Седьмой флот - Сергей Качуренко

Я старался слушать и одновременно нажимать какие-то кнопки.

– Завтра у Вашей хозяйки освобождается комната в пристройке, – продолжал он. – Я уже договорился. Поселюсь там со своей девушкой.

Потом он положил передо мной на стойку автомата брошюрку с названием «Дорожные кроссворды».

– Здесь Ваши «командировочные» от «папы». Купите новый телефон и пакет подключения. В кроссвордах найдете телефонный номер – это чистая линия связи со мной. Теперь говорите, что я должен сделать. По делу Недоходова я знаю все, что знает следователь Панфилов.

«Да, чувствуется бокальчуковская хватка!» – подумал я и начал свой инструктаж:

– На Люстдорфской дороге в районе Дерибасовки есть базарчик. Там какие-то армяне жарят шаурму. Мне нужна полная установка на них и почасовой расклад того дня, когда они выпивали с фигурантом. Что пили и сколько. Еще очень нужно по-тихому, но тщательно осмотреть квартиру Недоходова на улице Левитана. Меня интересуют все спичечные коробки, но сам ничего не трогай. Только фиксируй. И наконец, нужно поговорить с соседями. Кто, когда и что видел? Это все.

– Я понял, – отозвался Нюра. – Теперь Вы можете уходить.

Забрав брошюру, я вышел на улицу. По дороге домой старался не думать о слежке. Думал о только что закончившемся разговоре. Этот щуплый паренек, к моему удивлению, за время короткого общения сумел расположить к себе. Я вдруг понял, что говорил с ним на равных, как с опытным сыщиком. Обычно такое происходит, когда общаешься с хорошим профессионалом с устоявшимися личностными характеристиками, а не с двадцатилетним пареньком.

Интересная штука – жизнь! Как она любит неожиданно подбрасывать сюрпризы для размышления. Поди, разберись теперь с теорией отношений отцов и детей, где четко обозначено – кто старше, опытнее, тот и мудрее.

Я все больше убеждаюсь в том, что наши дети чаще воспитывают именно своих родителей, а не наоборот. Мы же просто не хотим этого замечать и признавать: «А как же честь родительского «мундира»?!». Но вот вам яркий пример.

У моего сына есть друг Вовка. Он после девятого класса решил уйти из школы и поступил в речное училище. Семья малообеспеченная и многодетная – нужно думать о профессии. К тому же Вовкин папа любит заглянуть в чарку.

Однажды я заметил, что на привычном месте в прихожей отсутствует спортивный рюкзак сына, и спросил его об этом. Оказалось, что мой Димка отдал рюкзак другу, потому что тому не с чем было ходить в училище.

– Вы же мне купили новый рюкзак, а старый нужен был только для тренировок, – объяснил свой поступок сын.

Как же меня тогда «порвало»! Стоя в нарочитой позе «праведного исповедника» я рассказывал своему чаду, как трудно зарабатывать деньги. И что если бы Вовкин папа не пил, то их семья меньше бедствовала. Сын молча выслушал увещевания предка, а потом, не сказав ни слова, ушел.

На следующий день, когда я только собирался приступить к обеду, сын зашел на кухню и демонстративно положил передо мной на стол, забранный у Вовки рюкзак. Молча положил, развернулся и ушел. А я тупо переводил взгляд с тарелки супа на рюкзак, испытывая ощущения человека, которого только что ударили кувалдой по голове. Потом я все же нашел в себе силы извиниться, а сын меня сразу простил. Тем же вечером мы оба отправились к Вовке и вместе с рюкзаком подарили ему маленький термос для чая. А если бы меня заклинило в «позе Макаренко»?..

Возвратившись в свою душную коморку, я первым делом разобрался с «командировочными». Деньги всегда кстати. И они не бывают лишними, поэтому глупо было бы изображать горделивого и не нуждающегося богача. Ближе к вечеру позвонил Панфилов, и мы условились встретиться в девять вечера на трамвайном кольце у входа в Аркадию.

Моя машина была припаркована в углу двора возле хозяйского дома, рядом со стареньким «Фольксвагеном» с белорусскими номерами. Но ехать на ней в Аркадию, а тем более возвращаться назад после «людского» ужина аж никак не хотелось. Поэтому я покинул свои «хоромы» около восьми часов вечера, а на Фонтанской дороге без труда поймал частника. Круглолицый паренек, чинно развалившийся за рулем старенького «Москвича-комби» согласился по дороге в Аркадию заехать в какой-нибудь супермаркет, в котором есть отдел электроники. И хоть в Одессе я неплохо ориентируюсь, но до сих пор не знаю, куда он меня привез.

