:

– Флаг.

– Правильно, это флаг нашей страны.

– Флаг, – повторил мальчик.

От этого слова в душе Кайхуа засияло солнце, она невольно замедлила шаг. Не желая уходить, она тихонько спряталась в классной комнате и слушала, что происходит на площадке. До конца урока Дуаньдуань продолжал смотреть на поднятый флаг и повторял одно и то же слово. Первый урок у него длился два часа, и на все вопросы учителя, например, «Дуаньдуань, какая у тебя фамилия?», «Сколько тебе лет?» – он упорно говорил слово «флаг».

Мать не могла скрыть разочарования, но учитель попятался утешить ее:

– Я знаю, как тебе тяжело, ведь ты все время была в школе.

Аймо так увлекся уроком, что воспоминания о вчерашней неловкости отступили, сейчас на его лице уже не было той напускной строгости, а в глазах читалось понимание чужой беды.

– Не бойся, не будем спешить. И на сухом дереве через тысячу лет могут зацвести цветы. Дуаньдуань не глупый, он словно заперт на замок, надо только отпереть дверь и выпустить его наружу.

Кайхуа покачала головой, ее глаза были похожи на лепестки цветов, омытые дождем.

– А сейчас идите домой, после обеда уроки по расписанию.

Когда учитель вернулся, матушка-наставница чистила яйцо. Отделив белок от желтка, она разложила их по плошкам, это была давняя традиция их семьи: белок учителю, желток – матушке. Дело в том, что, когда они впервые вместе ели вареные яйца, учитель сказал, что предпочитает белок, а матушке пришлось сказать, что она обожает желток.

Услышав шаги мужа, она повернула голову:

– Уроки кончились?

Учитель молча взял с домашнего алтаря сигарету. У всех жителей нашей деревни в доме есть алтарь, перед ним поклоняются местному богу по имени Господин неба и земли, под алтарем ставят круглый стол «восьми бессмертных», во время празднования Нового года на него кладут подношения, зажигают ароматные курения и совершают перед ним поклоны. На алтарь не принято класть абы что, а только ароматные палочки и бумажные деньги. Учитель делал подношения съестным, а также клал сигареты. У него не было пристрастия к курению, крепкий табак он не любил, но на алтаре у него всегда лежала пачка, из которой он порой выкуривал сигаретку. Матушка-наставница поставила перед ним плошку с яичным белком и тарелочку с толченым красным перцем: