Четверо в каменном веке, не считая собаки. Том 1 - Дмитрий Селиванов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Постепенно Михаил приучал стаю к соседству с остальными людьми. Невозможно находиться со всеми разом и своим присутствием гасить возможную агрессию. Поэтому, как только волчица перестала скалиться при его появлении, мужчина показал волкам всех, приводя по одному. Каждый приносил кусок мяса, но волкам его передавал Михаил. Этим ритуалом он хотел показать, кто распределяет еду. Неизвестно, насколько это поможет в дальнейшем общении, но попробовать стоило.
Кроме притираний с хищниками, к охоте ещё следовало подготовиться. Среди последствий есть одно, хоть и приятное, но хлопотное. Надо коптить мясо. Причём делать это надо сразу, скопом и как можно быстрее.
Коптильню соорудили рядом с границей переноса, поставив на краю обрывчика. На стены порубили тоненькие деревья — не более двух ладоней в обхвате, но очень ровные. Они пытались прорасти сквозь чащу, тянулись вверх, не отворачивая никуда и почти не пуская боковых ветвей. Теперь вырасти точно не судьба. Три дня в лесу «раздавались топоры дровосеков». Рубили все хлысты, попадающиеся на пути, и стаскивали к дому. Сухость древесины не имела значения. Даже наоборот — сырые брёвна безопаснее в плане пожара. Но тонкие стволы всё равно не очень тяжелы, путь даже сырые, так что можно рубить то, что попадётся и не искать сухостой. В смоле измазались знатно. Долго оттирали её потом с кожи и пытались отстирать с белья.
Быстро сложили сруб в простую чашу. Даже пазы между брёвнышками рубить не стали. Подравняли их по длине, немного подровняли и замазали щели сырым глинозёмом. Размеры внутри получились почти два на шесть метров — вполне достаточно, чтобы обработать партию-другую рыбы или пару говяжьих тушек. По всей длине на высоте роста шла череда балок из тех же тонких стволов. Ещё через пару венцов — плоская крыша из брёвнышек. Щели в ней замазали и завалили землёй. Только со стороны, противоположной печи, имелась дыра. По проекту дым должен подниматься снизу — печь собирались сложить на старом, нижнем уровне. Потом дым, заполнив помещение, выйдет через дыру в потолке.
Часть сруба тоже завалили землёй. Её всё равно получалось много — набиралась из будущего ледника, для которого параллельно копали яму. Потом в яме поставят сруб, засыплют землёй, зимой натаскают лёд. А пока копали, вгрызаясь в обрывчик.
Вход для людей и дыма придумали без затей: часть домика просто нависает над краем среза. Полметра достаточно, чтобы и сам человек пролез, и поднял/спустил груз. А для трубы подавно хватает.
Наконец, вождь дал команду на запуск. В роли дымогенератора задействовали всё ту же железную коптильню. Позднее Михаил предполагал поставить постоянную печь из обломков известняка. Он бы с удовольствием сделал из кирпичей, но тех в хозяйстве оставалось немного. Может, сотни две.
Затопили буржуйку и приуныли. Как ни старались, как ни засыпали землёй, но дым шёл изо всех дыр. Конечно, основной поток валил из специально оставленного дымохода. И всё-таки очень много просачивалось через оставшиеся щели. Не все из них получилось герметично заделать. Возились до самого вечера. А потом Андрей заглянул внутрь и радостно сообщил, что придётся закрывать дыру в полу и ставить люк.
— Дым чувствуется, но терпимо. То есть по высоте половина помещения не обдымлена… Есть такое слово? В общем, слишком много свежего воздуха поступает мимо печи.
— Хорошо. — Михаил прислонился плечом к углу сруба. — То есть, ничего хорошего, конечно. Завтра займёмся. Это работы на весь день.
С утра вернулись к постройке. На удивление, получилось сделать гораздо быстрее. «Переспав» с проблемой, Михаил нашёл способ ускорить дело и сэкономить материалы. Просто сняли дверь вместе с косяком у одной из внутренних построек. Той давно не актуально наличие или отсутствие двери: вокруг неё уже понастроили новые сарайки. Хотя удалось выиграть полдня, но много времени потратили, присобачивая эту дверь и заделывая оставшиеся дыры.
Наконец, новый старт. Отдельные завитки дыма поплыли в воздухе, но на них решили не обращать внимания. Андрей снова полез внутрь, и сразу, как только приподнял люк, кашляя плюхнулся на землю.
— На этом испытания можно считать успешно пройденными. — Михаил радостно потёр ладони. — Сколько мы провозились?
* * *
Когда все заходили в дом, Михаил позвал Ирину:
— Пойдём, Рин Юрьна. Пора собачек знакомить с тобой. Осталась только ты.
— Может, это меня знакомить надо? И не с собачками, а с волками?
— Не-е-е, как раз правильно сказал. Иди за рыбой.
Продолжил уже по дороге к волчьему логову:
— Тебе лучше думать, что это собаки. Очень строгие собаки, охраняющие спецобъект. Ты ведь не боишься собак?
— Таких, которые охраняют спецобъекты? Конечно боюсь!
— По-другому никак. Думать, что это комнатные таксы, всё-таки перебор. Хотя, про такс неверно выразился — они всё-таки охотничья порода. О, а вот и попрошайки. Можно потренироваться на них.
Пока щенки крутились рядом — один особенно нагло лез, Михаил делал последние наставления:
— Запомни: не показывать страх, даже не потеть. Это щенки. Могут полезть кусаться, но они играют. Хотя кусать себя не давай — без руки останешься. То есть, ты должна быть быстрее и сильнее их. Готова?
— Вроде…
— Говори: «я готова».
— Я готова… Вроде.
— Ох уж… Всё равно начнём. Чук! Гек!
Такими незамысловатыми именами он сначала хотел обозвать медвежат. Но когда выяснилось, что одна из них — девочка, то медвежата остались безымянными. А парочка прикольных имён пригодилась сейчас.
То, что знакомство Ирины началось с менее опасных волчат, даже хорошо. Другим приходилось сразу начинать с волчицы. Особенно тяжело пришлось Андрею — он стал вторым человеком, которого она увидела. Пришлось снова успокаивать взбудораженную хищницу. Но справились оба: Андрей не показал страха, а волчица приняла кусок мяса. На Ольгу хищница реагировала уже спокойнее. А Ирину вообще встретила скучающим взглядом.
«Как же вы меня достали», — говорили её глаза. — «Ладно, что там у вас вкусненького?»
Проглотив подношение, она обнюхала руку девушки и снова легла под кустом. Принятие в стаю состоялось. Завтра предстояло узнать — насколько хорошо все перезнакомились.
* * *
Вернулись домой, где уже ждал ужин и «успокоительное» для Ирины.
Михаил снова попытался вспомнить: сколько же провозились с коптильней? И не смог — сбился со счёта. Забыл хоть как-то отмечать дни. После такого прокола, грозившего сбоем в датах, решил, что пора вести записную книжку, в которой кратко отмечать события. На полноценный дневник губы не раскатывал — до собственной
