Ноттингем - Лина Винчестер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я замолкаю, но никто не начинает звенеть посудой, а значит, нужно как-то закончить молитву.
– Целую, обнимаю, твоя Райли Беннет. Аминь.
Такое чувство, что я нахожусь в доме восковых фигур, потому что никто не шевелится. Сойер поджимает губы и смотрит в потолок, явно пытаясь не рассмеяться. Или он просит у Иисуса прощения за мою молитву, не знаю.
– Целую, обнимаю и углеводы с экзаменами? – переспрашивает папа. – Ты молилась или писала любовное письмо Санта-Клаусу?
За столом снова воцаряется тишина. Я вижу, как лицо мамы краснеет от стыда. Сойер не выдерживает и, прижав кулак к губам, маскирует смех кашлем.
– Так сейчас молятся все современные подростки, – пожимаю плечами я. – Ну что? Зато я была искренна.
– Фелис ходила в католическую школу, – напоминает Скарлетт. – Думаю, она будет рада произнести молитву.
– Конечно, это большая честь для меня. Давайте возьмемся за руки и закроем глаза.
Сидя между моими родителями, Фелис благодарит Всевышнего за пищу и крышу над головой. Я, держа папу за руку, приоткрываю один глаз: Зоуи так и сидит, насупившись, со скрещенными руками на груди. В ладони Сойера лежат пальцы Скарлетт, а его взгляд прикован к моему лицу.
Мне ничего не удается прочесть в его глазах. Он скучал по мне или все еще зол? Мы ведь даже не поговорили. Я бы сошла с ума, если бы, после того как мы чуть не перешли черту, Сойер вдруг начал целоваться с Мишель посреди школьного коридора. Это бы раздавило меня и заставило обезуметь от злости и ревности.
– Значит, ты помогаешь Скарлетт пройти двенадцать шагов на пути к трезвой жизни, – говорит мама, наливая себе новую порцию безалкогольного вина. – Ты будешь с ней до полного выздоровления?
– В случае зависимости полное выздоровление никогда не наступает, это ежедневная борьба до самого конца жизни. – Поняв, что ответ прозвучал слишком уж пессимистично, Хэнк исправляется: – Я буду рядом только на первых порах. В дальнейшем мы будем видеться на собраниях АА и на воскресной службе. Но Скарлетт может звонить в любое время, если вдруг почувствует слабость и желание сдаться.
– Многим людям вы уже помогли? – спрашиваю я.
– Десяткам. Но в первую очередь себе, я бывший алкоголик с восьмилетним стажем. Алкоголь разрушил мою семью и меня самого, а потом я нашел путь к Богу. Он впустил меня в свой дом и направил на путь исцеления.
– Как часто вас тянет сорваться?
– Райли, что за вопросы? – осекает мама. – Простите ее, Хэнк.
– Она интересуется, – поясняет папа, ломая пополам чесночную булочку, – потому что с ее любовью к алкоголю ей тоже скоро понадобится твоя помощь, Хэнк.
– Все в порядке, – выставив ладонь, он смеется. – Это совершенно нормальные вопросы. Отвечу так: я все еще хочу выпить, каждый день. Но постоянно вспоминаю, какую разрушительную силу несет алкоголь и сколько усилий я приложил, чтобы побороть это. Нельзя поддаваться слабостям. И Скарлетт, к счастью, понимает это. Мне повезло с подопечной.
На щеках миссис Вуд появляется румянец, а губы трогает скромная улыбка.
– На этой неделе я собираюсь на воскресную службу, – говорит она.
– Это прекрасно. Нам тоже надо сходить, Итан.
– Не в обиду присутствующим, – качает головой папа, – но я начну верить в Бога и ходить на воскресную службу, только если Иисус лично закроет все мои счета.
– Он вам не банкир, – внезапно вмешивается Фелис. – Вера – это намного больше, чем материальные вещи.
– Прости, я не хотел никого обидеть, просто пошутил.
Любой разговор за этим столом сворачивает куда-то не туда. Боясь ляпнуть очередную глупость, я решаю заткнуть рот кусочком камамбера.
– Пока мы все по очереди не утонули в неловкости, – говорит Скарлетт, – обрадую, что горячее будет через десять минут. Райли, макай сыр в медовую заправку, очень вкусная, я сама приготовила.
Миссис Вуд указывает на соусник, который я, наоборот, – отодвинула подальше от себя.
– У нее аллергия на мед, мам, – бросает Сойер, подхватывая пустую тарелку Зоуи, которая так и не притронулась к еде. – Пару капель, и она будет похожа на лобстера.
Это правда. От меда у меня начинается жуткий зуд, а лицо, живот и даже задница покрываются красной сыпью.
– Прости, милая, я и забыла об этом.
– Ничего, – отвечаю я, не отрывая взгляда от Сойера, который опускает перед Зоуи тарелку, уже наполненную салатом, и подталкивает сестру в бок, заставляя взять вилку.
Подача горячего проходит под родительские разговоры о политике и вреде интернета для неокрепшей психики подростков. Фелисити уходит на кухню за десертом, а я вызываюсь убрать со стола лишнюю посуду. Сойер решает помочь мне, собирая пустые бокалы. Зоуи тем временем уже в пятый раз получает отказ матери на просьбу уйти в свою комнату.
Собрав тарелки в стопку, я кладу сверху столовые приборы. Выходя из-за стола, запинаюсь о ножку стула, отчего меня ведет в сторону, и ножи с вилками со звоном летят на пол.
– Все в порядке! – успокаиваю я, увидев перепуганное лицо Скарлетт. – Фамильный фарфор цел. Соус барбекю ведь вымывается с ковролина?
Опустив тарелки на стол, я наспех собираю с пола грязные приборы. Все вилки собраны, не хватает лишь одного ножа. Встав на четвереньки, заглядываю под стол и тянусь за серебристым ножом, в этот момент с другой стороны стола за этим же ножом тянется Сойер. Мы одновременно хватаем его и замираем. К сожалению, не как в романтическом фильме, а в колючей неловкости. Плюс ко всему, мне конечно же достался тот конец, что перемазан соусом.
– Привет, – глупо говорю я.
– Привет, Райлс. Отличная была молитва.
– Спасибо. Второй раз в жизни почувствовала себя так близко к церкви.
– Первый раз был, когда заглянула под сутану пастора?
– Разумеется.
– Вы чего там копаетесь? – спрашивает мама.
– Да мы тут это… – отвечаю я, не спеша вылезать. – Пытаемся оттереть пятно от соуса. Но не получается.
– Совсем не получается. Райли все испортила.
И Сойер сейчас явно имеет в виду не дурацкий ковролин.
– Я не хотела все портить и пачкать, просто все пошло против меня. Я запнулась.
– Было бы здорово, если бы ты предупредила, что запнешься и… – Закатив глаза, Сойер кивает в сторону. – Я не силен в идиотских диалогах с двойным смыслом. Может, просто нормально поговорим? Если ты готова, конечно.
Я неуверенно киваю, хотя совершенно не готова к этому разговору. Не готова обманывать Сойера и юлить, рассказывая, что на самом деле произошло между мной
