Камбэк - Лили Чу

Район, куда мы приезжаем, на удивление мультикультурный по сравнению с Каннамом.

– Итэвон, – говорит Алекс, когда мы выходим из такси и направляемся к небольшому переулку, устланному зеленым ковром. – Квартал веселья и вечеринок, где тусуется много иностранцев.

Мы останавливаемся перед хромированной дверью, украшенной тюльпанами, которая бесшумно распахивается, впуская нас внутрь. Я жду, когда подойдет другой робот, но вместо него нас встречают с улыбками и поклонами красивые женщины. Я не могу удержаться от того, чтобы не втянуть живот, глядя на их осиные талии. Сходство с осами усиливают черно-желтые платья и волосы, высоко поднятые скульптурными начесами над выбеленными лицами. Я проникаюсь особым сочувствием к Хане, если именно этот немыслимый стандарт фигуры служит для ее матери эталоном.

Хесу и ее команда приветствуют нас в зале, залитом светом прожекторов. Искрятся барные стойки, протянувшиеся по всему помещению. Столики уставлены грязными стаканами, а в воздухе витает приторно-сладкий запах алкоголя.

– Ариадна! – К нам подходит Вонхо, уже на той стадии опьянения, когда глаза затуманены, а язык слегка заплетается, так что его речь еще труднее разобрать из-за громкой музыки. Тем не менее его галстук остается произведением искусства, и рубашка пока полностью заправлена в брюки. – Тебе нужно выпить.

– Спасибо, но мне и так хорошо.

Отговорки не принимаются. Он берет бокал с затейливого подноса, который мигает светодиодными лампочками, подсвечивая напитки, и передает мне, а затем ждет, пока я выпью до дна. Только тогда он удовлетворенно улыбается.

Проходит первый час вечеринки. Вонхо знакомит меня со своими коллегами, в то время как Алекс болтает с Хесу за одной из барных стоек неподалеку. Атмосфера ошеломляет, и воздух, пропитанный жарким дыханием, капельками влаги оседает на моей коже. Смятения добавляют и голограммы поп-идолов возле бара, похожие на те, что украшают стены в штаб-квартире «Ньюлайт». Многие группы мне уже знакомы, и я радуюсь, когда узнаю KntK и, конечно же, StarLune.

Когда Вонхо отвлекается, я проскальзываю в тихий уголок. Прислонив голову к стене, я обозреваю толпу, отмечая, какая орава работает на StarLune. Сотрудники «Ньюлайт», стилисты, танцоры, видеооператоры – это мини-экономика, и большая часть доходов поступает непосредственно от StarLune. Джихун не лгал, когда говорил, что его внезапное решение затрагивает не только его одного.

Да, а еще программисты. «Ньюлайт» вывели свою технологическую игру на самый высокий уровень с помощью набора голограмм, которые перемещаются по залу, настолько реалистичные, что я могла бы поклясться, что это StarLune во плоти. Они одеты в блейзеры и черные джинсы, и когда я приглядываюсь внимательнее, то замечаю, что их лица необычайно выразительны. Я знала, что Корея на световые годы опережает Канаду, но таких чудес и представить себе не могла. Кажется, что группу окружает легкая аура, и люди расступаются перед ними, потому что было бы странно, если бы Кит проходил сквозь вас, как призрак.

Я замечаю голограмму Джихуна, и у меня перехватывает дыхание. У него гладкие сиреневые волосы, подстриженные в стиле андеркат[99], что подчеркивает выразительные черты его лица. Откуда-то со стороны рядом со мной возникает Алекс.

– Ну, вроде как мы удачно засветились, – говорит он. – Хочешь вернуться в отель или прогуляться по Итэвону?

– Конечно, Итэвон, заглянем в старейший джаз-бар в Корее, но через минуту.

Словно в трансе, я устремляюсь к голограмме, чтобы лучше рассмотреть Джихуна. Тоска по нему, живому, зудит у меня в пальцах.

Ариадна Хуэй, ты безмозглая ослиха, раз натворила такое.

– Феноменальная технология, – восхищенно говорю я.

Черные ящики, расположенные вдоль потолка, должно быть, и проецируют голограммы.

Алекс следует за мной.

– О чем ты?.. О нет. О нет.

Я приближаюсь к голограмме и протягиваю руку, чтобы посмотреть, что происходит с моим пальцем на свету. Вокруг меня поднимается ропот.

– Ари! – Алекс хватает меня за руку, прежде чем я вступаю в контакт.

Я замираю, узнавая легкий цитрусовый аромат. Компьютерное потомство не пользуется одеколоном.

Неголографический Джихун смотрит прямо на меня.

– О боже. Ты настоящий. – И тут я съеживаюсь.

– Господи, Ари, – шипит Алекс, оттаскивая меня в сторону. – Сколько ты выпила?

Между тем Джихун сохраняет хладнокровие, хотя взгляд у него немного ошарашенный.

– Мин из StarLune. – Он стоит так близко ко мне, что, когда кланяется, ветерок пробегает по моей потной коже.

Сразу две проблемы вырисовываются передо мной: я невольно выдала свою связь с Джихуном и фактически пристала к почетному гостю на мероприятии клиента. За спиной Джихуна Кит пристально смотрит на меня. Поправка: все таращатся на меня. Должно быть, за последние двадцать секунд я нарушила тысячу правил этикета.

Кит подталкивает Дэхена, и они оба бросают на меня холодные взгляды, которые я вижу лишь боковым зрением, потому что не могу отвести глаз от Джихуна. Затем Кит делает шаг вперед, незаметно увлекая Джихуна в сторону. И чары рассеиваются, когда шум в моих ушах сменяется драйвовым ритмом техно и гулом голосов ошарашенных сотрудников «Ньюлайт». Хесу спешит на помощь, отвешивая поклоны и быстро лопоча что-то по-корейски. Должно быть, что-то вроде: это неуклюжая канадка, пожалуйста, будьте снисходительны к убогой, потому что она понятия не имеет, как ведут себя ответственные взрослые люди.

Джихун улыбается ей, затем наклоняется, чтобы заговорить по-английски:

– Не хотите ли автограф? Мы любим встречи с нашими фанатами. Старри так много значат для нас.

Я чувствую, как мое лицо багровеет, но он выглядит невозмутимо-серьезным, как будто мы действительно никогда не встречались и я всего лишь фанатка, больная на всю голову. Я должна позволить ему насладиться этим кратким мигом триумфом, потому что, видит бог, заслуживаю этого.

Да, наверное, у меня и выбора нет, поскольку я едва могу дышать, не говоря уже о том, чтобы придумать ответ.

Словом, я тупо пялюсь на него. Он смотрит на меня, его улыбка гаснет по мере того, как темнеет взгляд. И вот уже его глаза скользят по моей обнаженной шее вверх к моим губам.

Алекс откашливается.

– Вау, так здорово, – говорит он. – Очень рады встрече с вами.

Он уводит меня и шипит:

– Даже не думай оглядываться. Ни одного гребаного взгляда, это понятно?

Он, должно быть, в бешенстве, если ругается, но я не могу удержаться, чтобы не бросить робкий взгляд через плечо. Джихун смотрит нам вслед, и его зубы так сильно впиваются в губу, что та побелела. Я бы хотела провести по ней, чтобы вернуть цвет, но уже достаточно унизила себя за этот вечер.

– Ты готова пойти