Помощник. Книга о Паланке - Ладислав Баллек

Чувствуя себя в полной безопасности, засветив тележный фонарь, в подвале хозяйничал здоровенный мужик.

Ланчарич затаил дух. В первое мгновение он решил повернуться и смотать удочки. Ему показалось, что эта рослая мужская фигура облечена в униформу. В первый момент он готов был поклясться, что это Блащак, жандармский вахмистр, пугало для всех черных душ и дебоширов в Паланке, по мнению большинства женщин, самый стройный и статный мужчина в городе. Ходили слухи, что в служебном рвении этот молодой жандарм всюду сует свой нос, вынюхивая все, что, по его мнению, может вступать в противоречие с его любимым законом. Типичный жандарм, блюститель порядка, честный и настырный, как новичок. Но здесь-то он в штатском, вглядевшись получше, решил Волент, значит, расследование ведет на свой страх и риск.

У Блащака были с Ланчаричем свои счеты. Ненависть к Воленту привела его даже сюда. Он, видно, решил дать ему по рукам. Это ведь Блащак влепил ему оплеуху, когда он заспорил с чиновником, нового Национального комитета из-за ключей от бойни Кохари. А Волент не из тех, кто забывает такое. Куда там! Всюду и везде он бранил вахмистра, публично грозился, что когда-нибудь пырнет его, заколет как борова. До Блащака, это, конечно, дошло, и он в свою очередь решил расправиться с ним, Волентом. Здесь он, как частное лицо, не дожидаясь приказа из Экономического управления, ищет доказательств, одних подозрений ему мало, он хочет бить наверняка. Опасный тип. Волент, встречаясь с ним на улице, уже понял, что тот будет его преследовать. Какая это была глупость так распускать язык! А зачем, черт возьми, жандарм бросал на него при встрече оскорбительные взгляды!

Мужик выпрямился. Он уже обнаружил дверцу и сейчас внимательно осматривал ее. Оглянулся, куда бы переставить фонарь, чтобы лучше видеть замочную скважину.

Волента его лицо ошеломило. Это был не Блащак. Как это он сразу-то не разглядел? Питько Халас, первый приказчик Полгара? Господин Полгар делает вид, что он добрый папаша всех паланкских мясников, а его приказчики шпионят!

Волент медленно крался к Халасу, а тот, ничего не подозревая, пробовал один ключ за другим. Вдруг фонарь на ящике наклонился. Он вытянул руку, чтобы его удержать, и лишь тогда заметил конец топорища, которым кто-то за его спиной валил фонарь с ящика. Приглушенно вскрикнул. Потом крикнул еще два раза и рухнул на пол. Первый удар пришелся по плечу, второй — в поясницу. Мужик упал без сознанья. Волент зажег фонарь, склонился над ним, чтобы проверить, дышит ли он и не будет ли пожара от фонаря. Фонарь при падении потух, мужик дышал, он просто потерял сознание, так что можно было спокойно уйти.

Волент помчался к машине и решил отныне прятать в подвале только ненужные вещи, на случай, если попытка взломать склад повторится. Угрызений совести он не испытывал. Он употребил такой же нечестный прием, как и взломщик, собственно говоря, он был даже более честным, чем тот.

Внизу, на перекрестке, повернул в юго-восточном направлении. Он спешил. Миновал три деревни, свернул с дороги в небольшую рощу и остановился. Подождал, не следит ли кто за ним. Он уже совсем пришел в себя. Страха не было, просто как мужчине ему было противно. Он любил хвастать, что не испугается, если нагрянут жандармы. Из всякого положения можно выкрутиться. Тем более что на складе ничего компрометирующего не оставалось. Пока жандармы не поймают его с поличным, кто может иметь против него доказательства? Да и деньги сделали бы свое дело. Нынче кто в них не нуждается? Опять же, близятся выборы, кто будет сейчас придираться к людям… Мясников оберегает, если можно так выразиться, сам людской желудок. Все без исключения пользуются теперешними, как говорится, ненормальными условиями. Хоть он и не знаток политической ситуации в послевоенной Чехословакии, но даже он знает, что мясникам и всем торговцам помогает спекулировать и богатеть теперешняя внутригосударственная ситуация. Политические партии борются за власть, обстановка благоприятна для взяточничества, протекционизма, имущие и сильные пользуются связями в местных и высших инстанциях, торговцы ловко маневрируют, используя прорехи в государственном управлении, некомпетентность чиновников отдельных административных звеньев. Наконец, власти больше всего внимания уделяют промышленности, разрушенном народному хозяйству. Недостаток сырья, старая болезнь маленького среднеевропейского государства, парализует промышленность, идет борьба за внешнеполитическую ориентацию послевоенной республики, проводится национализация, конфискация и раздел земли, остро стоит национальный вопрос, с которым сейчас связаны проблемы безопасности, подводят итог народные суды. Все это большие и принципиальные проблемы, так что у кого теперь есть время на маленького мошенника из Паланка, приказчика Волента Ланчарича?

