Хроники лечебницы - Дэниел Киз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И это сработает?
— Гарантий нет — что в психиатрии, что в шоу-бизнесе.
— Помни: поскольку, как нам сказали, бомба уже тикает, серые кардиналы наших спецслужб могут взять дело в свои руки.
— Понял. К слову о часах, уже почти час икс.
— О чем ты?
— У меня с ней сеанс через полтора часа. Если я буду опаздывать и представление придется задержать, она решит, что ей предпочли дублершу.
— И что тогда?
— Как почти всякая примадонна, будет метать громы и молнии.
Глава пятьдесят шестая
На обратном пути в Уэйбридж он оказался в жуткой пробке. Кайл медленно проехал через две зебры, молясь, чтобы патрульный не остановил его. Рэйвен не приняла бы штрафную квитанцию в качестве извинения за опоздание.
Чтобы начать быструю имплозивную терапию, ему нужно было яснее представлять себе ее фобии. Какие образы он мог использовать для ее образного погружения, чтобы тревожные — в том числе фальшивые — воспоминания оставили ее в покое?
Он заехал на больничную парковку за тридцать секунд до назначенного времени и едва вошел в свой кабинет, как постучался дежурный и ввел Рэйвен. Спасибо Юнгу за синхронию.
— Я заберу ее отсюда, — сказал он дежурному.
Когда они остались одни, она прошептала:
— Вы можете забрать меня куда хотите.
Он указал на стул перед своим столом.
— Садись, пожалуйста.
— Если хотите, могу лечь на кушетку.
Он замялся. Ей нравилось дразнить его. В основном она это делала, играя в слова с эротическим подтекстом, но ее игривость объяснялась истерическим расстройством, а не сексуальным.
Он решил сыграть в ее игру.
— Можешь прилечь, если хочешь. Только чур не лягать меня ногами. И не лгать.
Она села на стул.
— Тогда я лучше сяду, чтобы вы не доминировали надо мной.
— Умно.
Она хихикнула.
— Вы же такой туз.
— Расскажи мне о картах.
— Моя мама читала судьбу по картам Таро. На них картины добра и зла, они раскрывают неведомое.
— Тебе нравилось смотреть на эти символические картины?
— Да. Кажется, вспоминаю…
— Что?
Она покачала головой.
— Так размыто… смутно… наверное, видела что-то во сне.
— Сны важны. Если будешь высказывать свободные ассоциации к этим образам, я могу попытаться помочь тебе провести связь между ними.
— Как это?
Он постарался объяснить.
— В психоанализе Фрейда пациент занимается тем, что высказывает свободные ассоциации к разным образам. В аналитической терапии Юнга участвует, как правило, и терапевт, особенно для прояснения связей с универсальными образами.
— Это хорошо, что вы будете заниматься этим со мной. А то я всю ночь переживала.
— Не хочешь посмотреть немного слайдов?
— Порнушку?
— Я собираю изображения архитектуры, скульптуры и живописи. Такое хобби.
— Окей, если это вас заводит.
Он выключил свет и опустил жалюзи.
— Ага! Значит, вы юнгианский сексотерапевт.
Он развернул экран вдоль стены и включил диапроектор.
— Нет, я юнгианский аналитик. Мы будем исследовать твои сны и обращаться к твоему бессознательному, но мы проникнем глубже твоего личного бессознательного и будем искать корни образов в универсальном бессознательном.
— Корни? Типа Райского древа?
— Это образ из Ветхого Завета, но мы рассматриваем священные сады как архетипы.
— Что за архетипы?
— Это образы или действия, глубоко укорененные в человеческом разуме и повторяющиеся в различных культурах на протяжении веков.
— Так, какие еще у вас есть священные сады?
— Висячие сады Семирамиды в Вавилоне, японские сады камней карэсансуй, буддийские сады вихара, индийские безупречные сады, упоминаемые в сутрах.
— В «Камасутре»? Я смотрела эту индийскую книжку по сексу в личной библиотеке отца. Мы будем пробовать разные позиции?
Он решил отвлечь ее от сексуальных аллюзий.
— Давай сосредоточимся на архетипах, связанных с тобой.
— А что у вас по трагичной любви? Как у меня с Алексием.
— Архетип влюбленных восходит к глубокой древности — Ромео и Джульетта, Тристан и Изольда, Пирам и Фисба — к преданиям искривленного леса у подножия горы Фудзи, где несчастные влюбленные древней Японии совершали синдзю.
— Ну, понятно. Мы с Алексием несчастные влюбленные. Синдзю — это ведь двойное самоубийство?
— Да, Рэйвен, но ты должна понять, что пока тебя держали заложницей, Алексий манипулировал твоим сознанием, чтобы настроить тебя против твоей страны. «Моджахедин-э халк» тоже манипулировали тобой, чтобы обратить в ислам. Чтобы в результате ты стала считать себя мученицей.
— Я согласна насчет МЕК, но не про Алексия. Он открыл мне глаза на реальность.
— Давай разделять реальность и пропаганду.
— Вы мной манипулируете.
— Послушай, я не сам за это взялся. Мне велел суд, потому что ты сказала, что больше ни с кем не будешь сотрудничать.
— Вы не будете против меня?
— Нет, но мне придется прибегнуть к экстремальному методу лечения под названием быстрая имплозивная терапия. Я хочу, чтобы ты смотрела на экран, пока я буду показывать на нем разные изображения.
— Ну, хорошо.
Он сменял слайды один за другим. Сперва виды Древней Греции: храм Аполлона в Дельфах. Амфитеатр Диониса. Форум.
Никакой реакции. Библейские образы: «Сотворение Адама» Микеланджело из Сикстинской капеллы. Иосиф в цветной одежде из сафедской Библии. Ничего. Но когда он поставил слайд Моисея с горящим терновником, она закричала.
— Не надо огонь!
И тогда он вспомнил ее реакцию на дым в мотеле. Он поставил слайд с огненными всадниками Апокалипсиса. Она отвернулась.
— Смотри на это.
— Не могу!
— Представь, как смотришь на огонь.
— Перестаньте.
— Представь, как огонь лижет твою юбку, но не обжигает тебя.
— О господи…
Он поставил слайд картины Тёрнера «Седрах, Мисах и Авденаго в пещи огненной».
— Подумай, что ты, как они, окружена огнем.
— Я сейчас блевану.
— Не блеванешь. Это просто картинки. Если ты будешь смотреть на них снова и снова, они перестанут тебя беспокоить.
— Зачем вы меня мучаете?
— Чтобы спасти тебя от чего-то похуже пыток.
— Не надо больше! Хватит!
Он выключил проектор и вынул слайд.
— Что происходило у тебя в уме?
— Я не помню.
— Проведем свободные ассоциации с образом огня.
— Нет.
— Известные библейские образы. «И пролил Господь на Содом и Гоморру дождем серу и огонь…»
— Я вспоминаю проповедь нашего священника, — сказала она. — Жена Лота оглянулась на горящий город. И Бог превратил ее в соляной столп.
— Это то, что пугает тебя в огне?
— Я не хочу оглядываться, как она.
