Хроники Нового Вавилона - Любовь Паршина

Так что, полностью освободив вечер четверга, он беспрепятственно взял осколок мрамора из его картонной коробки в хранилище и отправился в свою комнату ожидать посетителя.

Едва войдя, он удивился тому, что по окну струится вода – на этот день не планировали увлажнение среды. Решив, что он по невнимательности что-то напутал, Питер затопил камин и повесил чайник на крючке над огнем.

Коробку любимых конфет, которые он купил сам себе на День основания Вавилона, он припрятал подальше, за книги. Он, конечно, понимал, что Вальтер Корф вряд ли позарится на его конфеты, но не хотел никоим образом выразить своего радушия по поводу визита этого человека. Конфетами с чаем он побалуется сам, когда посетитель уйдет.

Вдруг какой-то грохот отвлек его от дел. Ничто в его комнате не могло издать подобного звука, следовательно, прогрохотало что-то снаружи.

Питер подошел к окну, но из-за хлеставших по нему струй ничего не было видно. Поэтому он откинул защелки и открыл удивительно податливый старый ставень.

За окном его глазам предстала ужасная картина: механический экипаж, кривясь на бок, почти упал с монорельса. За его бортик отчаянно цеплялась молодая, богато одетая женщина, а машинист был бессилен ей помочь – он одним своим весом удерживал экипаж хоть в каком-нибудь подобии равновесия.

– Ах, помогите же мне! – взмолилась дама, завидев Питера.

Тот, разумеется, тут же свесился из окна, протянув ей руку. Изрядно повозив даму по кирпичной стене и уже сомневаясь в сохранности своих костей, Питер, наконец, втащил-таки ее внутрь.

– Простите, мэм, но дальше я вас везти не смогу, – раздосадованно сообщил машинист. – Машина совсем сломана и еле едет. Надо гнать ее в депо.

– Конечно-конечно! Я все понимаю, – закивала все еще дрожащая дама.

– Еще раз простите, мэм. Прощайте. Сэр! Храни вас Бог, сэр.

Машинист укатил прочь, скрывшись за поворотом, и только тогда Питер сообразил, что же произошло. Дама, в насквозь мокром платье и в полуобморочном состоянии опустилась на кровать. Было ясно, что просить ее уйти нет никакой возможности.

– Мэм… – протянул он, еще не зная, что именно хочет сказать. – Видите ли, мэм, ко мне вот-вот должны прийти. Крайне важный посетитель.

– Что? – встрепенулась дама. – Ах, простите, я не расслышала, что вы сказали. Боже, как я напугалась! Вы – истинный рыцарь!

– Благодарю, мэм. Уверен, что любой на моем месте поступил бы так же. Но дело в том, что ко мне вот-вот должны прийти. Не мог бы я просить вас об услуге, мэм?

– Разумеется! Просите, что угодно.

– Дело в том, что я договорился о встрече. Об очень важной встрече! Она должна быть абсолютно конфиденциальной. Я полагаюсь на вашу честность, мисс, практически вверяю вам свою судьбу. Вы останетесь здесь, на кровати, но я закрою вас ширмой. А вы подберете ноги, чтобы вас вовсе не было видно…

Он вытащил из угла китайскую ширму и развернул ее перед кроватью. Дама, следуя его указаниям, подтянула ноги и закуталась в плед.

– Да, как будто бы не видно, – пробормотал Ферт. – И, умоляю вас, мисс, ни звука!

Затем он вновь заметался по комнате.

…Хэзер его не видела, но слышала, как он то и дело спотыкается, что-то роняет.

Чувствуя, что замерзает, она стянула с себя отяжелевшие от воды жакет и юбку. При этом не скрипнула ни одна пружина кровати. Опыт, что тут поделаешь!

Наконец, раздался стук в дверь. Тут же, как по мановению волшебной палочки – или по движению скрипучего рычага – прекратился искусственный дождь.

5. Визит Вальтера Корфа

Хэзер затаила дыхание, напряженно вслушиваясь в происходящее.

Коротко скрипнув, отворилась дверь, раздались неспешные, уверенные шаги.

– Добрый вечер, – чуть запинаясь, проговорил Ферт. – Прошу вас, сэр, проходите. Все готово.

Корф не отвечал – видимо, не считал нужным.

Ферт стал копаться на полке, что-то ища.

– Вот, сэр. У меня все готово. Помните, вы обещали?..

Боясь, что все закончится так же быстро, как и началось, Хэзер решила действовать. Она повернулась с боку на бок, словно бы устраиваясь поудобнее, но намеренно скрипя пружинами.

– Сэр… – выдохнул Питер Ферт. Видимо, Вальтер Корф где-то там, за ширмой, насторожился и прислушался.

Медленно-медленно прошел он через комнату. Хэзер отчетливо слышала его шаги – ровно шесть.

Ба-бах! – ширма с грохотом отлетела в сторону, сшибая стопки книг. Хэзер инстинктивно вжалась в кровать.

– Ах… Вы, мадемуазель?! – прорычал Корф, ухмыляясь.

Хэзер приподнялась на локте, намереваясь заговорить, но он тут же наотмашь ударил ее по лицу. Она упала на подушки, на мгновение в ее глазах потемнело. Когда она опомнилась, в комнате будто бы все переменилось.

Питер Ферт под взором Вальтера Корфа медленно оседал на пол, пока не сжался на ковре ничком. Тогда жрец Сераписа взял со стола один из двух кусков мрамора и направился к выходу из комнаты.

Хэзер бросилась к нему желая удержать. Удержать, заставить заговорить с ним – любой ценой!

Он грубо оттолкнул ее, даже не взглянув в ее сторону. Хэзер упала на пол, но вставать на ноги не стала, а просто вцепилась в полу его плаща. Корф настолько не ожидал этого, что даже чуть качнулся. С изумлением и презрением в глазах оглянулся он через плечо.

– Постойте! – взмолилась Хэзер со всеми кротостью и благоговейным трепетом, на какие только была способна. Слова летели вперед мыслей, она на ходу соображала, что говорить. – Скажите, где Силк Смит!

Корф пристально посмотрел на нее «Убьет, – подумала Хэзер. – Вот прямо этим доисторическим кирпичом».

Но тот рассмеялся.

– Дорогая мадемуазель, настоятельно рекомендую вам более никогда – слышите, никогда! – более не вытворять ничего подобного. Если, конечно, не хотите оказаться там же, где и Силк Смит.

Он вырвал плащ из ее рук и ушел, захлопнув дверь.

Из оцепенения Хэзер вывел свист кипящего чайника. Она сняла его с крючка, поставила на стол, а затем поспешила помочь хозяину, все еще лежащему на полу.

– Мистер Ферт! Вы меня слышите? Прошу, отзовитесь! Мистер Ферт…

Но, сколько она его ни тормошила, ни звала, он никак не реагировал. Он был бледен, глаза застыли стекляшками и смотрели в одну точку.

Хэзер надела свои мокрые вещи и побежала вниз. На первом этаже архива, думала она, наверняка есть телефонный аппарат.

6. Передышка

Хэзер Эйл не выходила в свет почти неделю и никого не принимала. Множество знакомых и поклонников приходили справиться о ее здоровье, но всем горничная отвечала, что «мадемуазель отдыхает». Претора, разумеется, такой ответ не устроил.

МакКлелан, не стесняясь, прошел прямо в спальню.

– Доброе утро, мисс Эйл… – заговорил он с порога, а затем уже присмотрелся. – О…

Хэзер сидела на кровати, откинувшись на гору подушек. На правой половине ее лица уже отцветал здоровенный синяк.

Равнодушным кивком она поприветствовала претора.

– Я даже не знаю, что и сказать, претор. Может, вам все же стоит поговорить с сыном?

– Мне очень жаль, что все так сложилось, – невозмутимо отвечал претор, присаживаясь за туалетный столик. – Что ж… На данном этапе мы оказались загнаны в тупик.

– Станете действовать традиционными методами?

– К сожалению, придется. Наверняка, будет шумиха, беспорядки…

– А чем был так ценен этот кусок барельефа?

– Откровенно говоря, ничем. Просто Корф собирает для своей Ложи старинные артефакты, якобы обладающие различными мистическими свойствами. Чем сложнее их достать, тем они кажутся более ценными в глазах его адептов.

– Прекрасно. Рисковала жизнью и честью за пресс-папье. Я только никак не могу понять, почему вы думали, что у меня так легко все получится? Это ведь Вальтер Корф…

– А это ты, Хэзер Эйл! Да о тебе ходит россказней едва ли не больше, чем о его треклятой Ложе! Студенты стреляются под твоими окнами, промышленники чуть ли не пускают свои предприятия на ветер! Я, откровенно говоря, и не представлял, что он сможет отреагировать на тебя подобным образом. Что даже не растеряется, не ослабит бдительности… Ты действительно была без одежды тогда, в квартире у Ферта?

– Практически. Лежала на кровати, вот как перед вами сейчас. Кстати, как там Ферт?

– В глубоком шоке. Ничего не говорит, ведет растительный образ жизни. Корф действительно прекрасный гипнотизер.

Хэзер вздохнула, поправляя прядь волос, хоть немного прикрывающую синяк на лице.

– А что Джейсон? Он ведь не в курсе всего этого?

– Не знаю. Возможно, он в курсе всего, что знает Вальтер Корф. Я сам ему, разумеется, ничего не рассказывал.

– Его тоже арестуют?

– Если придется. Может выйти так, что я буду вынужден отдать и такой приказ – чтобы показать людям свою непричастность к Ложе Сераписа.