Шри Ауробиндо. О себе - Шри Ауробиндо

Ответ: Очень удачно – две последние строчки прекрасны, да и остальные хороши. Я бы назвал это сочетанием вдохновения и ума – или, возможно, точнее было бы сказать «открытия истины». Я имею в виду такие образы, как «птичьи новости», «травяные мастерские», «серебряное братство». По сути своей это очень изощренные образы, но их спасает та нота вдохновения, какая чувствуется по всему стихотворению, тогда как образ в последней строке, «спокойная работа звезд», несет в себе музыку вдохновения и становится больше, чем просто поэтический образ.

Вопрос: Мне кажется, что мое стихотворение «Победа Данте» уже достаточно выкристаллизовалось. Если вы им удовлетворены, то не могли бы вы проанализировать где возможно источники его вдохновения?

These arms, streched through ten hollow years, have brought herBack to my heart! A light, a hush immenseFalls suddenly upon my voice of tears,Out of a sky whose each blue moment bearsThe shining touch of that omnipotence.Ineffable the secrecies supremePass and elude my gaze – an exquisiteFailure to hold some nectarous Infinite!And never but with startling loveliness,A white shiver of breeze on moonlit water,Flies the chill thought of death across my dream.For, how shall earth be dark when human eyesMirror the love whose smile is paradise? —A love that misers not its golden storeBut gives itself and yearns to give yet more,As though God’s light were inexhaustibleNot for His joy but this one heart to fill![209]

Ответ: В стихотворении три разных мелодии или уровня вдохновения, каждый из которых по-своему достигает абсолютной точности. Первые семь строк до слов «избегая взгляда» в целом несут на себе печать возвышенности мыслей и видения – возвышенности и просветленности, какие затем поднимаются Интуицией еще выше до уровня вдохновенности; одно место (строки 3, 4) по тональности почти достигают в своей выразительности уровня Верховного Разума. Но вот это место – «свет, тишина… голос, полный слез» – предвосхищает следующее движение напряженностью внутреннего тонкого переживания. Эта внутренняя напряженность – там, где глубокая потаенная сокровенность чувства и видения замещает высоту и простор просветленности, – характеризует все остальные строки первой части. Этот отрывок обладает притягивающей самобытностью и непосредственностью взгляда – именно здесь и достигается чистая абсолютная точность. В последних строчках интуиция опускается к высшему ментальному плану, и здесь меньше силы откровения, но больше ясности просветления. В этом разница между непосредственно видением и мыслью. Но в целом стихотворение просто прекрасно; концовка также замечательная.

Вопрос: К чему вы – в соответствии со своей классификацией пяти поэтических стилей: адекватный, эффективный, просветленный, вдохновенный и абсолютно точный, который в то же время есть нечто непередаваемое, – отнесете стиль Данте? В нем есть известная простота в сочетании с силой, которая по определению предполагает, насколько я понимаю, определенную адекватность – разумеется, на своем высшем уровне, то есть на уровне абсолютной точности. Или же здесь сочетание адекватного и эффективного? Такая строка, как:

«E venni dal martirio a questa pace»

«И вступил из мученичества в покой»

безусловно адекватна; но тот ли это стиль, что в строках:

«Si come quando Marsia traestiDella vagina delle membra sue»

«Как когда ты вытащил Марсияиз ножон его рук и ног»?

Ответ: Стиль Данте во многих местах можно определить как «очень адекватный», а в еще большем количестве мест как чистый абсолютно точный; временами встречается вдохновенный, как в последних процитированных вами строчках. Я не стал бы называть предпоследнюю строчку просто адекватной; в ней есть нечто большее. Простота Данте идет от проникающей ясности его поэтического видения, это не простота адекватного стиля.

Вопрос: У Данте меня особенно восхищает его образ Беатриче, который, на мой взгляд, придает ему всё его величие. Как бы вы охарактеризовали этот образ?

Ответ: Внешне это была идеализация, вероятно, вызванная психической связью [с Беатриче] в прошлом, которая не могла реализоваться в той его жизни. Но я не вижу, почему именно образ Беатриче придает ему всё его величие, – это всего лишь один элемент в очень мощной и сложной природе.

