Жук. Таинственная история - Ричард Марш
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лессинхэм руки не протянул. Атертон сам схватил ее – и сердечно потряс обеими руками.
Стоило первому приступу гнева миновать, как Лессинхэм вновь стал суровым и серьезным.
– Будьте любезны, оставьте ваши шуточки, мистер Атертон. Если вы говорите правду и существо, на которое вы намекаете, заполучило мисс Линдон, тогда женщине, которую я люблю – и которую якобы любите вы! – грозит не только опасность встретить ужасную смерть, но нечто гораздо худшее.
– Ну уж дудки! – Атертон устремился в моем направлении. – Чэмпнелл, нашел ты наконец свою проклятущую шляпу? Не стой, как портновский болван, не испытывай мое терпение – пошли! Я все расскажу тебе в кэбе… А вы, Лессинхэм, ежели пожелаете к нам присоединиться, тоже все узнаете.
Глава 36. В чем состояла весть
Ехать втроем в хэнсоме[26] – при любых обстоятельствах не самая лучшая идея, а если вдруг одним из троицы окажется Сидней Атертон в «припадке возбуждения», то пиши пропало, в чем мы с мистером Лессинхэмом вскоре не преминули убедиться. Сидней то оказывался на моих коленях, то на его, к тому же многократно или, неожиданно вскочив с места, чуть не обрушивался на спину лошади либо едва не выпадал из экипажа. Неистово жестикулируя, он сперва сбил шляпу с меня, потом с Лессинхэма, затем с собственной головы и наконец все три единым махом, а один раз, когда его шляпа покатилась в грязь, спрыгнул за ней на дорогу, не потрудившись предупредить возницу о своем намерении. Повернувшись к Лессинхэму, он заехал мне локтем в глаз; обратившись ко мне, засветил в глаз Лессинхэму. Ни на единую секунду он не переставал ерзать и дергаться, держа нас в напряжении. Оставалось поражаться, как эти его беспрерывные гимнастические экзерсисы не привлекли особого внимания публики и не соблазнили полицейских хотя бы на минуту прервать наш путь. Не нуждайся мы столь остро во времени, я бы настоял на том, чтобы нанять для нашей экспедиции кэб попросторнее, на четырех колесах.
Лессинхэм, по-видимому, понимал причины подобного волнения гораздо лучше меня. Мне с огромным трудом приходилось складывать воедино разрозненные фрагменты мозаики. Постепенно я пришел к более или менее ясному представлению о том, что случилось в действительности.
Атертон первым делом обратился к Лессинхэму, угодив при этом локтем мне в глаз:
– Марджори вам рассказала, кого она нашла на улице? – Он потянулся вверх, приоткрывая створку в окошке между нами и возницей, и моя шляпа полетела с головы. – Гони, извозчик!.. не жалей лошадь!.. надо будет, я тебе новую куплю!
Мы и так неслись гораздо быстрее, чем дозволял закон, но это, кажется, его совершенно не беспокоило. Лессинхэм ответил на вопрос:
– Не говорила.
– Помните вора, что в ту ночь выскочил у вас из гостиной?
– Да.
– Так вот, Марджори обнаружила его на следующее утро под окнами своей столовой – посреди дороги. Кажется, он пробродил всю ночь – голый, под дождем, по грязи, сами понимаете, – в состоянии гипнотического транса.
– И кто же этот… джентльмен, о котором идет речь?
– Говорит, что его зовут Холт, Роберт Холт.
– Холт?.. Он англичанин?
– Именно… просиживал штаны за конторкой в Сити[27]… потерял все! Вышвырнули даже из ночлежки… на порог не пустили… вроде как там мест не было… бедняга! Вот до чего вы, политики, людей доводите!
– Уверены?
– В чем?
– В том, что этот самый Роберт Холт и есть тот человек, что выпрыгнул из окна моей гостиной?
– Еще бы!.. Конечно, уверен!.. Будто я его не узнал!.. К тому же он сам обо всем поведал… сам признался… именно поэтому мы в Хаммерсмит торопимся.
– Не забывайте, мистер Атертон, что я совершенно не понимаю, о чем идет речь. Какое отношение этот человек, Холт, имеет к нашей поездке?
– Разве я не к этому веду? Если бы вы не вмешивались в мой рассказ, я бы уже до этого добрался, но вы то и дело перебиваете; вот как, спрашиваю я вас, Чэмпнеллу понять, что к чему в этом деле, если вы не даете мне слова вставить?.. Марджори приютила нищего… он ей все рассказал… она послала за мной… буквально тут же; я как раз от Доры Грейлинг выходил, мы с ней обедали. Холт опять завел свои россказни… я неладное учуял… сообразил, что, наверное, есть связь между тем мошенником, что пытался мне свои проклятущие фокусы-покусы показывать, и этим типом неподалеку от ночлежки…
– Что еще за тип?
– Да товарищ Холта… я про него не рассказал? Так-то, сами виноваты – договорить никак не даете! Когда Холт влез через окно, кажется, он сделал самый разумный шаг в его положении; да я б на его месте уже сорок раз к тому времени влез!.. темнокожий колдун его застукал… мозги ему заморочил… и поручил совершить кражу. Я Холту говорю: «Покажи-ка нам, дружок, ту милую хибарку». Холт не против… вклинилась Марджори… тоже хотела поехать да посмотреть. Я ей: «Как бы потом жалеть не пришлось!» – это все и решило! После таких слов она б умерла, но поехала… никогда я с женщинами управляться не умел. Наняли тарантас и отправились в путь, Марджори, Холт и я… хибарку приметили сразу… пожаловали внутрь через кухонное окно… дом вроде пустовал. Вскоре Холт на моих глазах впал в транс – такого отличного образчика гипнотического внушения мне видеть не доводилось… и пустился в одинокое странствие, нас покинув. Я, как идиот, пошел за ним, а Марджори осталась меня ждать…
– Одна?
– Одна!.. А я что говорю?.. Всеблагие святители, Лессинхэм, не свихнулись ли они там все в Палате общин, раз вас за умного держат? Я ей сказал: «Пришлю вам вместо себя первого попавшегося мне нормального человека для компании». Так уж вышло, что никто мне не попался по дороге: одни дети, да еще пирожник, но он отказался тележку бросать, впрочем, с собой ее брать тоже не захотел. Я почти две мили отмахал, пока констебля не встретил… да и тот был не в себе… подумал, что я с ума сошел, или напился, или то и другое вместе. К этому времени Холта и след простыл, а я был в шаге от ареста за оскорбление полицейского при исполнении обязанностей, но мне все равно не удалось заставить его двинуть хоть одной из его преогромнейших ножищ. Итак,
