Неизведанные земли - Нил Шустерман

Глава тридцать первая

На берегах вечности

Города Мемфис на карте давно уже нет. Когда-то он был центром великой цивилизации, большим городом на полноводной реке, теперь же он лежит в руинах, погребенный под речным илом и песками времени. Речь идет о египетском городе, столице древнейшего царства, чей расцвет произошел более трех тысяч лет назад. С тех пор многое изменилось: великолепные дворцы разрушились, а грандиозные каменные обелиски, гордость жителей Верхнего и Нижнего Египта, упали, как стволы подгнивших деревьев, и покоятся теперь под землей, на которой находятся сельскохозяйственные угодья, принадлежащие ныне живущим.

Напротив того места, где был Мемфис, на другой стороне Нила был расположен некрополис, город мертвых. В нем в гробницах и погребальных камерах покоились останки жителей города. Сейчас, как и во времена древнейшего царства, люди отдают должное Нилу, считая его великой рекой. В культуре Египта он олицетворяет символическую границу — между жизнью и смертью, между территориями, между известным и неизведанным.

Никто никогда не считал одноименный город в штате Теннесси центром цивилизации, хотя заштатным городишкой его тоже не назовешь. Он, как и его прототип, древнеегипетский город, расположен на великой реке, отделяющей восточные земли от западных. По крайней мере, так принято считать в мире живых. В Стране же он известен, как город, в котором без конца дует неуемный ветер, не позволяющий призракам перейти через реку на западный берег. В связи с этим особую важность приобретает тот факт, что одно из египетских названий Мемфиса — Инебу-хедж, переводится как «Белая стена»…

Для ныне живущих людей история Древнего Египта — дела давно минувших дней. Причина, вероятно, в том, что мир живых, хотя его и считают вечным, постоянно дает понять своим обитателям, что в нем нет ничего вечного. Для живых людей вечность — всего лишь умозрительная концепция, не имеющая отношения к реальности, хотя все или почти все признают, что вечность существует.

Живые люди не способны наблюдать вечность, хотя, сами того не подозревая, постоянно сталкиваются с ее проявлениями. К примеру, они не знают о том, что граница Страны проходит по Миссисипи, но почему-то никто никогда не пытался построить город, расположенный на обоих берегах великой реки. Живые не видят призраков, и все же почти любой человек скажет вам, что в его жизни бывали моменты, когда он ощущал чье-то присутствие. Иногда это приятные моменты, иногда страшные, но люди всегда чувствуют находящихся неподалеку призраков и оборачиваются, пытаясь понять, кто находится рядом.

Обернитесь прямо сейчас.

Почувствовали ли вы, как сердце на один-единственный краткий миг забилось чуть быстрее? Появилось ли у вас ощущение, что сейчас произойдет что-то необычное?

Кто знает, быть может, вам дано было почувствовать, как в небо поднимается дирижабль Мэри Хайтауэр с тысячью призраков на борту и берет курс на Мемфис.

Или, наоборот, шестое чувство дало вам знать о том, что Ник, или Шоколадный людоед, прибыл в Мемфис, чтобы найти Элли, и понял, что не имеет ни малейшего понятия о том, где она находится.

А может быть, в тот самый момент чудовище по имени Макгилл ворвалось в город, влекомое единственным желанием — облегчить мучительную боль, жгущую его, как языки адского пламени, причинив страдание не только своим жалким маленьким рабам, но и другим несчастным призракам, по роковой случайности попавшимся ему на пути.

И наконец, возможно, вы ощутили внутри пугающий холодок, и маленькая жилка на лбу завибрировала, попав в резонанс с великими силами добра и зла, светлого разума и темного безумия. И если вы это почувствовали, постарайтесь заглянуть внутрь себя в момент, когда на вас снисходит сон или когда вы просыпаетесь… Ведь именно в это пограничное время человеку легче всего познать эти силы и научиться отличать зло от добра.

Глава тридцать вторая

Коварный план

Ник не мог заранее знать о том, что в тот день он попадет в завихрение, да еще и в самое опасное из возможных. Впрочем, все шло не по плану с того момента, когда их поезд прибыл в Мемфис.

Когда Ник услышал, что Элли в Мемфисе, он сразу решил, что это — знак, поданный самой судьбой, и его задача — найти Элли как можно скорее. О деталях он даже не задумывался. Ник почему-то считал, что найдет ее сразу по прибытии в город, но, как оказалось, думать так было с его стороны большой глупостью. Интересно, размышлял он, как это я мог быть таким наивным? Неужели я всерьез надеялся, что Элли будет поджидать меня, стоя посреди улицы? Несколько команд обшаривали все закоулки города уже несколько дней. Передвигаться было трудно — мешал ветер, дувший с неумолимостью, свойственной больше бездушным машинам, изобретенным человеком, чем силам природы. От него немела душа и разбегались мысли. Поиски велись днем и ночью, но в городе, казалось, не было не только Элли, но и ни единого призрака вообще.

