Хроники Нового Вавилона - Любовь Паршина

Она оказалась в уютной гостиной, круглой, без углов, с круглым столом, накрытым к завтраку на две персоны. Одной персоной, очевидно, была она, второй – Вальтер Корф.

Он уже сидел за столом, просматривая свежую газету, утренний выпуск «Babylon Times».

– О, вы проснулись, – улыбнулся он Хэзер, как ни в чем не бывало. – Доброе утро, мадемуазель. Прошу, садитесь.

Хэзер села напротив него. Прямо перед ней на тарелке дымились нежный, пышный омлет и несколько копченых колбасок. В центре стола стояла ваза с конфетами и китайский терракотовый чайник на подставке.

– Вы ведь не против зеленого чая? – любезно поинтересовался Корф. – Мне его поставляет господин Вонг.

– Что вы! Я не имею ничего против зеленого чая, – процедила Хэзер.

Корф отложил газету и, пожелав гостье приятного аппетита, сам приступил к еде. Хэзер не шелохнулась.

Он умял половину своей порции, вытер губы салфеткой, и стал разливать чай по чашкам.

– Что с вами, мадемуазель? Вы не голодны?

– Я хотела бы быть избавленной от удовольствия есть в вашем обществе.

– Странно. В последние несколько дней вы из кожи вон лезли, чтобы заговорить со мной. Вот вам шанс…

– Зачем я вам вдруг понадобилась?

– Я бы не хотел говорить об этом за завтраком.

– Вы убьете меня?

– Да.

– Так просто?

– А что в этом сложного?

Хэзер почувствовала, что сейчас заплачет или засмеется. Вернулось ощущение дурного сна, ужаса.

– Но за что? Зачем вам моя смерть?

– Лично мне незачем. Поверьте, мне вы никоим образом не мешаете. Обстоятельства, мадемуазель.

– Вы понимаете, что меня уже ищут?

– Не только понимаю, но и точно знаю, где и как. Подозревают, конечно, меня. Но кто сможет это доказать? И пусть сначала попробуют найти это место.

– Скоро вас, всю вашу Ложу, начнут арестовывать. Как думаете, сколько человек останутся верны вам?

– Все. Я не зря потратил то время, что являюсь верховным жрецом. Первым и пока единственным…

– И последним!

– Пусть даже так. Поверьте, я знаю способы сплочения людей. Я могу сплотить одной идеей весь Вавилон, а у меня в ложе меньше трехсот человек. И я уверен в каждом.

– Почему же я до сих пор жива?

– Не спешите, мадемуазель. Всему свое время.

– Почему вы столь великодушно даете мне отсрочку? Сколько у меня времени – до конца завтрака?..

– Нет. До завтрашнего вечера.

– В чем же дело?

– В вас. Вы – вавилонская блудница, мадемуазель Эйл.

– Вы блюститель морали или Джек Потрошитель? Новый, выше рангом, поизобретательней…

– Ни то, ни другое. Повторяю – лично мне не доставляет никакой радости то, что предстоит сделать.

Хэзер, не удержавшись, отпила немного чаю из своей чашки. Пытаясь обуздать свои страх и гнев, она посмотрела прямо в черные глаза Вальтера Корфа. В его взоре читались лишь спокойная решимость, уверенность и маленькая толика усталого сожаления. И все равно этот взор пробирал до костей, отзываясь в висках физической болью. Монстр.

– Вавилонская блудница, – повторила Хэзер. – Неужто в Вавилоне мало других блудниц?

Корф рассмеялся.

– Хотите, чтобы другая заняла ваше место?

– Нет. Но ради чего вы так рисковали, похищая меня?

– Откровенно говоря, вас не было в моих изначальных планах. Но простая блудница мне никак не подходит. Мне идеально подходила Силк Смит. Но она, когда поняла, зачем нам понадобилась, предпочла выйти из игры на собственных условиях.

Хэзер почувствовала, как холодок пополз по спине.

– Она мертва?

– К сожалению. Повесилась в той самой комнате, где теперь обитаете вы. Глупо! Она бы умерла и так, но в гораздо более торжественной обстановке и с большей пользой. И вы бы не оказались на ее месте.

– В торж… – Хэзер решила было, что ослышалась. – В торжественной обстановке? Так я вам нужна для какого-то ритуала?

Корф вздохнул, откидываясь на спинку стула.

– В общем и целом, да.

– Вы чудовище! Сумасшедший!

– Отнюдь.

– Вы настолько преданы своей зверской религии, что готовы убить невинного человека.

– Ну, на счет вашей невинности я бы с удовольствием подискутировал. А касаемо религии… Я в богов не верю вовсе – ни в каких.

– И тем не менее собираетесь меня убить?

– Да.

– И в чем же будет заключаться «торжественность обстановки»?

– Вы вряд ли ее оцените.

– Мне завяжут глаза?

