Инифинт. Приключенческий роман - Светлана Ивашева

Наплакавшись вдоволь, Олеана съела маленький кусочек хлеба, а потом прилегла на койку и задремала.

– Эй, просыпайся!

У изголовья стоял стражник. Олеана испуганно сжалась: ей приснился кошмар. Господин Умари, в чёрных перчатках, держал в руках пилу и готовился отпилить ей голову. Рядом с ним стоял господин, который пригласил её выступить. Большие глаза с нависшими верхними веками делали его похожим на рыбу. «Разве ты не знаешь, как меня зовут? – спрашивал он. – Зачем ты врала господину дознавателю?» «Я говорила правду… правду…» – плакала Олеана. Пила в руках господина Умари была живая, она извивалась, как змея, блестя своими зубцами, и это было особенно ужасно.

Осознав, что приснившийся кошмар не очень далёк от яви, Олеана обречённо села на койке и подняла глаза на стражника.

– Вставай, – сказал тот. – За тобой пришли.

– Кто? – решилась спросить Олеана.

– Господин в белом костюме, – сказал стражник. – В его сопровождении тебе надлежит сей же час явиться во дворец.

– Это палач? – спросила Олеана. – Меня должны казнить во дворце?

Стражник расхохотался:

– Казнить во дворце! Да кто ты такая, чтобы тебя казнили во дворце? Хватит болтать, пошли!

Олеана покорно поднялась и пошла за стражником. У дверей тюрьмы её поджидал молодой человек. Надетые на нём камзол, шляпа и бриджи, действительно, были белыми. Это был Фарли – частый гость кабачка «У Грина». Девушка знала, что он служит при дворе: то ли музыкантом, то ли артистом. Олеана обрадовалась было, увидев его, но тут же вспомнила, что она теперь – преступница, и Фарли, наверняка, знает об этом.

– Привет, Олеана, – Фарли улыбался и был прежним.

– Здравствуйте, – робко сказала Олеана. Она не знала, как следует себя вести, теперь – после случившегося.

– Передаю вам эту заключённую из рук в руки, – сказал стражник.

– Не упущу, – пообещал ему Фарли, взял Олеану за руку и повёл девушку за ворота тюрьмы.

Олеана шла, не понимая, что происходит. За воротами стояла белая карета, запряжённая четверкой нарядных лошадей. Фарли распахнул дверцу:

– Садись!

– В карету?! – Олеана пришла в крайнее изумление. Разве заключённых возят в белой карете?..

Фарли улыбнулся:

– Садись, и я всё тебе объясню…

…Предстоящая встреча с королевой повергла Олеану в страшное волнение. Спеть для Её Величества – что бы могло быть чудесней? Но, хоть Фарли и уверял, что убедил королеву в невиновности Олеаны, девушке было тревожно и мучительно сознавать, что ещё вчера, на сцене городского театра, она, в платье королевы и подобии короны на голове, распевала на мотив государственного гимна политические частушки.

Карета въехала в дворцовые ворота. Фарли раскрыл дверцу и помог Олеане выйти. Двое красавцев-стражников в расшитых золотом мундирах распахнули перед ними огромные парадные двери дворца.

Обилие зеркал и позолоты ослепило Олеану. Ноги её утопали в роскошных красных коврах, которыми были устланы полы. Фарли вёл девушку очень быстро, уверенно лавируя в сложной системе дворцовых залов и мимоходом раскланиваясь со встреченными придворными.

В большом зале, куда они пришли, стоял блестящий белый рояль и несколько рядов кресел.

– Садись, – сказал Фарли, – и жди. А лучше пока немного распойся. Вот тебе инструмент.

Он откинул крышку рояля и вышел, притворив за собой дверь с золоченой ручкой.

Олеана медленно подошла к роялю, нажала на клавишу «ля», потом на «до». Глубокие, сочные звуки наполнили зал. Девушка взяла голосом несколько нот. Акустика в зале была превосходной. «Неужели я, действительно, во дворце? Неужели я, правда, буду петь для королевы?» – подумала Олеана. Ей не верилось, казалось, что она в сказке или во сне.

Наконец дверь распахнулась. Среди вошедших в зал, кроме Фарли, было ещё трое мужчин: двое плотно сложенные, седовласые, с безупречной осанкой: один – в роскошном камзоле, второй – в парадной военной форме. Третий господин, во фраке, был высок и худощав. Остальные вошедшие были дамы: все в кружевах и жемчугах, в платьях изысканного покроя, с прическами, украшенными живыми цветами, с царственно прямыми спинами и безмятежно-холодными выражениями благородных лиц. Та, что возглавляла шествие, была прекраснее всех. В её белокурых волосах поблёскивала бриллиантами серебряная диадема.

