Зажги свечу - Мейв Бинчи

Обо всем тебе напишу. Просто сейчас тут столько всего происходит… У меня ни минутки нет свободной. Через две недели. Обо всем. Во всех красках и подробностях. Жди!

Целую,

Элизабет

P. S. Тебе хоть в чем-то нравится Тони Мюррей?

Отец сказал, что не хочет никаких особых вечеринок ради его юбилея. Чего там вообще праздновать! Элизабет порядком разозлилась:

– Ты мой единственный отец, и тебе исполняется пятьдесят лет! Я думаю, нам следует устроить что-нибудь особенное. У тебя есть два варианта. Первый: я приглашаю тебя в ресторан и покупаю бутылку вина. У меня есть небольшие сбережения, я буду очень рада сделать тебе подарок. Второй: мы можем пригласить к нам твоих знакомых по бриджу, кого-нибудь из банка и одного-двух соседей…

– Нет, нет и нет! Моим знакомым по бриджу не понравится вечеринка без игры в бридж, – возразил отец.

– Хорошо, тогда только мы с тобой, – решила Элизабет.

– Но идти в ресторан слишком дорого…

– Ладно, это будет суббота, так что я приглашу Джонни к нам на обед, мы будем пить вино и есть вкусную еду.

– Звучит неплохо! – с облегчением согласился отец.

Теперь от него ничего не требовалось, кроме как присутствовать при происходящем. И он был неимоверно доволен, что удалось избежать чего-то слишком праздничного.

– Джонни Стоун – славный парень, с ним приятно общаться. Я буду рад, если он придет к нам на обед.

Да уж, подумала Элизабет, все обожают Джонни Стоуна. Осталось самое сложное – пригласить его на обед.

* * *

– Ты не подумаешь, что я собираюсь затянуть тебя в брачные сети, если я попрошу сделать мне одолжение?

Они лежали, завернувшись в простыни, на полу комнаты Джонни, читали воскресную газету и пили молоко через трубочку.

– Гм… что? Что за звуки, словно кто-то пытается подрезать мне крылья? – спросил он, не отрывая глаз от газеты.

– Нет, ничего подобного! Просто скоро отцу исполняется пятьдесят лет, а у него нет никого, кто ему действительно нравится… Я подумала, что приготовлю особый обед… по рецептам семейства Уайт… и, может быть, ты придешь, чтобы поддержать разговор?

Джонни поднял взгляд:

– О нет, милая, я там буду лишний. У вас ведь семейный праздник, день рождения.

– Черт возьми, тебе прекрасно известно, что за семейка мы с отцом!.. В нашем доме маловато традиционных родственных чувств. И вдвоем мы будем выглядеть как идиоты. Нет, нужен кто-то посторонний, чтобы создать праздничную атмосферу. Пожалуйста, приходи, милый. Ну пожалуйста!

Джонни покачал головой:

– Нет, честное слово, я вам только помешаю. От меня никакого толку во всяких формальных сентиментальностях… Ты ведь знаешь, что я терпеть не могу ездить домой к своей старухе на Рождество, потому что она хочет, чтобы все делалось по правилам, как положено.

– Но ты так здорово пообщался с мамой и Гарри…

– Лапушка, это же совсем другое дело! Просто так удачно сложился вечер. Без формальных приглашений и прочих церемоний.

– Джонни, ну пожалуйста! Я тебя умоляю!

Он снова уткнулся в газету:

– Нет, дорогая. Я буду не в своей тарелке. И не получу никакого удовольствия.

– Ты когда-нибудь делаешь то, что не доставляет тебе удовольствия? – В ее голосе неожиданно прорезалась резкая нотка.

Удивленный Джонни поднял глаза:

– Нет, не часто, а что?

– А я делаю, и очень часто, как и многие другие. Пожалуйста, Джонни, всего один вечер, чтобы доставить удовольствие мне и порадовать отца.

– Нет, дорогуша, попроси кого-нибудь еще. У тебя же есть друзья.

Вот и все. Он не придет. Не сделает ей одолжение и даже не станет что-либо обдумывать или обсуждать. Он полагает, что у нее есть друзья, столь же близкие, как и он. Он думает, что Кейт, Эдвард и Лайонел тоже приходят к ней в гости.

Ей нужно или принять такую черту в Джонни как есть, или требовать большего. Но ей только что показали, что дверь закрыта. Ничего большего не предложат. Если она станет настаивать, то ничего не получит, а также лишится того, что уже имеет. Она как-то видела Лили, которая когда-то была подружкой Джонни, когда та зашла в магазин. Ей все еще нравился Джонни, и он вел себя все так же мило, однако Лили уже однажды провалила экзамен, а второй попытки не будет. Лили устроила сцену, когда Джонни отказался пойти с ней на танцы в колледже в конце семестра. Элизабет следовало поучиться на чужих ошибках.

– Ну что ж, эгоистичный сукин сын, тогда ты останешься без хорошего обеда! – задорно сказала она.

Элизабет выглядела жизнерадостной и беззаботной. Джонни ни за что бы не догадался, какую боль причинил ей отказ. На ее смеющемся лице не отразилось и тени гнетущего осознания, к которому она только что пришла: ее любовь к нему должна быть односторонней и полной притворства, если она хочет сохранить отношения. Джонни не собирался идти ни на какие уступки и даже шага навстречу не сделает. Играть можно только на его территории и по его правилам.

Элизабет заставила себя углубиться в газету, держа на лице приклеенную улыбку. Она знала, что Джонни за ней наблюдает.

– Пойди сюда, красотка, – сказал он, разворачивая простыню. – Ты слишком привлекательная девушка, чтобы тратить время на чтение газет. Тебе следует доставлять удовольствие мимо проходящему джентльмену, вот чем тебе следует заниматься!

Счастливая, она лежала и смотрела в потолок, пока Джонни мирно дремал у нее на груди. Утреннее солнце било в окно. Скоро они оденутся и пойдут в паб у реки, где он закажет ей стакан шенди и сэндвичи.

Элизабет успешно сдала экзамен. Она могла бы надуться, или убежать в слезах, или продолжать упрашивать и разозлить его, но он бы не поддался и в конце концов ушел бы на ланч без нее.

Однако Элизабет ничего подобного не сделала, и теперь награда лежала в ее объятиях. Он все еще любит ее и хочет. И ради такого можно пойти на мелкие жертвы.

* * *

Однажды летним вечером, когда атмосфера в машине накалилась от страсти, возни, заигрываний, отказов и ерзанья, Тони Мюррей сказал Эшлинг, что хотел бы, чтобы она серьезно подумала об их отношениях.

– Я хочу, чтобы ты знала, что я никогда не встречал никого привлекательнее тебя.

– Спасибо за комплимент, Тони, но я все равно не собираюсь снимать лифчик! – ответила Эшлинг.

– И я рад, что не собираешься. Я знаю, что ты не из тех, кто пойдет развлекаться с первым встречным, и уважаю тебя за это. – Его лицо раскраснелось от натуги.

– Ну, такой