Спартак - Андрей Валентинов

Цифры я на совести историков римских оставляю. Не было, конечно, у Спартака стольких бойцов, но порядок указан, судя по всему, верно — в Галлии войско выросло в ТРИ РАЗА. Ничего себе "не поддержали"!

4. Всему виной стихийные бедствия. Я не шучу — и такое пишут. Мол, тем летом был в Галлии неурожай, так что не удалось запасти провианта в дальнюю дорогу.

Это — чистая выдумка. Ничего не пишут авторы древние про неурожай, напротив, зерна хватало, в Риме тем летом даже смогли раздачу хлеба для тамошних безработных увеличить. И не остановило бы это спартаковцев. Ведь Галлию Цизальпинскую они еще только начинали "экспроприировать", страна же была богатая, обширная. В конце концов можно и пояса подтянуть, паек урезать, потерпеть чуток ради того, чтобы к родным очагам попасть.

5. И вновь — стихийные бедствия. Спартак, мол, засиделся в Цизальпинской Галлии до осени, пошли дожди, река По разлилась, пути на север отрезая. В общем, почти всемирный потоп. Пришлось спартаковцам на юг уходить, следующего лета ждать.

Теория хитрая, очень хитрая, потому вроде как доказательствами подкрепленная. Вот, скажем, Цицерон в одной из своих речей против наместника Сицилии Верреса (помните?) указывает, что новый римский командующий Марк Красс был назначен в НОЯБРЕ 72 года до Р.Х. Спартак же в это время был еще на севере Италии. Значит, и вправду задержались спартаковцы там до осени, а тут дожди, потоп…

Хитро! Но тоже — неправда, причем дважды. Первая неправда — календарь. Он у римлян во времена Спартака очень скверный был, хоть и у этрусков взятый. Неточный до невозможности. "Плавали" по этому календарю дни и месяцы, каждый год разный — то короче, то длиннее. Да такой разный, что приходилось тринадцатый месяц — месяц марцедоний — вставлять, чтобы концы с концами свести. Эти безобразия, если вы помните, Юлий Цезарь прекратил, новый календарь римлянам подарив. Его так и назвали — юлианский. Для верного счета довелось к последнему "неправильному" году целых девяносто дней добавлять. Но до юлианского календаря еще четверть века осталось. Так что ноябрь 72 года до Р.Х. — это не ноябрь, а самый настоящий АВГУСТ. Жара, хлеб на полях желтеет, птички птенцов на крыло ставят. Какие уж тут осенние дожди!

А вот и вторая неправда. Взгляните на карту! Чем река По Спартаку помешать может? От Мутины она на востоке, а чтобы в Галлию попасть, следует на запад идти. А во Фракию? Тоже без проблем, промаршируй по той же Эмилиевой дороге сотню километров на запад — и сворачивай на восток, к Мантуе и Вероне. Здесь река По в море превратиться не может, она разливается восточнее, у побережья. Так что нечего славных спартаковцев потопом пугать. И не запомнил никто этого потопа. То ли был он той осенью, то ли просто выдуман.

6. Тоже стихийное бедствие, но не одно, а с привходящими обстоятельствами. Вся беда, оказывается, в альпийских перевалах. Непроходимые они, снегом покрытые. А перевалы те горцы страшные сторожат. Не договорился с ними Спартак, не смог. Прилаживают горцы луки, стрелы вострят. Не пройти спартаковцам!

И что тут скажешь? Альпы, конечно, не Апеннины, но и не Эверест. Ганнибалу снег тоже мешал. И Суворову мешал, и Бонапарту, когда он к Маренго в 1800 году прорывался. И по войскам их враги постреливали. Но ведь прошли, не испугались.

Легко мне на великих ссылаться, скажете? Мол, попробовал бы сам! Лед, пики поднебесные горизонт закрыли, снег по уши… Дорогой читатель! Попробую — и с удовольствием, но только в тех же условиях, что и спартаковцы летом 72 года до Р.Х. Какая разница? Очень большая — Ганнибал, Суворов и Наполеон штурмовали Альпы поздней осенью и зимой, а Спартак оказался в Цизальпинской Галлии ЛЕТОМ. Лучшее время для перехода по альпийским перевалам — август и сентябрь. А перевалов много, по некоторым можно даже на велосипеде проехать. Устеречь же все перевалы одновременно нет ни малейшей возможности, что Ганнибал с Суворовым и доказали.

К слову, про злых горцев — тоже чистая выдумка. Не пишут авторы древние про этих злодеев. Но даже если все так и было, даже если тем летом и снег выпал такой, что по уши, и горцы со всех Альп набежали. Снова взгляните на карту, зачем горы-то штурмовать? Чтобы попасть в Косматую Галлию, то есть в нынешнюю Францию, достаточно свернуть по дороге, что вдоль побережья, через Луку и Геную, идет. Эту дорогу Генуэзской Ривьерой называют, а еще Карнизом. Справа — горы, слева — море. Иди себе, аромат кипарисов вдыхай. Но может, в те годы далекие путь там еще не проложили? Проложили, проложили! Назывался он дорогой Эмилия Сквара, и вела та дорога как раз куда требуется — в Галлию.