– Нет. У вас такие прекрасные нефритовые глаза, их категорически нельзя прятать! Вы просто примете одну замечательную настойку – опять же, от господина Вонга – и вряд ли что-то поймете.

– Как милосердно с вашей стороны!

– Я же не зверь.

– Да, зверя в сложившихся обстоятельствах больше напоминаю я. Могу ли узнать, что именно вы намерены со мной сделать? Помимо убийства…

В этот раз Корф помедлил с ответом.

– Скажем так: ничего, не связанного с вашим ремеслом, мадемуазель. Языческий ритуал, сами понимаете, – он поднялся из-за стола. – Теперь, мадемуазель, я вынужден вас оставить.

– Разрешите только спросить, – опомнилась Хэзер, когда он уже подошел к двери. – Почему вы считаете, что я не «выйду из игры» так же, как и мисс Смит?

– Вы? – переспросил Корф, усмехаясь. – О, нет, мадемуазель. Вы будете надеяться и царапаться до последнего, а когда захотите «выйти из игры», будет уже слишком поздно. Всего доброго, мадемуазель. Прощайте. Был рад все же поговорить с вами.

Он дважды постучал в дверь, ведущую прочь из гостиной, и через секунду та не открылась, а отъехала в сторону. Так же она и вернулась на место, едва верховный жрец Сераписа вышел.

Некоторое время Хэзер сидела, сначала пыталась понять, но затем – просто не вдумываясь в услышанное.

Наконец, она принялась за остывший завтрак.

10. Осколки

В последний раз Джейсон сидел под домашним арестом лет в одиннадцать. Только тогда он не был прикован к креслу наручниками и отец не смотрел на него с таким откровенным, холодным презрением.

Претор сидел в кресле напротив сына, а рядом с ним стоял детектив Грево.

– Пожуришь, как обычно, или будешь действовать методами тайной полиции? – устало поинтересовался Джейсон.

Вместо ответа претор отвесил ему вовсе не отеческую пощечину. Грево на мгновение отвел взор и переступил с ноги на ногу.

– Что вы затеяли? – резко спросил претор. – Что придумали твои чертовы приятели?

– Которые?

– Фанатики-сектанты.

– Я не состою ни в какой секте.

В разговор вступил Грево:

– В ночь со среды на четверг из своей квартиры была похищена Хэзер Эйл. Вам что-то об этом известно?

Джейсон потер щеку.

– Теперь – да.

– Как давно вы видели Вальтера Корфа?

– На прошлой неделе в Опере.

Претор презрительно усмехнулся.

– Последние несколько дней ты являлся домой только дважды.

– Неправда. Я каждую ночь ночевал дома.

– Я тебя не видел.

– Ты меня и прежде не видел. Только раньше тебя это не тревожило.

– Отвечай на вопрос. Что Корф сделал с Хэзер?

Джейсон едва заметно, хитро прищурился.

– Не знаю.

– Не смей лгать, глядя мне в глаза! Когда мы нашли тебя, ты повторял: «Это ужасно».

– Конечно. Ты нашел меня в опиумном притоне.

– Если не скажешь все, что знаешь, пойдешь по всем притонам Вавилона!

Джейсон вздохнул – то ли обреченно, то ли собираясь что-то сказать – но промолчал, возведя очи к потолку.

– Претор, разрешите вас на пару слов? – быстро спросил Грево, наклонившись к МакКлелану. Тот кивнул, поднялся с кресла, и оба вышли в коридор.

В коридоре было темно, и они прошли в самый его конец – к овальному, выпуклому окну из старинных, неровных и грубых стекол.

– Мерзавец. – процедил претор, оглядываясь на дверь в комнату Джейсона.

– Сукин сын, – подтвердил Грево. – Сэр, мне кажется, нам стоит поменять тактику. Ваши угрозы на него уже не действуют.

– Он просто не верит, что я говорю серьезно.

– А вы говорите серьезно?

– Абсолютно.

Грево перевел дух.

– Надо везти его в участок.

– Нет! Я лучше лично выбью из него признание, чем…

– Чем уроните престиж?

– Вам кажется, это ерунда? Я фактический правитель Альфа-Вавилона!

– Слухи уже распространяются в народе. Подумайте, не начнут ли сомневаться в таком правителе, который укрывает свидетеля и, вероятно, участника преступления?

Претор долгое время не отвечал, а лишь, хмурясь, глядел в окно. На этот вечер было запланировано легкое увлажнение среды, так что вся улица – и садик перед домом, и скользящие прочь механические экипажи, и соседние дома – все было окутано плотным туманом.

– Хорошо, – с видимым усилием согласился МакКлелан. – Вызывайте Лефроя и его людей. Не хочу, чтобы на глазах у всей улицы моего сына увозил какой-то лейтенант или сержант. Чертовы снобы, только об этом и будут теперь судачить…