Четверо в каменном веке, не считая собаки. Том 1 - Дмитрий Селиванов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Этим утром длиннороги подошли к узкой долине. С обеих сторон её сжимал густой лес. Это место могло таить опасности, но другие проходы в округе ещё хуже. На севере только скалы и вода. Пройти там можно лишь узкими тропами. На юге — густой лес, через который вообще не пробраться. Потому табун уплотнился и пристроился за клином длиннорогов, стараясь держаться как можно дальше от деревьев. Пройдя узкое место, Старшая Мать облегчённо увела табун вбок, позволяя ему разбежаться. Лошади брали всё время левее, стараясь уйти подальше от пугавших их лесных зарослей. Внезапно с правой стороны раздался такой знакомый и такой жуткий — до дрожи в коленях, вой. Один, другой, третий. Как же хорошо, что они уже повернули. Надо только убежать побыстрее отсюда. Старшая мать заржала и рванула вперёд. По краям бежали её сёстры — Младшие Матери, сбивая табун в плотный строй. Вой раздался ещё раз — уже позади. И-и-и-го-го! Волки останутся сегодня без добычи. Бежать прямо мешали какие-то ёлки. Значит, надо ещё немного повернуть. Табун скакал вдоль колючих веток, должны же они кончиться. Вон там кончаются! Потом надо снова повернуть правее — иначе они слишком приблизятся к лесу.
Старшая мать увидела край зарослей и заржала, предупреждая о манёвре. Вот он, конец кустов. Пусть земля впереди резко уходит вниз, но это не опасно. Табун уже много раз прыгал с таких круч. Теперь вниз, а потом повор… Откуда под копытом взялся корень? Заржав в испуге, Старшая Мать полетела по склону, кувыркнувшись через голову. Еще и ветки внизу валяются. Выпучив глаза и упираясь всеми четырьмя копытами, она, хрипя, сумела притормозить возле острого кончика. Но сверху на неё уже падала одна из Младших Матерей. Проткнув горло Старшей, ветка вошла в брюхо её сестре. А рядом падали другие лошади, напарываясь на острые деревяшки. Последнее сипение разорванного горла Старшей никто не услышал — его глушило жалобное ржание других жертв. Только третья волна смогла не упасть кубарем, а соскочить с обрывчика. Лошади, оступаясь, поворачивали прямо на крутом склоне, и с паническим ржанием скакали как можно дальше. Только перестав чувствовать жуткую смесь из запаха волков, дыма и крови товарок, они остановились. Сотни лошадей, тяжело поводя боками, стояли и беспомощно ржали. Пока одна из лошадей не решилась: издав сигнал «за мной, у меня еда», она шагнула в сторону и принялась щипать траву. Постепенно табун забыл о недавнем ужасе и потянулся за новой Старшей Матерью, возвращаясь к обычной жизни.
* * *
Поработать пришлось основательно. За день натоптали целую тропу от примеченного обрыва, который должен стать смертельной ловушкой, до леса, растущего под скалой. Ходили только в этом направлении, чтобы не наследить в долине. Животные, учуяв непонятный запах, могли пройти мимо ловушки. Ширина обрыва составляла примерно сотню метров. В самом высоком месте — около пятидесяти. Учитывая, что лошадей в табуне явно больше тысячи, к обрыву они должны подойти плотно, как пассажиры автобуса в час пик. И на приличной скорости. Как известно, жидкости и газы имеют свойство разгоняться в узких местах. Тысячеголовый табун вполне подходит на роль жидкости. Надо только правильно ужать его. Для этого у человечества наработано несколько приёмов. Первый, как известно, огонь. Но так как загонщиков катастрофически мало, то огонь, также как запах и вой волков, будет использован только в ключевых точках. Только чтобы отделить табун от носорогов и направить в воронку ловушки. Сама воронка сделана из срубленных ёлок. Инстинкт заставляет травоядных держаться подальше от зарослей. Если им встречается хоть минимальная преграда в виде жерди или упавшего дерева, то животное предпочитает обойти его, а не штурмовать. Поэтому десятки ёлок покинули лес и легли на трёхногие подставки, образуя преграду на уровне корпуса лошади. Со стороны родного бора стену сделали короче — только чтобы направить табун в последний момент. Потому что лошади и так не захотят туда бежать. А вот с противоположной стороны пришлось поработать — стена из молодых ёлок растянулась на сотню метров По верху обрыва вколотили ряд колышков и натянули верёвки на уровне сорока сантиметров. Примерно на этой высоте, по прикидкам Михаила, нужно подсекать ноги у лошадей. После чего траву аккуратно расправили, скрывая опасный сюрприз. На всю ширину обрыва верёвок не хватило, поэтому сделали только по краям и в центре. Хотелось надеяться, что три кучи-малы спровоцируют и другие падения.
Апофеоз — два ряда острых кольев, вбитых в шахматном порядке у подножия склона. Переночевали на краю леса — не стоило терять с утра час на ходьбу от дома до точки. Продрогли, зато спать расхотелось с самого раннего утра.
Вот показалось общее стадо. Ожидали, выглядывая из-за края обрыва. Впереди свиньёй, как это построение называли советские историки, шли несколько десятков шерстистых носорогов. Насчёт шерсти оставалось непонятным, почему её нет, как показывают на картинках про доисторическую эпоху. Возможно, это летняя линька, и сейчас шерсть не такая густая и длинная. Зато знатное украшение занимало законное место. Рядом с длинным рогом торчал маленький — примерно как у современного носорога. Живые бэтэры пёрли напролом, а за ними скромно ужавшись до плотности нейтронной звезды, шагали лошадки. Почувствовав, что слева стена леса пропала, табун растёкся по долине, приступая к завтраку. Что же, всё идёт по плану. Постепенно лошадки должны подойти ко входу в воронку. Но к этому времени они уже должны бежать сломя голову. Иначе ничего не получится. Поэтому стоило поторопиться.
Пора переходить собственно к загону зверя. С утра ждали на этом месте, чтобы не упустить случайные изменения ветра. С волками требовалось пройти именно с подветренной стороны от табуна, обогнуть его и оказаться между основным стадом и теми особями, которых собирались отсечь. Поэтому ждали до последнего момента. Второму отряду всё равно, куда дует ветер. Запах человека тревожный для животных, но пока не ужасен. От него они не станут мчаться сломя голову.
Михаил ещё раз проверил направление ветра.
— Всё, я пошёл. Как договаривались, я с волками в эту сторону, а вы — там.
— Да поняли мы, — буркнул зам.
— Ну, ни пуха, ни пера!
— К чёрту!
— Мишка, рядом.
Перехватив удобнее копьё, вождь трусцой направился в обход табуна. Травоядные поразительные животные. Боясь хищников, они одновременно ходят у тех под боком. Это много раз показывали в различных передачах о
