Обещание страсти - Даниэла Стил

Кассия долго стояла у окна, думая о своей подруге и своей матери, любя и ненавидя их обеих. В какой-то момент они, казалось, слились в одно существо. Они так похожи. Потребовалась длительная горячая ванна и короткий сон, чтобы Кассия снова почувствовала себя человеком. Возбуждение и чувство свободы, которые она испытывала утром, восторг оттого, что она избавилась от этой колонки сменились ужасом при виде Тиффани, распростертой на тротуаре у копыт лошади. Оскорбляемой возницей, испачканной рвотой, плачущей, потерянно бредущей и сбитой с толку, запуганной свекровью, разлученной с детьми, с мужем, которому на все это наплевать. Черт, он, возможно, позволит своей матери уговорить себя на развод. Возможно, его не придется долго уговаривать. У Кассии сердце сжалось при этой мысли. В мрачном настроении она легла в кровать. Но, по крайней мере, когда она проснулась, все стало казаться не таким ужасным. Совсем не таким ужасным. Она открыла глаза и увидела Люка, стоявшего в ногах кровати. Она посмотрела на часы. Гораздо позже, чем она думала.

– Привет, лентяйка. Что ты делала? Спала весь день?

Она улыбнулась ему, потом снова сделалась серьезной, садясь в кровати и протягивая к нему руки. Он наклонился поцеловать ее, а она потерлась носом о его шею.

– У меня выдался тяжелый день.

– Новое задание?

– Нет, подруга. – Ей не хотелось говорить на эту тему. – Хочешь чего-нибудь выпить? Я собираюсь заварить чай. Я окоченела от холода.

Она слегка вздрогнула, и Люк посмотрел на окно и ночное небо за ним.

– Неудивительно, с открытыми окнами. – Она широко раскрыла все окна, чтобы выветрился запах. – Сделаешь мне кофе, детка?

– Конечно.

Они обменялись быстрым поцелуем и улыбками, и Кассия взяла в руки газету, лежавшую в ногах кровати, которую он бросил там, когда наклонился поцеловать ее.

– Эта девушка в газете случайно тебе не знакома?

– Кто?

Она босиком прошла в гостиную, попутно зевая.

– Светская львица на первой странице.

– Сейчас посмотрю.

Она включила свет на кухне и посмотрела на газету, которую держала в руках. Внезапно все вокруг нее закружилось.

– Это… это… я… о господи, Люк, помоги мне…

Кассия медленно сползла на пол в дверном проеме, глядя на фотографию Тиффани Бенджамен. Она выбросилась из окна своей квартиры примерно в два часа дня. «Пока-пока, пока-пока». Внезапно эти слова зазвенели в ее ушах. «Пока-пока». И с этим шуточным салютом, которым они приветствовали друг друга в школе. Кассия даже не почувствовала рук Люка, когда он вел ее к кушетке.

Глава 21

– Хочешь, я поеду с тобой?

Кассия покачала головой, застегивая молнию на черном платье и надевая черные туфли из крокодиловой кожи, которые она купила прошлым летом в Мадриде.

– Нет, дорогой, спасибо. Со мной все будет в порядке.

– Обещаешь?

Она улыбнулась ему, надевая норковую шляпу.

– Клянусь.

– Скажу тебе одно: ты выглядишь фантастически.

Он оценивающе посмотрел на нее, и она снова улыбнулась.

– Не уверена, что именно этого от меня ждут.

Но она знает, что выглядит именно так, как надо. Она пыталась решить, что ей надеть – норковую шубу или черное пальто от Сен-Лорана. И остановилась на черном пальто.

– Ты выглядишь прекрасно. И слушай сюда, леди, если тебе станет совсем тяжко, делай ноги, поняла?

– Увидим.

– Это не совсем то, что я сказал. – Он подошел к зеркалу и развернул ее лицом к себе. Ему по-прежнему не нравилось выражение ее глаз. – Если будет тяжело, возвращайся домой. Или я поеду с тобой.

Но он знает, что об этом не может быть и речи. Похороны Тиффани стали одним из важнейших «светских событий» сезона. Единственное, что его волнует, – чтобы Кассия правильно оценивала ситуацию. В том, что Тиффани покончила с собой, нет ее вины. Она не убивала Тиффани. Она не убивала свою мать. Она делала для них что могла. Они обсуждали это снова, и снова, и снова, и он хотел быть уверенным, что Кассия хорошо усвоила урок. То, что случилось, ужасно, но она в этом не виновата. Они стояли обнявшись около зеркала, и она прижималась к нему крепче, чем обычно.

– Я рада, что ты здесь, Лукас.

– Я тоже. Так ты даешь мне обещание?

Она молча кивнула и подняла к нему лицо, чтобы он поцеловал ее, что он и сделал с большим усердием.

– Господи, если так дальше пойдет, мистер Джонс, я вообще не выйду из дому.

– Это бы меня вполне устроило.

Его рука скользнула в вырез ее платья, и она хихикнула и отстранилась от него.

– Лукас!

– К вашим услугам, мадам.

– Ты ужасен!

– Нет, просто сексуален.

Он с улыбкой посмотрел на нее, она надевала скромные жемчужные сережки. Он понимал, что ведет себя легкомысленно, но это разряжает обстановку. Он специально старается выглядеть беспечным, наблюдая за тем, как она наносит губную помаду и духи.

– Эдвард едет с тобой?

Она покачала головой и взяла черную сумочку из крокодиловой кожи и короткие белые лайковые перчатки. Плотный черный с белым шелковый шарф от Диора – единственный яркий предмет ее туалета.

– Я сказала Эдварду, что встречусь с ним на месте. И прекрати переживать из-за меня. Я уже большая девочка, я в полном порядке, я люблю тебя, и ты заботишься обо мне лучше всех в этом мире.

Она посмотрела на него с улыбкой и стала похожа на прежнюю Кассию, которая может постоять за себя. Он почувствовал себя лучше.

– Господи, ты выглядишь отлично. Если бы ты не спешила…

– Лукас, это все одни только разговоры.

Она повернулась и прошла через гостиную, чтобы взять пальто, но он неслышно подкрался к ней и подхватил на руки.

– Разговоры? Так вот послушай, девушка!

– Лукас! Лукас, черт возьми, отпусти меня! Лукас!

Он поставил ее на пол, и она упала в его объятия, хихикая и с трудом переводя дыхание, в то время как он добродушно рассмеялся.

– Ты самый ужасный, ничтожный, невозможный. – Он прижался губами к ее губам, и через несколько мгновений она ласково отстранила его со счастливым и в то же время печальным выражением лица. – Люк, мне пора идти.

– Я знаю. – Он снова стал серьезным и помог ей надеть пальто. – Главное, не принимай это близко к сердцу.

Она кивнула, поцеловала его и ушла.

Когда она подъехала к церкви, та уже была заполнена народом, а Эдвард скромно стоял у входа, поджидая ее. Он молча подал ей знак, и она присоединилась к нему, взяв его под руку.

– Ты выглядишь чудесно, – прошептал он, прижимая к себе ее руку, и она кивнула.

Их проводили по центральному проходу к первым рядам. Кассия старалась не смотреть на гроб, украшенный белыми розами. Мамаша Бенджамен сидела с набожным видом на передней скамье рядом с овдовевшим сыном и его двумя детьми. Когда Кассия увидела их, у нее перехватило дыхание. Глядя на склоненную голову свекрови ее подруги, ей захотелось крикнуть: «Убийца! Это ты убила ее, угрожая ей разводом и забирая детей! Ты!»