Пламя хаоса - Амелия Хатчинс

– Нокс, – простонала я, стуча зубами; горло отказывалось выдавить другие слова. – Больно…

Нокс не шевельнулся, не сделал ничего, чтобы облегчить мою боль, пока она рвала меня на части изнутри. Он не был нежен. Он толкнулся одним резким движением, вошел рывком, растянул до предела возможного. Погрузился полностью, до самого основания. Я чувствовала, как сжимаюсь у самого корня его огромного члена, пытаясь покачиваться, в поисках облегчения.

– Это мое имя, да. Его же ты будешь стонать всю оставшуюся ночь. Только посмотри на себя, ты так охеренно изысканно принимаешь мой член, и ты вобрала его весь, маленькая. Посмотри, ты так плотно меня обтягиваешь, туго, как перчатка.

Он медленно провел рукой по моему телу вниз, не сводя глаз с отражения, погладил клитор, вырывая очередной всхлип.

– Чувствуешь меня, Арья? Чувствуешь, как я целиком заполняю тебя? Как ты жадно держишь меня, вбирая все глубже.

Он медленно приподнял мои бедра и опустил обратно, наблюдая, как исчезает в моем теле толстый член.

– Еб твою, женщина, ты идеальна.

– Больно, – повторила я дрожащими губами.

– Так и задумано, – прошептал Нокс мне на ухо. – Чтобы ты ощутила боль, чтобы чувствовала каждый сантиметр меня внутри, чтобы ты навсегда запомнила, как это. Как я сделал тебя своей.

– Ну ты мудак, – хрипло прошептала я.

– Сама меня хотела. Даже не пытайся сделать вид, что нет. Ты выкрикнула мое имя, когда кончила на моих губах. Ты так прелестно текла по ним, пока я пил тебя досуха. Ты так рычала для меня, милый ягненок. Хочешь ненавидеть меня за обман, на который я пошел, чтобы стать твоим первым? Так я не против, но мы еще далеко не закончили. Я буду трахать тебя до тех пор, пока твоя щель не будет хотеть только меня. Когда ты отсюда выйдешь, другие мужчины перестанут для тебя существовать, потому что ты будешь боготворить мой член и только его. Не стоило ждать, что волк поделится добычей с кем-то еще. Хищники не делятся. Не сомневайся, Арья, ты – моя добыча, и так будет, пока я не решу иначе. Мой запах уже на твоей сладкой плоти, и он будет так глубоко в тебе, что ни один мужчина не посмеет прикоснуться.

– Зачем уловки? Почему просто не сказать, что со мной будешь ты?

– А в чем здесь, мать твою, веселье? Ты бесилась, что с тобой буду не я, а я получил возможность увидеть тебя глазами другого. Ты хотела, чтобы он был мной. Я видел это в твоих глазах, слышал дрожью в твоем голосе, во всем. Не волнуйся, я тоже тебя хочу, маленькая.

– А Брандер? Или он тоже в деле с самого начала?

– Брандер никогда бы не стал тем, кто сделает тебя женщиной, Арья. Я бы никогда не позволил другому получить то, что сам так жаждал. Ты готова продолжить? Ты так чертовски крепко меня сжимаешь, и я жду, мать твою, не дождусь, когда сокрушу тебя до основания.

Он толкнул меня на постель, вгоняя член так глубоко, что уже дальше некуда, и я вскрикнула. Спальню заполнил глубокий хриплый смех; Нокс, покинув мое тело, промокнул меня тканью и собрал кровь. Зашуршал пластиковый пакет. Я залилась краской, когда я поняла, что он делал. Я видела в зеркальном отражении, как он отбросил пакет и посмотрел вниз, на мой откляченный зад.

А потом Нокс перевернул меня на спину и развязал руки.

Он не сводил с меня глаз, в них собиралась буря, темная и восхитительная, и я вдруг перестала чувствовать себя последней сволочью за то, что произнесла его имя, пока, как думала, меня трахал языком Брандер.

– На колени и ко мне лицом, – приказал Нокс.

Он устроился на кровати, откинувшись назад, и наблюдал, как я к нему ползу. Я встала на колени, и он плутовато ухмыльнулся.

– Оседлай меня, Арья.

Я послушалась. Нокс потянул меня на себя, усадил на колени, заставил обхватить его ногами за пояс. Он прижался к моему плечу, одной рукой чуть приподнимая меня, второй направляя член внутрь. И, подняв голову, снова взглянул мне в глаза.

– Отведешь взгляд – и я выдеру тебя раком так, что ты будешь выть, чтоб я остановился. А я не остановлюсь. Поняла меня?

Мое нутро сжало его еще теснее, и он зарычал, напряженный не меньше меня, сидящей на его члене.

– Поняла, Нокс, – выговорила я, еле дыша.

– Расслабься, милая девочка, – произнес он жестко, глядя туда, где наши тела соединялись. – Будешь и дальше так меня стискивать, и все закончится раньше, чем мы окажемся готовы.

– Нокс, мне больно.

– Хорошо, – произнес он, улыбаясь как сам грех.

Он коснулся моих губ и жадно приник к ним, двигая мои бедра себе навстречу все быстрее. Боль переплавилась в нечто иное, более сильное, над чем я не имела власти, недосягаемое. Он трахал меня языком так же мощно, как и членом, издавая голодное рычание.

Это был не секс; а нечто глубже, сильнее нас. Нокс замедлил темп, изо всех сил стараясь быть нежным, но я знала, что он хочет наброситься, прижать к кровати и потребовать, чтобы я приняла все, что он даст, но нет. Его глаза изучали меня, поглощали, будто он пытался запомнить каждую деталь моего лица, пока медленно, эротично во мне двигался.

Я запуталась пальцами в его волосах, поглощая его с тем же накалом, с каким он меня сокрушал. Я прижималась к нему все теснее, больше не нуждаясь в том, чтобы он контролировал ритм, ведь уже сама использовала Нокса, чтобы достигнуть манящего меня пика удовольствия, и разинула рот в крике, когда он отстранился, наблюдая, как я схожу с ума.

– Хорошая девочка. Бери сколько нужно, – вклинив руку между нашими телами, он потер клитор, чтобы увеличить мое удовольствие, и я сорвалась в оргазм, раз за разом выстанывая его имя.

– Черт возьми, Арья, ты такая красивая.

Нокс опрокинул меня на постель и склонился следом. Устроился между моими бедрами, выскользнув так, что внутри осталась только пульсирующая головка. Миг – и Нокс с напором подался вперед, заставив меня вскрикнуть. Из глаз потекли слезы, а он смотрел, как я вбираю его, продолжаю сходить с ума в ярчайших ощущениях. Нокс наклонился, упираясь лбом в мое плечо, мягко покачиваясь, проникая все глубже и глубже. Его губы припали к моим, и он игриво прикусил нижнюю.

– Ты издаешь самые прекрасные звуки, когда я тебя трахаю, милая девочка, – гортанно прошептал он.

Его голос был пропитан