Убить вампира-завоевателя - Карисса Бродбент

На этот раз пришлось закусить руку, чтобы заглушить стон. Другая рука до белизны костяшек сжимала его волосы. Я извивалась всем телом, однако он держал меня крепко.

Потом я провалилась в забытье.

Когда телесные ощущения вернулись, Атриус окружал меня целиком. Его тело прижималось к моему, наши рты соприкасались, оставляя на губах сладковато-соленый привкус крови, пота и желания. Я ногами крепко сжимала его бедра, а его руки не давали мне упасть.

Мои собственные бедра нетерпеливо двигались, а пальцы пытались справиться с его брюками – наконец горячая плоть вырвалась наружу.

Мое тело знало свои желания и потребности. Атриус хотел того же. Плотский голод, охвативший обоих, пульсировал между нами. Теперь я понимала, почему арахессам запрещались телесные удовольствия. Зов плоти был слишком сильным и неукротимым.

Мое куцее общение с мужчинами и близко не напоминало то, что я испытывала сейчас.

Но мне было не до раздумий об этом.

И о чем-либо другом.

Жар моего лона слился с жаром его члена. Я ощутила твердость головки, и с наших губ одновременно сорвался судорожный вздох.

Атриус вдруг отстранился, тяжело задышал.

– У тебя этого еще не было.

Как всегда, он не спрашивал, а утверждал. Он знал. Интересно, каким образом?

– Было, и не однажды, – сказала я.

Ну зачем я говорю глупости? Ведь настоящих слияний не было. Только задания по соблазнению жертв и запретные опыты с другими сестрами.

Наши тела непроизвольно подергивались, стремясь скорее соединиться. Я ощущала, как скользит у меня между ног его член. Мы оба сжимали зубы, чтобы не стонать, но нити дрожали от взаимной, едва сдерживаемой страсти.

Два зверя, разделенные решетками. Решетками, которые уже скрипели, готовые сломаться.

– Я начну медленно, – пообещал Атриус. – Но у меня может и не получиться. Если стану забываться…

Какие неуклюжие объяснения. Они мне не требовались. «Ненасытный», – сказал он.

Атриус был из тех мужчин, кому страшно потерять самообладание. А я просила его идти по лезвию ножа.

Я поцеловала его. Крепко. Наши языки сплелись, и я снова ощутила головку, готовую скользнуть внутрь. Атриус дрожал. Прядильщица милосердная, дрожала и я сама.

– Не надо осторожничать, – прошептала я.

Я хотела испытать все.

Он раздул ноздри и прикусил мне губу. Потом его рот добрался до моего уха и прошептал:

– Скажешь, чтобы я остановился, и я остановлюсь.

А потом он вошел.

Прядильщица, спаси меня… если сможешь.

Мои пальцы впились в плечи Атриуса. Мое тело умоляло его, хотело принять его в себя, но была и боль, резкая, жгучая. Я ощущала, как все внутри растягивается, но, когда показалось, что он заполнил меня целиком, я опустила глаза и увидела между нами еще несколько дюймов упругой блестящей плоти.

Клянусь Прядильщицей, Атриус не торопился. Он был нежен. Одну руку он подложил мне под поясницу, удерживая меня вертикально, другой гладил мои волосы. Его мышцы напряглись и дрожали.

Если бы мне требовалось, он бы двигался еще медленнее. Если бы мне хотелось.

Но мне этого совсем не хотелось.

Я замерла, набирая воздуха в легкие. Атриус тоже замер, уткнувшись лицом в мои волосы. Он слушал. Ждал.

Вместо слов, которые он готовился услышать, я плотнее сжала бедра вокруг его талии и вогнала член на всю длину одним мощным толчком.

Атриус этого не ожидал. Он застонал, крепче обхватил меня, а я впилась зубами в его плечо. Я не думала, что прокушу ему кожу до крови. Я заскулила. Меня обдало волной наслаждения вперемешку с болью. Волна была настолько сильной, что все тело напряглось.

Несколько мгновений мы провели в этой позе, соединившись всеми частями тела. Даже наши нити переплелись, словно пряди в косе. Желание Атриуса я ощущала столь же остро, как и свое. Он заботливо положил мою голову себе на плечо. Странно, но теперь мы дышали в одном учащенном ритме.

Никогда я не ощущала такую близость с другой душой.

Это страшило.

Это опьяняло.

Прошла минута или две.

Боль, поначалу резкая, угасла. Казалось, меня вскрыли, словно створки раковины. И ощущение было совершенно новое. Ничего подобного я до сих пор не испытывала.

– Хорошо? – шепотом спросил Атриус, не отрываясь от моих волос.

В ответ я качнула бедрами, проверяя, как двигаться, когда Атриус внутри меня, и…

Прядильщица милосердная.

Я запрокинула голову и протяжно застонала. От этого движения я содрогнулась всем телом и прижалась к Атриусу.

Наслаждение стоило перенесенной боли. Клянусь богами, с болью было даже лучше.

Атриус замер и еще плотнее обхватил меня. Инстинкт побуждал его двигаться вместе со мной, и в то же время он старался проявлять осторожность. Но я ему уже говорила, чтобы не осторожничал со мной.

На его губах появилась хищная улыбка. Он понял, что я даю ему разрешение.

Новый толчок, сильнее прежнего. Я побуждала Атриуса не останавливаться. Все мои ощущения слились в наслаждение, голод и желание большего.

В этот раз я была смелее и уже не стеснялась стонать, Атриус ответил одобрительным бормотанием.

Клянусь Прядильщицей, мне хотелось собрать этот звук в бутылку и закупорить ее. Звук моего наслаждения воспламенил все тело Атриуса. Его нити пульсировали наравне с моими.

Он вращал бедрами, словно желая убедиться, что поставил свою метку на каждом дюйме внутри меня.

Боги… боги…

Он нашел какую-то точку – глубоко-глубоко, и я вцепилась в него и закричала во весь голос. Резко двинув ногами, притянула Атриуса ближе. Я требовала большего.

Я бросала вызов.

Прутья решетки треснули.

Атриус меня поцеловал. Поцелуй был жестким. Его язык ворвался в мой рот вместе с очередным толчком. Я застонала. И вдруг он схватил меня за руки, завел их мне за голову, что заставило мое тело еще больше открыться ему.

Следующий его толчок не был нежным.

Об этом он меня и предупреждал. Я была окружена его сущностью, чувствовала его напор и безудержную силу. Я не противилась. Я позволила ему завладеть собой. Моя душа сплавилась с его душой. Наши нити настолько переплелись, что было невозможно сказать, где кончалась моя нить и начиналась его.

Я наслаждалась всем: возможностью управлять ситуацией и отказом от управления. Я наслаждалась каждым моментом, каждым толчком, когда член проникал в самую глубину. Там, где мы сливались, рождалось и нарастало наслаждение, а мир вокруг растворялся. Вся вселенная исчезла. Остались только мы, наши тела, и то, чего я до сих пор хотела от Атриуса. Прядильщица! То, в чем до сих