Ему нечего бояться, он весело ускользает от пристального внимания властей, и он не один такой. Он верит, что никто его не поймает, и уповает на оголодавший за годы войны и теперешней нехватки человеческий желудок.

Не включая фар, Волент выехал на шоссе, медленно повернул на проселочную дорогу, окаймленную густой аллеей дикого орешника и тянувшуюся до самого широкого двора одиноко стоящего хутора. Въехал во двор, сам открыл ворота сарая, где стоял «ханомаг», полевой трактор с железными лопатковидными колесами, загнал машину внутрь, закрыл ворота и посмотрел на темную усадьбу. Там не было заметно никакого движения, ни огонька, все свидетельствовало о том, что эти длинные постройки, образующие как бы квадратную крепость с двумя воротами, покинуты людьми. Даже здесь чувствовался запах болота, реки, лугов и деревьев, которые тихо шумели. Всходила луна, освещая синее высокое южное небо, и особенно громко гремели хоры кузнечиков и лягушек.

В одном из входов в маленькие батрацкие квартирки появилась темная фигура мужчины в широкополой шляпе. Волент торопливо пошел к нему. Они молча поприветствовали друг друга, приподняв шляпы, и направились по деревянной лестнице наверх, на чердак. Здесь пахло мышами и старой соломой. У чердачного окошка стоял толстый мальчишка и внимательно следил за тем, что происходит внизу. Волент похлопал его по плечу, паренек ему улыбнулся, приподнял шапку и отошел от окна.

Хутор стоял на холме, под ним простирались поросшие кустарником луга. Их прорезало русло реки. На его густо заросших берегах ничто не двигалось, тихое, спокойное течение воды освещала луна.

Старший из Тёрёков, отец, днем честный хозяин, а ночью контрабандист, шепотом приказал мальчику выгрузить из машины товар. Мальчик, прежде чем спрятать мешки, для успокоения души осмотрел товар. (Ну и обрадовался же он ему!) Потом затащил в машину под брезент несколько мешков с кормом для свиней. Пока он возился, отец с Волентом тихо договаривались. Они ждали возвращения мальчика с нетерпением, время от времени отпуская ругательство по поводу лунной ночи, опасной для контрабандистов и сподручной для таможенников.

Вдоль извилистого русла освещенной луной реки шагали две фигуры, то исчезая в кустарниках и под деревьями на излучинах, то появляясь вновь. Из окошечка чердака их было прекрасно видно. Патруль, вооруженный винтовками, но, слава богу, без собаки. Тёрёку все было известно. Он до тонкости изучил способ охраны государственной границы, которую образует река, знает, где и какой патруль проходит. Тёрёки живут в деревне, их дом рядом с заставой. Младшая сестра Тёрёка работает на заставе поварихой (наверное, ей уже за сорок, это для поварихи, обслуживающей солдат, первое необходимое условие), отец и сын живут с таможенниками в дружбе. И никто не удивляется, что здесь, в усадьбе, они устроили себе закрома, поскольку свой амбар у них сгорел.

«Парный патруль», как тогда называли патруль из двух человек, как раз спускался с холма под хутором, о чем-то тихо переговариваясь. Заброшенные строения на холме совсем не привлекали их внимания, как будто следить за ними не входило в их обязанности, хотя начальник заставы и его заместитель всегда подчеркивали необходимость этого. Патрульных интересовал противоположный берег, заросший густым кустарником и развесистыми ивами. Такая местность, естественно, привлекает особое внимание, ведь там могут укрываться целые толпы всевозможных контрабандистов и головорезов. А хутор был покинутым и слишком обширным для ночного осмотра, к тому же снизу, от реки, даже соколиный глаз не увидит в нем ничего подозрительного. Наконец, река ближе, она образует непосредственную границу, которая каждому патрульному кажется более подозрительной, сверх того, собственная страна за спиной внушает человеку больше доверия, чем чужая за линией границы. Какой бы у него ни был опыт, он попросту не в состоянии предвидеть одинаковую опасность с обеих сторон. Кроме того, своя территория представляет достаточно большое оперативное пространство, чтобы человек мог, трезво взвесив все, действовать спокойнее и обдуманнее, вызвать помощь и организовать содействие. При угрозе извне секунды решают все, в том числе и успех — иными словами, зарплату или даже повышение в чине.