Хроники лечебницы - Дэниел Киз

— Он все равно меня найдет и будет пытать, чтобы я сказала то, чего не помню.

— Я потребовал усилить охрану для твоей защиты.

— Правда? Дайте я вас обниму.

— Границы!

— …к черту границы…

— Поговорим об этом в следующий раз.

— …говорим-ждем. говорим-ждем. вечно одно и то же. мне осточертели разговоры. как насчет действий?..

— Что ж, на сегодня у нас все, разговор окончен.

— …нет! теперь моя очередь. не прогоняй меня…

— Мы это уже проходили. Есть правила и границы, — Кайл нажал кнопку на телефоне. — Гарри, проводи пациентку назад в палату, на сегодня мы закончили.

— Ненавижу тебя, Марти. Не прогоняй меня.

Гарри отвел ее в палату. Она просила его зайти с ней, но он покачал головой и закрыл дверь на замок. Когда он ушел, она стащила простыню с кровати и порвала на лоскуты. Связала их вместе и обмотала один конец вокруг шеи. Где же закрепить другой? Кроме раковины и унитаза, в комнате ничего не было. Ни труб, ни прутьев. Она этого не учла.

Затем она подумала про вентиляцию. Можно привязать к решетке. Если сложить вдвое, она как раз сумеет удавиться. Она встала на кровать и пропустила свободный конец через решетку.

Кто-то говорил ей, у мужчин бывают сильные оргазмы, когда их вешают. А у женщин тоже?

«…готовы или нет, я иду…»

Дверь распахнулась, Гарри с другим дежурным ворвались в палату и срезали ее.

— …это мое тело, моя жизнь. вас это не касается. я имею право кончить мои мучения…

Они забрали ее жгут из простыни и ушли. Она попятилась от двери и огляделась. Ничего.

«…ну ладно, я нас утоплю…»

Она бросилась на колени и погрузила голову в унитаз. Но, как только вода попала ей в нос, голова непроизвольно выдернулась.

«…ничего не могу сделать как надо. неумеха никчемная… если бы я могла улететь. но мне подрезали крылья… это нечестно. богиня победы принадлежит всем людям, народу… победу народу. для народа, из народа, всем народам и уродам.

…это фрейдистская оговорка? фрейд любил поговорки? любишь медок, люби и холодок. а то загудят в гудок и спустят курок. не суй голову в толчок! шут тебя дери. кто там голый у двери?..

…как я увижу себя без зеркала? Значит, мне придется уничтожить рэйвен, чтобы меня любил алексий…

…если сука натенсон снова поведет меня в душ, я разобью голову о кафельную стену и стану свободна, и всю жизнь буду с ним…»

Эта мысль так обрадовала ее, что она улыбнулась Натенсон.

— Спасибо за вашу заботу. Мне нужно в душ.

— Значит, строптивые угомонились?

— И вы тоже? Я никому не скажу.

Натенсон покачала головой.

— Давай-ка приведем тебя в порядок.

Она сжалась.

— Не смейте меня трогать!

— Знаешь что: я думаю, тебе не душ нужен, а ванна.

— Приятная горячая ванна успокоит мои нервы.

— Ванная вон там.

Натенсон привела ее в комнату с ванной, накрытой пластмассовой крышкой с отверстием посередине.

— Ей нужно успокоить нервы, ребята. В ванну ее.

— Это так необходимо? — спросил Гарри.

— Это решать не тебе.

— Я не такой глупый, как вы думаете. Она психически больна. Почему вы ее наказываете?

— Гарри, — сказала Натенсон злобно, — если я напишу тебе паршивую рекомендацию, ты больше нигде не получишь такую работу.

Он понуро отвернулся. Вдвоем с другим дежурным они подхватили Рэйвен и усадили в ванну.

— Вам не нужно хватать меня, — сказала она. — Я хочу ванну.

— Видишь? — сказала Натенсон. — Сама просит.

Они накрыли ее крышкой, просунув голову в отверстие.

Гарри прошептал:

— Обними себя, Рэйвен.

Другой дежурный открыл кран. Ледяная вода! Как когда Алексий поливал ее холодным душем. Натенсон стала смеяться и сыпать под крышку колотый лед.

— Г-гарри, он-на меня зам-морозит до с-смерти. Спаси меня!

Гарри весь поник и покачал головой. Она стиснула стучавшие зубы. Закрыла глаза. Сжала губы покрепче. И отключилась.

Глава пятьдесят девятая

Кайл ворвался в палату.

— Натенсон, я не предписывал шоковую терапию.

— Как главная сестра по этой палате, я получаю указания от клинического директора Гарольда Ангера, а не от вас.

— Вам следовало уведомить меня.

— Я оставила записку у вас на столе. Доктор Ангер сказал, Рэйвен должна появиться в суде в понедельник, и ей нельзя колоть успокоительное. Оставался только электрошок или ледяная ванна, чтобы привести ее в форму. Поскольку рядом не было шокового терапевта, я решила в пользу ледяной ванны.

— Нельзя было подождать?

— Доктор Ангер сказал, Госбезопасность давит на судью, чтобы она быстрей шевелилась.

— Ну, хорошо, — сказал Кайл. — Простите мои придирки. Вы раньше работали с пограничными пациентами?

— Да. И молю бога, чтобы она была последней на моем счету.

— Чтобы вам было понятней, знайте, что ее психические расстройства включают расщепление личности.

Натенсон ответила ему холодным немигающим взглядом.

— Прекрасно, возможно, ледяная ванна поможет ей собраться.

По ее взгляду он понял, что Рэйвен сумела настроить сестру против него. Разделяй и властвуй — типичная тактика «пограничников».

Когда он вернулся к себе в кабинет, секретарша протянула ему юридический документ.

— Вас тут спрашивали.

Он взглянул на бумагу. Вызов в суд в понедельник в 9:00. Он закрыл дверь и позвонил Брюсу Коулману.

— Получил сейчас повестку в суд.

— Ты готов давать показания?

— У меня еще один сеанс с ней после обеда, и за ночь мне нужно собраться с мыслями.

— С судьей Родригес ты уж постарайся, чтобы все твои уточки стояли ровно.

— Ты хотел сказать, все вороны?

— И это тоже.

К трем часам Гарри привел Рэйвен в его кабинет. Она выглядела бдительной, но спокойной.

— Как самочувствие? — спросил он.

— Вроде окей.

— На этот раз я хотел бы попробовать кое-что другое. Ты сказала, твоя мама гадала по картам Таро.

— Я помню, что говорила вам, но не помню, как она это делала.

Он достал колоду карт из ящика стола.

— У меня колода Таро.

— Вы словно волшебник, достающий всякие прикольные штуковины из своих ящиков.

Он замялся, невольно задумавшись, можно ли это считать флиртом? Но решил не реагировать и разложил карты рисунками вверх.

— Есть разные колоды таро. Эта старая, с необычными рисунками, — он перетасовал их, как заправский картежник. — Эти образы очень занимательны. Маг. Шут. Отшельник. Колесо судьбы. Повешенный.

Она приложила руку к горлу, затем взяла одну карту, полуприкрытую другими. Ее рука дрожала.

— Дай посмотреть, — сказал он, но она покачала головой. — Мне важно знать, какая карта тебя огорчает. Дай ее мне.

Она смяла ее и бросила ему в лицо, чуть не