…Я ведь Бонапарта не зря помянул. Это в 1800 году он Альпы штурмовал, а чуток раньше, в 1796-м, его армия по Карнизу аккурат в Италию и проскользнула, причем под самым носом у австрийцев. Римских же войск в этих местах не было, некому спартаковцам в спину стрелять!

А путь во Фракию? Тоже в горы лезть не надо. Иди вдоль Адриатического побережья в сторону будущей Венеции, пока во Фракию не придешь. Можно и пиратов свистнуть, добычей поделиться, дабы прямо через море переправили. Так и что горы спартаковцам — не помеха.

Что остается? Какие еще причины?

7. Спартак и его бойцы убоялись трудностей дальнего похода. Местных племен, что в Альпах и за Альпами живут, убоялись. А те племена то ли римлянами подкуплены были, то ли спартаковцев из соображений своих племенных пропускать не хотели. Та же сказка про злокозненных горцев, но в большем масштабе.

Напомню, за Альпами, за Карнизом, — Галлия. Неужели галлы из войска Спартака к своим соплеменникам идти боялись? Но даже ежели так, все равно путь на родину через враждебные земли был безопаснее, чем возвращение в Италию, где уже формировалось новое римское войско. Неужто спартаковцы и вправду испугаться могли? Ганнибал, к примеру, из самой Испании посуху в Италию пришел — через земли враждебные. И ничего, справился. Где напугал, где договорился, а где и огоньком аборигенов припалил. Прорвался!

Я бы мог, дорогой читатель, еще всякие мудрые объяснения привести, да только нужды нет — все они столь же неубедительные. А посему выводы делаем:

1. Если Спартак летом 72 года до Р.Х решил уйти из Италии, он бы, без сомнения, ушел. Со всем ли войском, с частью его — но ушел. Известных нам причин, способных ему помешать, НЕ СУЩЕСТВОВАЛО.

2. Причина была не во внешних факторах, а в чем-то другом. И прежде всего в самом Спартаке. Либо он с самого начала не собирался уходить из Италии и весь его план броска за Альпы — очередная ДЕЗИНФОРМАЦИЯ для римлян, либо нечто, нам неведомое, заставило его в последний момент этот план изменить — и вернуться в Италию.

Может, прав римлянин Флор? Ведь Спартак — тоже человек. Окрылили вождя победы, началось у него головокружение от успехов, решил он ненавистный Рим сокрушить. А вдруг это и была НАСТОЯЩАЯ его цель?

Сокрушить Рим? Отчего бы и нет? Вот только как именно?

37. АЛЬТЕРНАТИВЫ, или ТО, ЧЕГО НЕ БЫЛО-2

Итак, мы возвращаемся к тому, с чего начинали. Что хотел великолепный парень Спартак, задумывая эту войну? Сейчас война в разгаре, сброшены маски, втоптаны в грязь золоченые Орлы, погибли десятки тысяч виновных и невинных. Черный дым стелется над Италией, поднимаясь прямо к сверкающим чертогам небесных Владык.

И что же?

Освобождает ли Спартак рабов? Только тех, кто нужен ему в войске. Бывшие невольники для него — катапультное мясо, не больше, остальные предоставлены самим себе. Попытки освободить ВСЕХ рабов, хотя бы издав соответствующий указ, гладиаторский претор Спартак даже не предпринял.

Помогает ли он освободительной борьбе италиков против Рима? Только если это совпадает с его собственными планами. Восставшие громят и режут римлян, однако италикам тоже достается. Не трогают лишь тех, кто, как и рабы, нужен в войске или для снабжения того же войска. Провозглашать Свободную Италию вождь гладиаторов не стал и даже не пытался. Новый Порядок Спартака — это грабежи и насилия.

Вывел ли Спартак из Италии своих товарищей — подальше от ожидавших их грубо сбитых крестов с железными гвоздями? Нет, хотя имел такую возможность.

Так что же остается? Остается НЕНАВИСТЬ К РИМУ. Остается желание любой ценой, не считаясь ни с чем, нанести римской Волчице НАИБОЛЬШИЙ ВРЕД и как идеал УНИЧТОЖИТЬ римское государство.

Могло ли быть такое? Мог ли странный фракиец с собачьим именем ради этой цели обречь на гибель тех, кто в него поверил? В последнем не сомневаюсь. Все вожди слеплены из сходного теста, двуногих тварей миллионы для них, как известно, орудие одно. И красивые слова все они говорить горазды. Да и не был одинок Спартак в своих мечтаниях, врагов у Рима куда больше, чем друзей. Некоторые сражаются с Волчицей с оружием в руках, другие, их тоже немало, скрипят зубами в бессильной злобе. Для них уничтожение Рима — заветная, выстраданная мечта. Не у всех эта злоба бессильна, кое-кто способен помочь Спартаку, причем весьма серьезно — и Митридат, и Серторий, и пираты.