Танцующая среди льдов - Елена Эйхен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Эдрик Торн, ректор Академии Шаттенфрост. — Голос посланника Совета прозвучал четко и властно, разрезая напряженную тишину. В этот момент, казалось, даже воздух застыл в ожидании. — Совет признал вас виновным в злоупотреблении полномочиями, подрыве основ магического сообщества и нарушении фундаментальных законов Академии и магического мира. Ваши действия не останутся безнаказанными.
Он сделал паузу, позволяя словам осесть в сознании каждого присутствующего, затем добавил, уже тише, но не менее твердо:
— Мы давно за вами наблюдаем, Торн. Произошедшее лишь ускорило неизбежное.
Толпа загудела, словно оживая от его слов. В этом гуле смешались гнев, шепот догадок и сдержанное облегчение. Кто-то позади меня судорожно втянул воздух, а где-то сбоку раздался приглушенный возглас.
Ардентис выступил вперед, его темная мантия мягко колыхнулась при движении. Он скрестил руки за спиной, и в глубине его глаз я уловила усталость, но и решимость тоже.
— Я лично прослежу за этим делом, — его голос звучал спокойно, но в этом спокойствии скрывалась твердая уверенность. — Все виновные будут наказаны, в Академии снова воцарится закон.
Он на мгновение задержал взгляд на каждом из нас и, наконец, добавил:
— Вы меня знаете.
Посланник едва заметно кивнул стражникам, и те шагнули вперед, крепко беря Торна под руки. Он не сопротивлялся, не вырывался, лишь усмехнулся, словно происходящее его искренне забавляло. Даже сейчас, даже в этот момент, когда все рушилось, он оставался уверенным в себе, как будто это был всего лишь еще один ход в тщательно рассчитанной игре.
— Какой фарс, — протянул он с ленивой, чуть кривой усмешкой. — Вы действительно думаете, что это конец?
Его голос звучал насмешливо, но в глубине глаз мелькнула искра — слишком быстрая, чтобы я успела понять ее природу. То ли проблеск осознания, то ли… скрытый триумф? Холодком отозвалось в груди нехорошее предчувствие, но стоило мне моргнуть, и выражение его лица снова стало непроницаемым.
— Уведите его, — спокойно велел посланник, не удостоив Торна больше ни единым словом.
Стражники потянули Торна вперед, но, проходя мимо Дэна, он вдруг замедлил шаг, останавливаясь ровно настолько, чтобы дать своим словам дойти до адресата. Его губы скривились в медленной, выжидающей улыбке, в глазах вспыхнуло что-то ледяное, расчетливое.
— Рано или поздно с тобой случится то же, что и с твоим отцом, — негромко бросил он, будто доверяя сокровенную тайну. — А уж я-то точно знаю, что произошло в тот день.
Он наклонился чуть ближе, ровно настолько, чтобы Дэн мог уловить его дыхание. А я не знаю, с помощью какой магии, но, несмотря на расстояние, услышала его слова отчетливо, словно он прошептал их прямо мне на ухо.
— И знаешь, это случилось бы, даже если бы он не притащил девчонку домой, — продолжил он с издевкой. — Забавно, правда?
Дэн вздрогнул, как будто его ударили. Гнев вспыхнул мгновенно, горячо и обжигающе.
— Ах ты, скотина! — Рванулся он вперед, но тут же Дариан перехватил его, удерживая с силой за локоть и не позволяя броситься на Торна.
— Он свое получит, — тихо, но уверенно сказал он, не сводя взгляда с противника.
В голосе Дариана не было гнева, только твердое, холодное обещание.
Торн усмехнулся — медленно, лениво, словно все происходящее его лишь забавляло. Но в глубине этой усмешки таилось что-то холодное, острое, как лезвие. Я не успела отпрянуть, когда он оказался прямо передо мной. Торн склонил голову чуть набок, словно разглядывал что-то любопытное, и эта расслабленная, почти небрежная поза выглядела опаснее любых угроз.
— Ты же не веришь всерьез, что меня так просто обыграть, дитя? — Его голос стал мягким, почти ласковым, и от этого по спине пробежал неприятный холод.
Он подмигнул — слишком уверенно, слишком спокойно для человека, которого только что взяли под стражу. В этом жесте было не прощание — обещание. Я открыла рот, чтобы ответить, но не успела. Стражники резко дернули его за плечи, уводя прочь, и через мгновение его силуэт растворился в толпе. А у меня в груди прочно засел тяжелый, колючий, как еж, ком, сжавшийся так крепко, что стало трудно дышать.
Феликса тоже увели.
Я перевела взгляд на Лиру — она стояла неподалеку, сжав руки в кулаки так крепко, что костяшки пальцев побелели. Бледная и печальная… Она смотрела ему вслед, пока силуэт растворялся среди толпы, и не двигалась, даже когда стало ясно — он больше не оглянется. По ее щеке медленно скатилась одинокая слеза.
Лира молчала, уставившись в пространство, но в какой-то момент глубоко вдохнула, словно приходя в себя.
— Что же, хорошая работа, — сказала она, выдавливая грустную улыбку.
— Согласен, — кивнул Каэль, отряхивая рукава. — Хотя я до сих пор не понимаю, как мы так легко отделались.
— Вот и я думаю, — пробормотала я, задумчиво потирая подбородок. — Не иначе какое-то чудо на наши головы…
Дариан хмыкнул, но ничего не сказал, а в воздухе повисло напряженное молчание, словно никто до конца не верил, что все действительно закончилось.
Я постоянно чувствовала на себе взгляд Дэна. Он словно собирался что-то сказать, но никак не решался. Когда наши глаза встретились, внутри что-то болезненно сжалось. На короткий миг мне показалось, что в его взгляде промелькнул Освальд… Но нет. Я тут же отогнала эту мысль.
Дэн и Освальд — разные люди. Пора уже это понять.
И если Освальд был светлым и щедро дарил мне радость, то Дэн приносил лишь боль.
И… Освальда больше нет.
Я резко сжала губы, не позволяя эмоциям взять верх, и повернулась к Лире.
— Пойдем? — тихо спросила я, осторожно беря ее под руку.
Она вскинула на меня глаза — в них все еще стояла влага, и кивнула.
Каэль шагнул следом, не произнеся ни слова.
Дэн остался позади, рядом с Дарианом.
* * *
Спустя три дня Академия вернулась к привычному ритму, словно недавние потрясения были всего лишь сном. Перед самым отъездом в столицу посланник вызвал меня на встречу. Он помнил моих родителей.
Его слова все еще звучали в моей голове:
— Я настоятельно рекомендую тебе остаться. У тебя есть шанс стать полноценной частью магического общества, как и хотел твой отец. Скоро экзамены. И если после каникул ты вернешься ко второму курсу, я исполню одно твое желание, каким бы трудным оно ни оказалось.
Я задумалась. Торн больше не