Оставив небольшой задаток, я поднялся на второй этаж большого магазина «Сельпо», где находился отдел бытовой техники. О возможной слежке, конечно же, не забыл. Людей в магазине было немного, а просторное помещение способствовало возможности поупражняться в поисках «хвоста». Зеркально-стеклянные прилавки и высокие стеллажи оказывали мне в этом неоценимую поддержку. Озираясь по сторонам, прошел меж рядами с телевизорами, компьютерами и кухонными комбайнами. Потом остановился у витрины с мобильными телефонами, стараясь не выпускать из вида вход в торговый зал. Следом за мной в отдел так никто и не вошел. «Наверное, чтобы не «отсвечивать», стоят внизу возле лестницы и наблюдают за выходом» – предположил я. Подобрав подходящую недорогую модель телефона и стандартный пакет подключения, я попросил продавца уложить все в небольшой пакет и отнести на кассу. Если наблюдателей здесь нет, то может «опекуны» на выходе не поймут, что именно я купил? Но на выходе из магазина тоже не было ничего подозрительного.

– Пока меня не было, никто не подходил? – возвратившись к машине, спросил я у водителя.

– Да просился тут один до центра. Я сказал, что поедем через Аркадию, а он сразу же отвалил.

Подобный разведопрос вполне мог быть приемом подстраховки. На тот случай, если они нас потеряют по дороге. Если только это не плод моей фантазии, то работают не дилетанты. Меня уже начинало немного напрягать. Вообще, мало приятного, ощущать за собой слежку. Неприятно и непонятно. Почему ход расследования рядовой «бытовухи» подкреплен таким оперативным сопровождением? Появилось ощущение, как перед входом в неизвестное помещение, где предположительно засел вооруженный бандит.

Мне никогда не нравилось носить с собой оружие, но я подумал, что в данных обстоятельствах пистолет за поясом был бы отнюдь не лишним. Хоть ум и отказывался принимать это предчувствие схватки, ибо доводов по имеющимся у него данным он не находил. Но интуиция мне подсказывала, что это только несколько всплывших пузырьков на поверхности закипающей каши. А что там заваривается внутри казана, мы пока не знаем.

И вообще, как-то не вписывалась фигура отставного, «малопьющего» вертухая в общий ход событий. «А может, мы чего-то не знаем о Доходе? Надо еще раз с ним поговорить. Ведь он же мог куда-то вляпаться, а теперь его просто хотят «убрать со сцены»? Может долг, какой на нем висит? Минуточку! А если Лёнька здесь вообще не причем? Просто обстоятельства так сложились. Кто-то воспользовался рядовым бытовым убийством, чтобы «слить» самого Панфилова? Вот и «пасут». Нет! Слишком мудрено! Ведь тогда все эти шпионские страсти, придуманные следователем, просто теряют смысл. Что-то я совсем запутался».

С такими мыслями я был доставлен в Аркадию. Панфилов ждал, прохаживаясь возле арки у центрального входа. Дневная жара понемногу спадала. Вечерело. По аллеям парка двигались навстречу друг другу потоки людей. Со стороны моря неторопливо шествовали утомленные солнцем пляжники. В противоположном направлении двигались многочисленные желающие развлечься и отдохнуть в ресторанах и клубах Аркадии.

Заранее заказанный столик был накрыт на террасе ночного клуба «Ибица». Умостившись на мягком диванчике и ознакомившись с меню, я вдруг испытал голодный приступ. В результате был сделан до неприличия щедрый заказ. Проще говоря, попросил принести всего и побольше. От крепких спиртных напитков я отказался уже давно, поэтому ограничился фужером сухого вина. Зато Панфилов, помимо не менее весомого перечня блюд, заказал бутылку армянского коньяка, что вызвало у меня немой вопрос.

– Я один столько не выпью, – поспешил объясниться следователь. – Сейчас подойдет еще один человек. Для Вас это сюрприз! В хорошем смысле слова. Вы же спрашивали о моем источнике информации.

По причине голода, я не стал заморачиваться догадками о сюрпризе, а безотлагательно налег на салат.

– Здорово, Слоняра! – услышал я чей-то радостный возглас. Передо мной стоял тучный лысоватый мужичок в шикарном костюме и хитровато щурился. Его абсолютно круглое лицо озаряла лучезарная улыбка. Конечно же, я его узнал и, поднявшись с диванчика, расплылся, что называется, аналогично.

Юрка Молодязев еще с курсантских времен отличался чисто одесской внешностью и манерами. Еще в молодости он был похож на Жванецкого, а теперь это сходство просто поражало.

Я знал, что перед уходом в отставку Юрий Всеволодович занимал должность заместителя начальника экспертно-криминалистического управления одесской милиции. А еще знал, что он сумел защититься, и после выхода на «вольные хлеба» преподавал на юрфаке Одесского универа.