Языки Пао. (Сборник) - Джек Вэнс

— Но у вас ведь есть средства остановить его! — взорвался Беран.

— Эти средства есть и у тебя, — спокойно отозвался Палафокс.

— Я начинаю понимать ваши планы, — усмехнулся Беран. — Вы хотите убить его моими руками. Я сделаю это с великой радостью, даже если придеться погибнуть. Дайте мне оружие, назовите его местонахождение, и я освобожу паонитов от этого чудовища!

— В таком случае, — отозвался Палафокс, — пришло время для новой модификации.

Бустамонте почернел и как будто высох. Он мерил шагами фойе. Пальцы его стиснутых рук постоянно вздрагивали. Двери были наглухо заперты, снаружи стояли четыре черных мамарона. Бустамонте нервно поежился и посмотрел в окно. В ночной тьме багрово светились три точки — деревни, подвергшиеся нашествию мамаронов. Продолжая метаться, Бустамонте застонал.

Он не уловил едва приметный свист за окном. Затем вместе с глухим ударом в помещение ворвался порыв ветра. Бустамонте обернулся и замер — в оконном проеме стояла фигура, облаченная в черный плащ.

— Беран! — прохрипел Бустамонте.

Беран спрыгнул на ковер и шагнул к нему. Бустамонте хотел пошевелиться, но не мог. Всем своим существом он чувствовал: пришел его конец. Беран поднял руку, и тонкий голубой луч ударил в Бустамонте. Все было кончено. Беран переступил через тело и рывком распахнул двери. Мамароны отпрянули в стороны.

— Я — Беран Панаспер, истинный Панарх Пао!

15

Восшествие Берана на престол ознаменовалось ликованием, которое раньше было несвойственно паонитам. Везде, кроме побережья Желамбре, Пона и валиантских лагерей, шел нескончаемый праздник.

Беран обосновался в Великом Дворце, хотя не чувствовал себя там уютно. Первым его желанием было заменить весь чиновничий аппарат Бустамонте и аннулировать существующее законодательство. Но Палафокс остудил его пыл:

— Твое решение поспешно и эмоционально. Разумнее отобрать и оставить то, что было хорошее, а избавиться лишь от плохого.

— Ну и что вы считаете хорошим? — угрюмо ответил Беран. — Если вы найдете таковое, я, может, и последую вашему совету.

Магистр задумался.

— Например, что ты имеешь против Государственных Министров?

— Все до одного продажны, всегда и во всем подпевали Бустамонте.

Палафокс кивнул.

— Так было раньше. Но ведь сейчас что-то изменилось?

— Еще бы! — усмехнулся Беран. — Они трудятся не покладая рук, пытаясь вызвать мое расположение.

— Это хорошо. Значит, они могут успешно справляться со своими обязанностями. Неразумно избавляться от кабинета в полном его составе. Я бы посоветовал тебе постепенно изгнать лишь явных подхалимов и людей некомпетентных. На их место надо брать людей проверенных, а не первых встречных.

Беран вынужден был согласиться.

Они сидели в саду на крыше дворца. На столе было молодое вино и блюдо с инжиром. Беран откинулся на спинку стула.

— Пожалуй, пока что я ограничусь самыми необходимыми заменами. Основная же моя цель — восстановить на Пао прежний, привычный уклад жизни. Я думаю рассредоточить валиантские поселения по всей планете, ввести там паонитский язык, чтобы эти люди соединились с населением Пао.

— А что ты думаешь сделать с когиантами?

— Я не против создания институтов, но преподавать там будут паониты и на родном языке.

— Собственно, на другое я и не рассчитывал, — вздохнул Палафокс. — Скоро я вернусь на Брейкнесс, а ты, видимо, вернешь земли Нонаманда пастухам и земледельцам.

Покорность Магистра сразу насторожила Берана.

— Уверен: вы что-то задумали. Ведь вы помогли мне вернуть престол, надеясь, что я буду более сговорчивым, чем Бустамонте?

Палафокс задумчиво вертел в руках инжир.

— Я не планирую ничего нового. Я лишь наблюдаю за ситуацией и стараюсь помочь советом. Все происходящее — результат исполнения плана, разработанного очень давно.

— А если этот план придется изменить?

— Если посчитаешь это необходимым — попытайся.

В течение нескольких дней Беран оценивал ситуацию и наблюдал за Палафоксом. Он пришел к выводу, что Магистр считает его действия заранее предсказуемыми и собирается этим воспользоваться. Беран решил быть предельно внимательным, чтобы и вправду не стать марионеткой в руках Палафокса. Поэтому он временно отказался от каких-либо кардинальных изменений, в том числе и в отношении трех новых паонитских сообществ.

Как Панарх Беран был обязан иметь свой гарем. Гарем Бустамонте он распустил и теперь собирал свой собственный. К счастью, это не вызвало никаких трудностей, так как молодой Панарх был красив и к тому же снискал у населения любовь и славу героя.

Куда серьезнее дела обстояли в экономике и устройстве государства. Колония на Вределтоне была переполнена до отказа, причем Бустамонте содержал вместе и политических, и уголовных преступников. Беран объявил амнистию, оставив за решеткой только неисправимых уголовников. Также он снизил налоги, взвинченные Бустамонте до невыносимых размеров.

Однажды без всякого предупреждения на крышу дворца опустился красно-сине-коричневый корабль. Подобное действие само по себе расценивалось как оскорбление. Из корабля сошел со своей свитой Эбан Бузбек — глава клана Брумбо с Батмарша. Не обращая внимания на дворцовую охрану, пришельцы двинулись к тронному залу, громко окликая Бустамонте.

Когда облаченный в черное Беран вошел в зал, Эбану Бузбеку уже стало известно, что на Пао новый Панарх.

— Я хочу знать, признает ли молодой Панарх себя моим вассалом? — надменно спросил он через переводчика.

Беран молчал.

— Я не слышу ответа Панарха! — прорычал Эбан Бузбек.

— Я еще не продумал ответ, — спокойно ответил Беран. — Я не хочу конфликтов. Тем более, по моим сведениям, долг Батмаршу уже выплачен.

— Ты явно еще не уяснил себе диспозицию. На вершине пирамиды может находиться лишь один человек. И это я. Каждый должен знать свое место — место, соответствующее его реальной силе. Я прибыл сюда с единственной целью — увеличить размер дани с паонитов и получить деньги. Или вы соглашаетесь, или мои воины посетят вас с «дружественным визитом».

— Видимо, мне придется согласиться на ваши условия, но мы могли бы иметь обоюдную выгоду, став союзниками.

Для людей Батмарша слово «союзник» означает «вояка», поэтому Эбан Бузбек издевательски рассмеялся:

— Паониты, которые вообще не знают, что такое сопротивление и ведут себя как скот, которого тянут на бойню, — военные союзники? Даже держащиеся за женские юбки дингалы с Огненной планеты больше подходят на эту роль.