Связанные кровью - Пэт Ходжилл

— Похоже, мне назначили ежеквартальное довольствие, — сказала Джейм, читая её. — О, хорошие новости! Тори вернул Эрулан Бренвир. А это, похоже, в счёт моей части добычи. Но что за странный способ доставки и что за холодное, короткое послание. Он, верно, всё ещё зол на меня.

— Ну, он, видно, услышал, как ты угрожала ободрать Ванта живьём. Я видела его у края толпы. Потом он развернулся и ушёл, как раз, когда Комендант выступил вперёд.

— Так мне сказали и стены. Ну что такое, из всего возможного времени, он выбрал именно это, чтобы нанести визит!

— И чтобы прислать вам деньги, когда странствующие торговцы с юга уже давно ушли. Мы не сможем найти им достойного применения почти до самой весны.

— Я только надеюсь, что он и себе оставил достаточно. Трое, Рута, ты только погляди на это! Я никогда в жизни не держала в руках такого богатства.

Ну, может быть, в свою бытность учеником вора в Тай-Тестигоне, но тогда, всё, что она крала, принадлежало её мастеру Писаке[46], а кроме того, она скорее отдавала предпочтение самым сложным и рисковым кражам, чем самым выгодным. Однако, сейчас было неподходящее время посвящать Руту в подобные детали её биографии.

Прозвучал пятиминутный сигнал рога, указывая на скорое прибытие завтрака.

Джейм сгребла монеты и сверкающим дождём засыпала их обратно в мешок.

— Положи это куда-нибудь. Нет, не беспокойся о той, что досталась Журу. Кто-то же должен получить от них хоть какое-то удовольствие.

Пять минут спустя Джейм заняла своё место во главе своего стола. Зная, что она уже в пути, кадеты продолжали стоять до её прибытия. Все уселись только после того, как Шиповник рявкнула приказ, за исключением тех, кому было назначено сегодня обслуживать столы, бегая с чашками овсянки, корзинками хлеба и кувшинами молока.

Жур притащил вниз свою новую игрушку и гонял её по полу, между столами и стульями, ко всеобщему изумлению. Не один, и не два кадета остановили крутящуюся монету ногой, чтобы поднять и рассмотреть, прежде чем послать звенящий диск обратно в игру, к радости скачущего вдогонку, дико возбуждённого барса.

Джейм намазала маслом толстый ломоть свежего хлеба — часть щедрот, текущих теперь из Фалькирра в Готрегор и Тентир. Когда он начал поступать несколько дней тому назад, никто не знал, откуда он взялся, но теперь, конечно, она могла легко догадаться. У Тори всё хорошо.

Прожевав, она внимательно оглядела комнату. Все выглядели счастливыми, кроме нескольких исключений. Самым примечательным из них был Вант. Остатки его десятки были расформированы, а её члены рассеяны по другим укороченным десяткам. Её собственный стол тоже приобрёл тихую, коренастую кендар по имени Тернослив, которая заняла стул Анис. Пока никто не мог сказать, что девушка обиделась такой перестановке или испытывала вполне естественную стеснительность, оказавшись среди сравнительно незнакомых людей. По крайней мере, никто не дразнил её избыточным весом, как это было, когда она служила в своей прошлой десятке.

Вант тоже безмолвствовал, но по более понятным причинам. Он был брошен обратно в котёл отбора и в результате возник на дне чужого стола, лишённый всяких званий — вполне достаточный повод, чтобы сделать несчастным любого, неважно, заслуженно это было или же нет.

Джейм припомнила роскошную куртку Грешана, которую содрала со спины Ванта. Трезвым, он, вероятно, никогда бы её не надел. В конце концов, он же клялся, что ненавидит хайборнов, но, очевидно, часть его всё ещё страстно желала уважения к его собственной доли крови хайборна. Она допускала, что такое вполне естественно: презирать то, от чего отрёкся, и всё же тосковать по нему.

Другие кадеты оставили его в одиночестве, частью из-за его мрачной физиономии, а частью потому, что винили его в смерти своего товарища кадета. Он и в самом деле выбрал неподходящую ночь, чтобы перебрать яблочной бормотухи, да ещё в компании Досады и Хигберта. По мнению Джейм, двое последних были виновны в том что случилось ничуть не меньше, чем поросячья безголовость самого Ванта. Она была абсолютно убеждена в том, что они подстрекали и подначивали его. Непохоже было, чтобы он собирался сказать ей спасибо за её участие в его разжаловании. Она задумалась, осознавал ли он вообще, насколько близко он оказался к полному исключению.

Вполне вероятно, что теперь он мог возненавидеть Шиповник даже больше, чем её: Южанку сделали условной Десяткой и передали ей его прежние обязанности по контролю казарм, хотя она продолжала служить Пятёркой у Джейм. Никто другой не смог бы справиться с подобными служебными обязанностями лучше, подумала Джейм, бросая взгляд на строгий профиль Шиповник. Даже кадеты, сначала не доверявшие ей из-за её южной крови и статуса перебежчика[47], теперь охотно подчинялись её назначениям на ежедневные работы, воспринимая это как нечто, само собой разумеющееся. Со времени своего первого дня в училище, они обе проделали долгий путь.

Но её пристальный взгляд опять скользнул к гордому, насупленному Ванту и она задумалась, сможет ли она хоть когда-нибудь хорошо к нему относиться.

Ей вручили ещё одну записку, на этот раз от мастера-лошадника. Она была практически шифром — как рандон старой школы, мастер обычно не доверял рукописному слову — но из знака раторна Джейм заключила, что он хочет увидеться с ней у валунов над Тентиром, когда закончатся уроки.

Рог сыграл общий сбор. Когда все кадеты, толкаясь, ринулись в квадрат, проходивший мимо кендар тихонько сунул ей в руку заблудившийся аракс. Они оставили слепого Жура и дальше охотиться за ним по деревянным половицам, уши стоят торчком в поисках ринг-бринг-бринг.

Первый сегодняшний урок проходил под руководством инструктора Брендана, снова тренировки с рукокосами. Их противниками была десятка маленького Даниора. По мере развития игры становилось ясно, что большинство Норфов намного превосходят своих отдалённых родичей.

— Стой, стой, тпру! — со смехом закричал соперник Джейм, когда она загнала его в угол своими сверкающими клинками. — Я думал, тебе не нравятся мечи.

— Так оно и есть. Но это что-то другое.

Она поглядела вниз, на мерцающую сталь, кромки которой были зачехлены кожей, и выпустила свои когти, насколько это позволяли крепления. Свыкнуться с когтями и привыкнуть к этими лезвиям означало примерно одно и то же. Ох, как бы ей хотелось, чтобы Медведь тоже был здесь и мог увидеть, насколько ей помогли его тренировки.

Инструктор объявил, что время вышло и они разоружились.