Меч войны, или Осужденные - Алла Гореликова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Молодой король Таргалы и капитан его тайной службы осадили коней у помоста. Готье спрыгнул первым, нарочито придержал стремя для короля. Шепнул:
– Держись.
Луи кивнул – и взбежал на помост:
– Приветствую вас, светлые отцы. Вы хотели меня видеть?
– Мы звали тебя, Луи Таргальский, нечестивый король, – возвестил отец Ипполит. – Мы звали тебя, дабы объявить пред ликом Господа о твоих бесчинствах и преступлениях, и о неправедности твоего правления, и о том, что грозит душе твоей, ежели не покаешься.
– Вот как, – Луи приподнял бровь. – Хорошо, отцы мои, я вас внимательно слушаю.
Отец Ипполит оглядел площадь строгим взглядом; народ затих.
– Издавна повелось, что Святая Церковь наставляет королей земных, дабы правили в согласии с законами Господа всеблагого и деяниями своими преумножали в душах людских Свет, но не тьму. Издавна повелось, что лучшие сыны Церкви становятся советчиками государей, дабы помогать в нелегких сих трудах, и вести на распутьях, и останавливать на путях неверных и зыбких. Был такой советчик и у тебя, Луи Таргальский. И что же? Сначала в гордыне своей ты пренебрегал его руководством, а после и вовсе поднял на него руку. Ты отринул Церковь и Господа! Ты ввергаешь в позорное узилище не только послов – что уже бесчестье! – но с ними и людей Господних. Ты грабишь монастыри, подобно разбойнику! Без руководства Святой Церкви правление твое неправедно, ты же отвергаешь эту истину и все больше погрязаешь в грехе и беззакониях!
На площади поднимался и креп глухой ропот: отец Ипполит умел быть и красноречивым, и убедительным. Луи слушал молча, сохраняя на лице вежливое, спокойное, даже немного отстраненное выражение. Лишь по глазам и можно было заметить, насколько король взбешен; но для этого нужно было знать его так, как знал граф Унгери.
Бывший королевский аббат возвысил голос:
– Твоя душа склоняется ко тьме, Луи Таргальский, неправедный король! Доколе будешь пренебрегать отеческим руководством?! Доколе установления и заветы Господни будешь ставить ниже своих прихотей? Или Свет Господень – ничто для тебя?! Или сиюминутное благо тебе дороже спасения души?!
– Дороже, – перебил Луи. – Если это благо для моей страны – дороже. Я в ответе за Таргалу.
– А Церковь в ответе за душу твою! И если сам ты не хочешь о ней позаботиться, это сделаем мы!!
Губы короля сжались в тонкую линию. Спокойно, только спокойно.
– Ты ни в медяк не ставишь людей Господних! Вечному блаженству души своей ты предпочитаешь преходящие политические выгоды! Ты святотатственно покушаешься на монастырское достояние!
– Вы повторяетесь, отец Ипполит. Это все?
– Не все! – вскочил второй, незнакомый священник. – Луи Таргальский, ты ВООБЩЕ не имеешь права на престол! Твой предок Карел получил корону не по закону, ибо способствовал гибели отца своего и сюзерена, короля Анри!
Луи сам не заметил, как ладонь упала на рукоять шпаги.
– Докажите! Во времена Карела тоже был Святой Суд, он оправдал принца Карела и благословил на правление! Вы очерняете память святого ради своих корыстных целей!
– Святой или нет, право на корону он потерял!
– Он спас Таргалу!
– Тише, брат мой, – остановил готового ответить священника отец Ипполит. – Деяния святого предка Луи Таргальского не имеют отношения к его собственным прегрешениям, а мы сейчас о них говорим. Ты слышал все, Луи, ты знаешь теперь, чем и как оскорблял Господа и Церковь. Покайся же, пади на колени и моли о прощении! Церковь милосердна; епитимья не будет слишком суровой.
– Покайся, король, – взвыло с площади многоголосое. – Покаяние, покаяние!
– Не буду я каяться, – отрезал Луи. – Не вам, предавшим заветы Господни, продающим родную страну врагу, судить то, что делаю я ради Таргалы.
Отец Ипполит воздел руки к небу:
– Одумайся, нечестивец! Ты губишь душу свою, ввергаешь ее во тьму!
Готье видел, как побледнел Луи. Но ответил молодой король твердо:
– Господь всеблагой пусть судит меня по воле своей, от Него все приму. Вас же я не числю духовными отцами.
– Грешник, – взвыл второй священник. – Проклят вовеки!
Экий ты шумный, зло подумал Готье. Не забыть выяснить, кто таков, да проверить – честный дурак или в заговоре по уши?
– Довольно пустых слов. – Отец Ипполит устало ссутулил плечи. – Нам не достучаться добром до заблудшей души нечестивца. Остается одно: пусть испытает на себе, каково жить без Господа. Вкусив тьмы в этом мире, он еще сможет раскаяться и вновь обрести Свет Господень. Согласны ли вы, братья?
– Церковь да не станет защищать того, кто отрекся от благости Господней, – возгласил второй.
Третий молча склонил голову. Он казался искренне огорченным.
– Говорите же, брат мой, – обратился к нему бывший королевский аббат. – Господь видит, мы сделали все ради увещевания. Когда не помогает ласка, приходится брать в руки плеть.
– Да будет так, – вздохнул третий. – Именем Господа и Святой Церкви я, отец Ранье, смотритель Колокола Правосудия, объявляю тебе, Луи Таргальский, волю Святого Суда и Капитула Таргалы. Готов ли ты выслушать ее и склониться пред нею, во имя восстановления попранной тобою высшей справедливости и спасения души твоей?
– Объявляйте, отец Ранье, – спокойно ответил Луи. – Выслушаю.
Голос светлого отца возвысился, разнесся над площадью, ввинтился в уши. Наверное, и Рада так же хорошо слышит, как он… как любой здесь… любой и каждый житель его столицы!
– Луи Таргальский, деяния твои переполнили чашу терпения Господнего! Именем Господа и Святой Церкви я объявляю тебя вором и святотатцем. Я отлучаю тебя от Святой Церкви, Свет Господень да отринет тебя! С этого часа ты – враг Господа и всех людей, кто чтит Его. Вассалы твои освобождены от присяги, а подданные – от верности, и тот, кто примет тебя в доме своем, будет проклят, а тот, кто разделит с тобой хлеб свой – проклят дважды, а тот, кто станет служить тебе, да будет отринут Господом и ввергнут во тьму вместе с тобой! Того же, кто свергнет тебя, благословит Господь, ибо очистит престол, оскверненный нечестивцем!
Площадь потрясенно молчала; лишь донесся откуда-то из глубины толпы слабый женский всхлип.
Луи криво улыбнулся.
– Что ж, и я скажу. Именем короны я обвиняю Церковь Таргалы в предательстве! Вы готовили войну, вы делали все, что могли, ради поражения Таргалы, вы ссорили людей с Подземельем в надежде на новые Смутные Времена! Я принимаю ваше проклятие! Принимаю с гордостью, ведь проклятие, полученное от изменника – честь, а не бесчестье. А вы, люди, слушайте! Завтра на этом самом месте я покажу вам, что за душой у тех, чей долг – вести нас к Свету и заботиться о чистоте наших душ. И те, чья вина будет доказана, ответят за нее без различия чинов и званий, так, как должно отвечать предателям и изменникам! Если за это меня ждет тьма – пусть, но пока я жив, пока я король, я не отдам Таргалу врагу!