Посланный в Сент-Луис разведчик вернулся и доложил, что в этом городе ветер, дующий со стороны реки, ничуть не слабее. Он рассказал также о том, что Мэри, по слухам, находится где-то на севере. В Мичигане или Иллинойсе, точно неизвестно. Чарли, горевший желанием составить карту железных дорог Среднего Запада, предложил немедленно двинуться на север, но Ник решительно воспротивился. Они могли вступить в битву с Мэри и без Элли, но мальчику казалось, что он просто обязан ее найти. Чем больше слагаемых, тем больше сумма. Если он найдет Элли, в его армии соберутся силы всех родов войск.

«Элли Отверженная здесь! — говорил он солдатам, обеспокоенным тем, что они задержались в странном городе без видимых причин. — Я чувствую ее!» Так и было. Их связь, возникшая в момент столкновения в черном тоннеле и закаленная в трудных испытаниях, подсказывала Нику, что Элли где-то рядом, прямо под носом. Он мигом нашел бы ее, если бы получил хоть какую-нибудь подсказку. «Ищите!» — приказал он сердитым голосом, как настоящий Людоед.

Ник и его люди находились в Мемфисе шестой день. В тот день к начальнику пришел Джонни-О и принес ошеломляющие новости.

— Она рядом, — сказал Джонни.

По тому как мальчик это сказал, по выражению лица и по тому, как громко Джонни щелкал костяшками огромных пальцев, Ник догадался: он говорит не об Элли.

— Мэри как-то узнала о том, что мы здесь!

Ник встал с кресла. Последнее время подниматься на ноги ему было все труднее и труднее. Он ходил, с трудом волоча ноги, оставляя на полу пятна шоколада.

— Насколько близко? — спросил он.

Джонни-О оглушительно щелкнул костяшками пальцев. Звук был громким, как выстрел.

— Прекрати, — потребовал Ник. — Стало быть, среди наших людей у нее были уши.

— Похоже, — сказал Джонни-О.

Вид у него был чрезвычайно обеспокоенный, а парень, между прочим, был не из тех, кого легко напугать.

— Насколько близко? — спросил Ник снова.

— Слишком близко, — отозвался Джонни.

— Да говори уже давай.

Джонни-О опустил свои большие руки.

— Она уже в городе. Километра полтора отсюда.

Потрясенный, Ник посмотрел на помощника диким взглядом. Как такое могло случиться? Куда бы они ни отправлялись, он всегда рассылал группы разведчиков во все стороны, чтобы знать о том, что происходит на расстоянии полутора десятков километров от места назначения. В их задачи входило постоянно следить за небом, чтобы вовремя обнаружить приближающийся «Гинденбург». По мнению Ника, гигантский дирижабль никоим образом не мог подлететь незаметно.

Как вышло, что она подобралась так близко?

— Мне кажется, мы зря в небо смотрели, — предположил Джонни-О, снова громко щелкнув костяшками.

В полутора километрах от того места, где происходил разговор, сотня призраков с веревками в руках с трудом боролась за каждый шаг. Веревки были привязаны к корпусу гигантского воздушного корабля.

Он двигался вперед очень медленно и очень низко, практически царапая землю дном гондолы.

Перед экспедицией Мэри считала, что слухи о непреодолимой силе западного ветра сильно преувеличены. Тем не менее она на всякий случай приказала Спидо лететь на юг и не поворачивать на запад, пока дирижабль не окажется в воздушном пространстве штата Теннесси. Когда на горизонте замаячили очертания Мемфиса, скорость воздушного корабля существенно снизилась. Рули с трудом удерживали дирижабль на западном курсе. «Гинденбург» беспомощно рыскал по небу и держаться на курсе больше не мог. Стало ясно: придется придумать, как вести корабль дальше. Мэри и Спидо приняли решение садиться. Вскоре им удалось изобрести альтернативный метод передвижения.

Было решено выбрать сотню призраков, чтобы они тянули «Гинденбург» по направлению к Мемфису, борясь с усиливающимся ветром. Удивительно, но чем ближе они подходили к городу, тем тяжелее им было тянуть корабль, который был легче воздуха. На подходе к городу ребятам, держащим в руках веревки, казалось, что они тянут за собой каменный обелиск.