Жук. Таинственная история - Ричард Марш
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но я не совсем понимаю…
Атертон стремительно оборвал попытку мистера Лессинхэма закончить мысль:
– Конечно, не понимаете, откуда же вам понять, если вы упрямо несетесь впереди паровоза. Я искал на первом этаже и на втором, в доме и на улице… сорвал голос до хрипоты… но Марджори было не видно и не слышно; я пробежался вверх-вниз, наверное, раз пятьдесят и вдруг посреди коридора наступил на что-то твердое. Я наклонился и подобрал… кольцо – это кольцо. Оно немного погнулось – я вам не пушинка, тем более, если несусь с лестницы, перепрыгивая через шесть ступенек: здесь все, что осталось.
Сидней протянул перед собой какой-то предмет. Мистер Лессинхэм изогнулся, стараясь разглядеть вещицу. Потом за нее схватился.
– Это мое!
Сидней убрал кольцо от него подальше.
– То есть как «ваше»?
– Я подарил это кольцо Марджори на помолвку. Отдай же его, негодяй!.. или хочешь, чтобы я применил силу прямо в кэбе?
Совершенно позабыв про ограниченное пространство – а также о моем благополучии, – Лессинхэм с размаху толкнул Сиднея в бок, а потом вцепился в его запястье и отнял колечко, Сидней же вовремя отпустил безделушку и тем самым спас себя от падения из экипажа на дорогу. Потеряв свое сокровище, он повернулся к похитителю и вперил в него едва ли не восторженный взгляд.
– Убейте меня, Лессинхэм, но я начинаю верить, что в ваших рыбьих венах есть немного теплой крови. Рассвисти мою свирель, но я жизнь положу, лишь бы с вами сразиться – в кулачном бою, сэр, как и полагается джентльмену.
Лессинхэм, кажется, не обращал на него никакого внимания. Он с глубочайшим тщанием рассматривал кольцо, покореженное ногой Сиднея.
– Кольцо Марджори!.. То, что я ей подарил! Наверное, с ней случилось что-то серьезное, раз она обронила его и не подняла.
Атертон продолжал:
– Именно!.. Что-то с ней случилось!.. Знать бы, что там произошло!.. Убедившись, что ее в доме нет, я кинулся на поиски. Столкнулся со стариком Линдоном – он ничего не знает… должно быть, я его напугал, убежав и оставив смотреть мне вслед безумными глазами прямо посреди Пэлл-Мэлла, он даже свою шляпу из лужи не поднял. Бросился к ней домой – ее там нет. Спросил Дору Грейлинг – она ее не видела. Никто ее не видел, она как сквозь землю провалилась. Тогда я себе сказал: «Дурачина ты первостатейный, честное слово! Ты ее везде разыскиваешь, а девчонка, небось, в доме Холтовского товарища прохлаждается. Пока ты тут бегаешь, она, поди, прогуляться вышла, но уже вернулась и теперь гадает, куда ты, черт возьми, запропастился!»
И я решил помчаться обратно и проверить это: смешно же, как мне подсказывает мое так называемое чувство юмора, получится, если она на крылечке стоит, меня ожидаючи, а я из штанов выпрыгиваю, ее ищу; по дороге обратно мне стукнуло в голову, что не самой глупой затеей будет прихватить с собой Чэмпнелла, потому как уж если и есть на свете человек, способный разыскать иголку на поле со стогами сена, то это как раз наш великий Август… Наконец-то эта лошаденка сдвинулась с места, ибо мы прибыли. Эй, извозчик, отсюда ни-ни, иначе придется тебе славно покружиться: сюда опять не приедешь – платы не получишь… Вот дом нашего фокусника!
Глава 37. Что было спрятано под полом
Кэб остановился перед полуразвалившейся дешевой «виллой» в заброшенном дешевом квартале – настоящем памятнике злосчастью незадачливого застройщика.
Атертон выпрыгнул на поросший травой гравий, заменявший мощеный тротуар.
– Не вижу, чтобы Марджори ожидала меня на крылечке.
Я тоже; я не видел ничего, кроме пустующего кирпичного уродца. Вдруг Сидней воскликнул:
– Ого!.. Переднюю дверь заперли!
Я шел прямо за ним.
– И что?
– А вот что: когда я уходил, дверь оставалась открытой. Все-таки я в конце концов оплошал, и Марджори ввернулась… по крайней мере, хочется на это, во имя всего святого, надеяться.
Он постучался. Пока мы ждали, я спросил его:
– Почему ты оставил дверь открытой, когда уходил?
– Сам не знаю… наверное, у меня теплилась мысль, что Марджори, если она вернется и меня не застанет, захочет попасть внутрь; да кого я обманываю: я был в такой горячке, что вряд ли мог рассуждать здраво.
– Полагаю, ты уверен, что действительно не запер за собой дверь?
– Это уж точно, готов поклясться.
– Когда ты вернулся после погони за Холтом, дверь была открыта?
– Распахнута: я без промедления вошел внутрь, полагая, что Марджори ждет в передней комнате; меня как громом поразило, когда ее там не оказалось.
– Ты видел следы борьбы?
– Нет, вообще никаких следов не было. Все осталось нетронутым, разве что в коридоре я наступил на кольцо, которое теперь у Лессинхэма.
– Если мисс Линдон тогда вернулась, все равно не похоже, что сейчас она в доме.
Да, на это было совсем не похоже, если, конечно, тишина не считается свидетельством обратного. Атертон трижды громко постучал, но ответа не последовало.
– Все за то, что нам стоит опять попытаться проникнуть внутрь через гостеприимное окно на заднем дворе.
Атертон направился туда. Мы с Лессинхэмом не отставали. На заднем дворе никто и не пробовал хоть что-то обустроить, не говоря уже о разбивке сада; там даже не оказалось забора, чтобы отгородить дом от дикого пустыря. Кухонное окно было открыто. Я спросил у Сиднея, его ли это рук дело.
– Не знаю; скорее всего, не закрыли его мы, едва ли тогда кто-нибудь о таком думал.
Не переставая говорить, он перебрался через подоконник. Мы последовали за ним. Внутри он закричал во весь голос:
– Марджори! Марджори! Отзовитесь, Марджори… это я… Сидней!
Эхо его слов прокатилось по дому. Ответом была тишина. Он повел нас в переднюю комнату, но вдруг остановился.
– Ого! – воскликнул он. – Штора опущена! – Еще находясь снаружи, я заметил, что переднее окно оставалось наглухо закрыто. – Черт возьми, все было не так, когда я уходил. Совершенно ясно, что здесь кто-то побывал; будем надеяться, что это Марджори.
Стоило ему сделать шаг внутрь, как он опять застыл на месте.
– Бог ты мой!.. – вскричал он. – Вот это да!.. Тут пусто – все исчезло подчистую!
– Ты о чем?.. Комната, когда ты уходил, была обставлена?
Комната была совершенно пуста.
– Обставлена?.. Не знаю, что именно ты подразумеваешь под обстановкой… жилец, облюбовавший сей дом, обладал весьма своеобычными пристрастиями в интерьере… однако в наличии был ковер, и кровать, и… и много чего еще… я бы сказал, что здесь