Вопрос: Не тот ли это случай с этим размером[211] , когда нужно или придерживаться стаккато, выдерживая паузу в конце каждой стопы с почти равномерной регулярностью, или же рискнуть приблизиться к ямбическому пентаметру, используя простой и плавный ритм, как в вашей прекрасной строке:

«Mute the body aureate with light»

«Лиши речи тело, позолоченное светом»,

которая могла бы показаться неуместной в окружении ямбических пентаметров?

Ответ: Возможно – хотя на мой слух эта строка не звучит как ямбический пентаметр, – ритм тогда несколько упростился бы и хромал. Лучше был бы хорей. Действительно, такая дилемма существует, и всё мастерство тогда заключается в том, чтобы избежать эффекта стаккато, но тут тогда понадобится очень легкий ритм.

Я думаю, принцип этого метра[212] состоит в использовании, так сказать, на очень малом пространстве нескольких четких ритмических групп. Во всяком случае, так мне представляется в настоящее время – хотя более свободное обращение с ним может показать неоправданность этого ограничения.

Я выбрал этот размер – или, скорее, я его услышал и принял, – потому что он мне показался одновременно простым и кратким, очень подходящим для эксперимента. Но теперь я вижу, что он лишь казался простым, а на деле он очень трудный. Легкость, с какой я им писал, происходила оттого, что счастливое вдохновение привело с собой и нужный размер, поскольку он сам вошел в мое сознание и я писал, подчиняясь ритму. Если бы я экспериментировал сознательно, то, возможно, столкнулся бы с теми же трудностями, какие сейчас мешают вам.

«Птица огня»[213] была написана за два дня и позднее переделана. «Транс» – за один раз, за несколько минут. У вас, наверное, есть даты, поскольку они были закончены в один и тот же день, а на следующий посланы вам.

Вопрос: В строке: «Halo-moon of ecstasy unknown»[214] – звучит ли «о» допустимым ассонансом, или на слух это слишком близко, или этот настойчивый повтор сделан намеренно для какой-то цели?

Ответ: На мой взгляд, они достаточно далеко друг от друга, чтобы ассонанс не был слишком заметным; я так услышал эту строчку и так сохранил, поскольку повтор вместе с долготой нередуцированного «о» несет в себе определенную не выраженную (и невыразимую) значимость.

Вопрос: Что точно здесь означает «Halo-moon» («Лунный ореол»)? Во второй строке есть конкретная физическая луна с ореолом. Предполагает ли это, что в десятой строке лунный ореол символизирует нимб присутствующего невыразимого – луна как физический объект исчезает в ореоле? Моя трудность состоит в том, что, если это просто «ореол», он не может быть в то же время «луной». Но, возможно, составное слово «halo-moon» – это эллипсис для «луны, окруженной ореолом».

Ответ: Да, разумеется, это «луна вместе с ее ореолом», но я хотел показать если уж не то, что центральное здесь тело исчезает в ореоле присутствия, а по крайней мере то, что в едином экстазе луна и ореол присутствия становятся единым эсктатическим зрелищем.

Вопрос: Последнюю строчку: «Ocean self enraptured and alone…»[215] – я понимаю так, что «self» здесь – это «Суть, символ которой и есть этот океан», иначе вы, вероятно, написали бы «self-enraptured»?

Ответ: Да, вы правы.

Вопрос: Как так получается, что, когда хочешь сказать что-то самое важное, сразу съезжаешь на пятистопный ямб? У вас тоже так?

Ответ: Вдохновение, которое в большей степени передает возвышенную или просветленную мысль, нежели быстроту или интенсивность сильного, либо тонкого, либо простого психического или витального чувства, по-видимому, само стремится к пятистопному ямбу, хотя ему нет нужды ограничиваться этой формой. Сам я пока не нашел другого размера, который оставлял бы столько же места для движения мысли – в тех, что короче, тесно, а те, что длиннее, требуют изощренной техники (если не хочешь выглядеть банальным или неуклюжим), заниматься которой у меня нет времени.