Случайный рыцарь - Николь Сноу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я пропадал в «Тимберсе» – спортивном баре в родном городке, где всегда чувствовал себя как дома. Здесь я выпил первое легальное пиво с приятелями между контрактами, когда вернулся домой достаточно взрослым. Черт, пока папе не пришлось отказаться от спиртного из-за ухудшившегося состояния, я даже пару раз пил там вместе с ним, зная, что это его любимая забегаловка.
Все постоянные клиенты знают друг друга по имени. Здесь всегда что-то происходит, хорошее или плохое. В один вечер это «вискитерапия» для Пита, который переживает третий развод. В другой – караоке с Линдой, которая исполняет классику восьмидесятых. Благодаря пению этой леди я запасался впрок историями для своих ребят в лагере темными ночами в пустынях и безветренных горах, когда нам просто надо было отвлечься и посмеяться над какой-нибудь ерундой. Но в основном каждый раз я жду с огромным нетерпением одну тихую девушку, которая теряется на фоне окружающих. Уинифред Мей. Она по-прежнему электровеник, ей единственной хватило смелости прикрыть мою задницу в седьмом классе.
Мы росли, по-прежнему поддерживая друг друга. Она показала себя отличным товарищем, участвуя во всех наших совместных проделках. Потом я подрос, совсем отбился от рук, и однажды она спасла мою задницу по-настоящему.
Я ввязался в заваруху с Джексоном Кроули, местным хулиганом, и он уже практически сломал мне нос, в то время как все остальные дети лишь смотрели и потешались. Он был тем подленьким сукиным сыном, который пугал одним лишь взглядом. Любого. Но не Винни. Она подскочила и швырнула ему в морду комок грязи, предоставив мне шанс сбить противника с ног. Это был единственный день, когда кто-то осмелился напасть на Джексона. Мы тогда удирали со всех ног, смеясь и радуясь неожиданной победе, друзья навеки, о которых из-за этого случая летом говорила вся школа.
Я присаживаюсь рядом с ней и заказываю пива, сегодня вечером немного «Пилснера». Она бросает на меня короткий взгляд и бормочет:
– Игрушечный вариант.
Мы оба смеемся.
– Да уж, сегодня вечером налегать не стоит. Хочу пораньше вернуться, чтобы начинать искать работу, как нормальный человек. Армейской заначки не хватит на всю жизнь. Как мелкие, Винни?
Она улыбается.
– Сущее наказание. С учетом, что трое уже выпорхнули из отчего дома, должно было быть полегче, но Дрю… сам знаешь, как обстоят дела.
К сожалению, знаю.
Когда я заканчивал среднюю школу, родители Винни погибли в автомобильной аварии. Так и получилось, что она застряла в Кинсливилле, вместо того чтобы использовать стипендию от Калифорнийского университета для изучения истории.
Сказал ей, что она поедет туда через год. Потом еще через один. А затем у нее просто опустились руки, и я не знал, как поддержать в ситуации, когда жизнь тянула вниз, поймав в ловушку, как девушка всегда того и боялась. Она осталась воспитывать четырех младших братьев и сестер на скудные выплаты от резервации, плюс хваталась за любую работу, которую могла найти.
Я уж и так и эдак предлагал ей помощь. Сказал, что мне не нужны деньги, пока я надрываю задницу по указанию Дяди Сэма, не имея возможности их тратить, но она была слишком горда. А потом обнаружил, что она была права, сказав, чтобы я оставил эти деньги для собственной семьи, для Энджи и папы.
– Только не говори, что он отжигает до сих пор. Ты вроде говорила, что он согласился попробовать курс реабилитации?
– Ключевое слово попробовать. – Собеседница глубоко вздыхает. – Это продлилось около недели, Дрейк. А потом я нашла в комнате косяк с травкой и заначку.
– Черт, – зло ругаюсь. – Винни, мне так жаль. Если нужно, чтобы я что-то сделал, дай знать. Хочешь, я найду этих придурков, с которыми он тусуется, и я…
– Мне нужно, чтобы ты выслушал, – говорит она, отрываясь от напитка. – Просто выслушал. Это все, что я когда-либо хотела, и ты – единственный, кто это делает. И потом, ты… ты сдержал обещание: остался другом даже после всей этой хрени.
Я улыбаюсь, хоть ее слова и разрывают мне сердце.
Все та же старина Винни. Она родилась упертой и стала только сильнее. Я хлопаю ее по плечу и дружески обнимаю.
Проклятье.
Возможно, в другой жизни у нас могли бы сложиться отношения. Одна из романтических историй о любви с самого детства, где жизнь восхитительно прекрасна и каждый получает заслуженный хеппи энд.
Но это не так. И хотя она очень красива, я не могу думать о ней в этом русле. Я всегда испытывал к ней братские чувства. Она знает все мои секреты, а я – ее.
– Леди, в твоем распоряжении всегда будут мои уши и плечо.
Впервые я услышал о беде ее младшего брата во время последнего контракта. Он начал баловаться еще в школе и постепенно скатился. Сначала выпивка, потом травка, а потом перешел на более жесткое дерьмо. В последнее время Винни мало что рассказывала, но читать между строк нетрудно. Пацан, подсевший на наркоту, а может, ее распространяющий, угрожает усугубить их непростую жизнь. И это все происходит ежедневно у нее под носом.
– Ты отличный друг, – шепчет она, наклоняясь и цепляясь за руку в поиске дружеской поддержки. И это прикосновение – душераздирающий показатель, как сильно она нуждается во мне сегодня вечером. – В эти выходные я собираюсь сесть и поговорить с ним по душам. Буду откровенна, хотя и сказала, что нужен слушатель, возможно, мне потребуется одолжение.
– Все что угодно.
Я как никогда серьезен. Она не попросила бы, если бы не была на грани.
– Понимаешь, я боюсь того, что могу найти при обыске комнаты. Я не вчера родилась, но с чем-то я могу справиться. Но если найду… – Она делает паузу, оглядывает бар, а затем шепчет прямо в ухо, прикрывая рукой: – Если там будут наркотики, украденные вещи, оружие… Я бы хотела, чтобы ты помог избавиться от них. Конфисковать, сдать, уничтожить, что угодно.
– Ни слова больше, – говорю я ей. – Позвони, когда соберешься осмотреть его вещи. Я приеду и улажу все. Покажешь, что надо забрать, а я сделаю остальное. Все, чем в силах тебе помочь, Винни.
Она улыбается.
– С…спасибо. Я горжусь тобой. Знаю, что ты так и сделаешь.
– Чушь, Винни. Я горжусь тобой еще больше. – Это наша
