Проклятая игра - Клайв Баркер

Марти стоял перед стариком и уже чувствовал знакомую лихорадку.

— Ты хороший парень, Штраус.

Слова Уайтхеда прозвучали из затененного кресла, как речь пророка из расщелины скалы. Марти не видел лица собеседника, но знал, что тот улыбается.

42

Несмотря на то что Кэрис годами жила на своем солнечном острове, она обладала хорошим чувством реальности. По крайней мере до тех пор, пока ее не забрали в этот холодный пустой дом на Калибан-стрит. Здесь ни в чем нельзя быть уверенной. Так действует Мамолиан. Только одно казалось несомненным. В доме никто не жил — только в мозгу. Что бы ни двигалось в воздухе, ни скользило вдоль голых стен с пыльными лампочками и тараканами, ни мерцало в углах ее глаз, как вода или луч света, все это было делом рук Мамолиана.

Целых три дня после прибытия на новое место Кэрис отказывалась говорить со своим хозяином или повелителем. Она не могла вспомнить, как пришла сюда, но она знала, что это он заставил ее прийти. Его разум вползал в ее голову, и она сопротивлялась. Брир принес ей еду, а на второй день и наркотики, но Кэрис ни к чему не прикоснулась и не произнесла ни слова. Комната, где ее заперли, оказалась вполне удобной. Там были книги и телевизор, но атмосфера слишком нервозная, чтобы расслабиться. Кэрис не могла ни читать, ни смотреть на экранную бессмыслицу. Порой она с трудом вспоминала собственное имя, словно постоянная близость Архитектора выдавила все ее мысли. Возможно, так оно и было. В конце концов, он сидел у нее в голове — разве нет? — и тайком вползал в ее душу бог знает сколько раз. Господи, он проникал в нее, и она ничего не могла с этим поделать.

— Не бойся.

Было три часа утра четвертого дня. Еще одна бессонная ночь. Он вошел в ее комнату так тихо, что Кэрис глянула на его ноги — касаются ли они пола.

— Я ненавижу это место, — заявила она.

— Ты предпочла бы изучать обстановку, а не сидеть взаперти?

— Здесь есть привидения, — сказала она.

Кэрис ожидала, что Мамолиан посмеется над ней. Однако он не сделал этого. Она продолжила:

— Ты призрак?

— Кто я есть — это загадка, — ответил он. — Даже для меня самого. — Его голос смягчился. — Но я точно не призрак. Ты можешь быть уверена в этом. Не бойся меня, Кэрис. Все твои чувства я в какой-то мере разделяю.

Она четко помнила его отвращение во время секса. Какой бледной и немощной тварью он был, несмотря на всю его силу! Кэрис не могла заставить себя ненавидеть его, хотя имела для этого достаточно причин.

— Мне не нравится, когда меня используют, — сказала она.

— Я не причинил тебе вреда. И не причиняю сейчас, правда?

— Я хочу видеть Марти.

Мамолиан принялся растирать свою изуродованную руку.

— Боюсь, это невозможно, — ответил он.

Заживающий шрам блестел, но искалеченная рука гнулась с трудом.

— Почему нет? Почему ты не позволяешь мне увидеться с ним?

— У тебя есть все, что тебе нужно. И еда, и героин.

У Кэрис внезапно мелькнула мысль, что Марти мог попасть в расстрельный список Европейца. Более того — он уже мог погибнуть.

— Пожалуйста, не причиняй ему вреда, — попросила она.

— Воры приходят, и воры уходят, — отозвался Мамолиан. — Я не отвечаю за то, что с ними случается.

— Я никогда не прощу тебя, — сказала она.

— Нет, простишь, — ответил он, и его голос звучал так мягко, что казался иллюзорным. — Теперь я твой защитник, Кэрис. Если бы мне разрешили, я бы охранял тебя с самого детства и избавил от всех страданий и унижений. Но сейчас слишком поздно. Я могу лишь оградить тебя от дальнейшего падения.

Он оставил свои попытки сжать кулак. Раненая рука явно раздражала его.

«Он бы оторвал ее, если б мог, — подумала Кэрис. — Он ненавидит не только секс, но и тело».

— Хватит, — сказал он то ли про руку, то ли про их спор, то ли про все на свете.

Он ушел, оставив Кэрис засыпать, и не запер за собой дверь.

На следующий день она начала исследовать дом. В нем не оказалось ничего примечательного — просто большое пустое трехэтажное здание. По улице за пыльным окном двигались обыкновенные прохожие, слишком поглощенные собственными мыслями, чтобы смотреть по сторонам. Первым побуждением Кэрис было постучать в окно и докричаться до них, но здравый смысл быстро подавил этот порыв. Если она выберется наружу, от чего и куда она побежит? Так или иначе, здесь она в безопасности и у нее есть наркотики. Правда, поначалу Кэрис сопротивлялась им, но они были чересчур притягательны, чтобы спускать их в туалет. После нескольких дней воздержания она сдалась и приняла героин. Его доставляли постоянно — в достаточном количестве и всегда хорошего качества.

Только Брир, этот толстяк, беспокоил Кэрис. Иногда он приходил и разглядывал ее своими выпученными глазками. Она рассказала Мамолиану, и на следующий день Брир уже не болтался здесь — принес таблетки и сразу ушел Дни шли, плавно перетекая друг в друга, и Кэрис иногда не могла понять, где она и как попала сюда, а порой забывала свое имя. Пару раз она пыталась мысленно отыскать путь к Марти, но тот был слишком далеко от нее или дом подавлял ее силу. Так или иначе, мысли Кэрис сбились с дороги в нескольких милях от Калибан-стрит, и она вернулась обратно, вспотевшая и испуганная.

Она пробыла в доме почти неделю, когда все стало меняться к худшему.

— Я хочу, чтобы ты кое-что сделала для меня, — произнес Европеец.

— Что?

— Я хочу, чтобы ты нашла мистера Тоя. Ты помнишь мистера Тоя?

Конечно, она помнила Не слишком хорошо, но Помнила. Его сломанный нос, его осторожные глаза, всегда грустно смотревшие на нее.

— Как ты думаешь, ты можешь отыскать его?

— Я не знаю как.

— Позволь твоим мыслям пойти за ним. Ты умеешь это, Кэрис.

— Почему ты не можешь сам?

— Потому что он ждет меня. Он будет защищаться, а я сейчас слишком устал, чтобы бороться с ним.

— Он боится тебя?

— Возможно.

— Почему?

— Ты была младенцем, когда мистер Той и я встречались в последний раз. Мы расстались врагами, и он до сих пор считает меня врагом.

— Ты хочешь навредить ему, — сказала она.

— Это мое дело, Кэрис.

Она встала, скользнув спиной по стене, к которой прислонялась.

— Не думаю, что хочу найти его для тебя.

— Разве мы не друзья?

— Нет, — ответила она. — Нет. И никогда не были.

— Так подружимся сейчас.

Он шагнул к ней. Изуродованная рука дотронулась до нее — прикосновение было легким как перышко.

— Я думаю, ты все-таки призрак, — сказала она.