Олеана замерла у рояля. Она не была готова к появлению столь величавой процессии. Бедная юная певичка казалась себе жалкой и неуклюжей, стеснялась своих растрёпанных волос и вымоченного слезами голубого платья, которое на фоне роскошных одежд выглядело линялой тряпкой, расшитой бутафорскими блестками.

– Ваше Величество, позвольте представить вам Олеану Мэй! – объявил Фарли.

Королева протянула девушке руку. Олеана, медля от смущения, подошла, склонилась к изящной, пахнущей восхитительными духами руке, украшенной одним единственным перстнем на среднем пальце, а потом собралась с духом и подняла глаза. Тёплый взгляд красивых карих глаз встретился с её испуганным взглядом.

– Ваше Величество, – пролепетала девушка, – простите меня! Я не знала…

– Не волнуйся, – отозвалась королева. – Сейчас мы все присядем, и ты спокойно расскажешь мне, что произошло.

Олеана, ободрённая ласковым тоном, начала – уже который раз за этот день! – рассказывать историю своего выступления.

Королева слушала девушку внимательно и спокойно. Сидевшие по сторонам от них придворные молчали с бесстрастными лицами, никак не выражая свое отношение к происходящему, как будто королева и её собеседница были в зале одни.

Когда рассказчица замолчала, Её Величество задумалась.

– А что зрители? – спросила она, наконец. – Они смеялись?

– Нет, – сказала Олеана.

(‒ …Ваше Величество, – шепнул на ухо своей подопечной сидевший сзади неё Фарли.)

– Нет, Ваше Величество, – поправилась девушка. – Они свистели.

Королева сочувственно посмотрела на неё.

– Неприятный дебют у тебя получился, – с пониманием сказала она. – Ты действительно никогда не слышала гимн?

Олеана глубоко и виновато вздохнула.

– Ну что же, я надеюсь, ты ещё услышишь его, и не раз, – сказала королева спокойно. – Скажи, если бы ты увидела человека, который пригласил тебя выступить, ты бы узнала его?

Олеана с готовностью кивнула.

– Хорошо, – резюмировала Её Величество. – Если ты ещё понадобишься, мы пригласим тебя, а сейчас ты свободна.

У Олеаны от радости закружилась голова. Наконец-то ей поверили! И кто?! Сама королева!..

– Кстати, – добавила Её Величество, – Фарли очень хвалил твой голос. Не споёшь ли ты нам что-нибудь?

– Конечно, Ваше Величество! – Олеану переполняло счастье. Фарли, подмигнув ей, сел за рояль.

– Что будем петь? – спросил он. – Предлагаю баркаролу. Вы не против, Ваше Величество?

– Полагаюсь на ваш с Олеаной выбор, – отозвалась королева.

Исполнительница встала со своего места и подошла ближе к роялю. Глаза придворных устремились на неё с холодным любопытством. Королева смотрела как-то загадочно, будто немного уйдя в себя. Фарли заиграл.

Свободная и счастливая, Олеана наслаждалась, растворяясь в песне лодочника. Голос её летел в распахнутые окна, за пределы дворцовых стен, в мир. Лодка плавно скользила в освещённую закатным солнцем морскую даль; вёсла гребцов поднимались и опускались; в темнеющем небе проявлялись тёплые звёзды… Олеана слышала весёлые голоса лодочников, резкие крики чаек, скрип уключин, плеск морских волн и ощущала солёные брызги на своем лице…

Лодка медленно растаяла, под ногами был паркет. Замер звук заключительного аккорда. Олеана взглянула на королеву: Её Величество заворожено улыбалась.

– Тебя поцеловал Бог… – сказала она исполнительнице очень серьёзно. – Да, Фарли, ты был прав, – обратилась королева к молодому человеку, очень довольному произведённым эффектом.

Придворные, словно выйдя из оцепенения, заговорили между собою тихо, но Олеана слышала в их речах одобрительные нотки и разобрала шёпотом произнесённое слово «Бельканто».

– Что вы скажете, господин концертмейстер? – обратилась королева к худощавому придворному во фраке.

«Ой… – подумала Олеана, – и концертмейстер королевского театра тоже слушал, как я пою!»

Тот важно кивнул головой:

– То, что мы слышали – это действительно чудо, Ваше Величество. Я готов обсудить со своими коллегами возможность пригласить исполнительницу в труппу королевского театра.

– Олеана, – спросила королева, – ты согласилась бы выступать во дворцовом театре?..

Юной певице вполне хватило бы того, что ей поверили и с миром отпустили домой… Но получить приглашение петь во дворцовом театре, – такое не могло привидеться Олеане в самом фантастическом сне…

Глава 4